Экспресс Варшава – Тель-Авив

Янкелевич Владимир

– Я не знаю, что это. Я не знаю, сдают или не сдают. Я знаю, что мы росли вместе, а разговариваем, как враги. Мы же всегда понимали друг друга.

– Понимали, но тогда никому и в голову не могло прийти сдать своего брата полиции. Для вас мы оказались опаснее «внешних врагов». Вы сошли с ума. Вы просто не понимаете, что мы необходимы для общего дела, что бы по этому поводу ни говорил Бен-Гурион. Недавно я спросил одного из раненых. Он – кибуцник из Ашомер Ацаир, молодой, симпатичный парень. Он сказал о своем понимании будущих действий: «Сперва мы должны выгнать британцев. Потом мы должны разбить арабов. А затем – покончить с нашими собственными

фашистами, людьми из Иргуна». Это же надо так обработать парня! «Ты действительно считаешь их фашистами?» спросил я. «Конечно же». «Как ты определяешь фашистов?» «О» сказал он небрежно, «ты только посмотри на них. Они типичны». Гражданская война между евреями в будущем еврейском государстве его не пугала. Но он мальчишка, а ты на мальчишку уже не похож. Пора бы своей головой думать.

– Давай успокоимся. У нас общая задача. Но я скажу тебе, как простой кибуцник – если каждый вол будет иметь собственное мнение о пахоте, то она станет невозможной. А вы – каждый сам себе почти машиах. Сколько сейчас бойцов у Лехи? Да, они геройские парни, они могут сделать налет на базу и отбить кого-то, они могут взорвать какой-то объект, но на Хагане лежит зашита всего ишува. Ты знаешь, сколько здесь англичан? Попробуй хотя бы прикинуть, сколько их в Сарафанде. Да и, кроме того, сколько они могут перебросить сюда из Ирака или Индии? То, что ваши герои не боятся погибнуть, это понятно, но они ставят под удар Хагану, причем во время войны с Гитлером.

– Я тебя понял. Ты поменял местами цель и средство. Ради сохранения Хаганы нужно заранее согласиться с поражением? Нельзя мешать англичанам воевать с Гитлером, это понятно. Но как они находят силы на войну с еврейскими эмигрантами? Почему английские эсминцы не воюют с Гитлером, а ловят суда еврейских эмигрантов? Эсминцы у них лишние? Эти силы они спокойно отрывают от «Большой войны». С кем они воюют? С теми, кто смог спастись от гибели в Европе? Дай мне для объяснения хоть одну внятную причину.

Аарон нервно ходил по веранде.

Я продолжил:

– Бен-Гурион постановил, что ишув будет сотрудничать с Великобританией против нацистов на военном уровне, но будет продолжать сопротивляться Белой книге по вопросам иммиграции и взаимоотношений с арабами. Возможно, тебе это и понятно. Мне – нет, – продолжил я. – Они продавливают свою «Белую книгу» именно военными методами, а мы им – «hавлага – сдержанность», вот и весь наш ответ! Я солдат, и хорошо понимаю, что сила еще и в духе, а вы сегодня это отбросили, забыли, зачем мы здесь. Никакие обещания помощи евреям, данные любым правительством, включая и наше собственное, не стоят той бумаги, на которой они написаны. Только сами, только своими руками, а не бумагой… Вот так. Шалом.

Я повернулся и ушел. В это время на веранду вышла Эстер с кастрюлей.

– Где Лео?

– Ушел.

– Ты с ума сошел, как ты мог его отпустить. Ты об этом еще пожалеешь. Не все можно исправить потом. Ешь один. Приятного аппетита!

Она ушла в дом, сердито хлопнув дверью.

* * *

Споры с Аароном подошли к концу.

Мне было понятно, что истина лежит где-то посередине. Душа Аарона болела так же, как и у меня, и именно из-за роста недовольства и прямого неподчинения бойцов и командиров Хаганы эта внутренняя война – операция «Сезон», по крайней мере на время, была прекращена.

А для меня настало время отправляться в Египет, там шло комплектование «Еврейской бригады», Уинстон Черчилль, наконец, согласился на

ее формирование.

Книга пятая: Еврейская бригада

Глава 1. Дело было в Италии. 1945 г.

Слова Черчилля в Парламенте в сентябре 1944 года ишув услышал:

«Я знаю, есть огромное количество евреев в наших и американских силах, во всех армиях, но мне кажется, что особая воинская часть, составленная из сынов того народа, который пережил неописуемые страдания от нацистов, должна стать отдельным формированием среди сил, собранных для нанесения врагу окончательного поражения».

Еврейскую бригаду после долгих проволочек наконец сформировали. В бригаде было более пяти с половиной тысяч бойцов в составе трех пехотных батальонов, одного артиллерийского и нескольких вспомогательных подразделений.

Знаменем стало белое полотно с двумя голубыми полосами, золотым магендавидом и надписью «Еврейская бригада» на английском языке. Было крайне важно воевать именно под еврейским флагом – хуцпа 19 обязывала.

Бригаду включили в состав Восьмой армии. Экзотикой она не стала, в Восьмую входили подразделения из разных стран Британского содружества, были даже родезийские и южноафриканские части. В нее влилась и армия Андерса, сыгравшая важную роль в штурме Монте-Кассино. Всего в восьмой армии было около 220 тысяч человек, так что Еврейская бригада в 8-й армии была сравнительно небольшим подразделением.

19

В еврейских кругах хуцпу чаще понимают, как дерзость, выходящую за пределы того, что менее успешные люди считают возможным, и позволяющую преодолевать кажущиеся непреодолимыми препятствия.

В октябре 1944-го бригаду отправили в Италию. Весь переход я провел на верхней палубе, в трюме было слишком тоскливо. Один из кораблей конвоя на глазах у меня подорвался на мине и затонул, кого-то спасли, но погибли многие. К счастью, в воздухе уже господствовали союзники.

Я стал солдатом в 200-м еврейском артиллерийском батальоне, в 604-й батарее под командованием замечательного майора. Звали его – Эдмонд де Ротшильд. Фамилия знаменитая, она известна всем, но майор Эдди известен меньше.

Он оказался приятным, контактным человеком, доступным и приветливым. В общем-то, тогда все были равны, солдат – он и есть солдат. Но майор Эдди, он был особенным, видимо традиции семьи, воспитание… Оказалось, что и банкир может быть толковым артиллерийским офицером. Мы сошлись с ним на общем интересе к еврейской истории.

Эдди, английский аристократ, прекрасно понимал, что значит еврейская бригада. Понимал это до мелочей, до символов, таких, как нашивка с магендавидом на левом плече у солдат.

Знаменем у батальона, как у любого английского подразделения, был «Юнион Джек», официальный флаг, но был и свой, бело-синий, только магендавид был не синим, а золотым. В центре магендавида солдаты разместили синюю букву «Р», знак 604-й батареи.

Мы стоял в Тиволи, когда к нам прибыл инспектор, проверяющий из штаба 8-й армии. От этого полковника издалека тянуло аристократическим клубом где-то в центре Лондона и дорогими сигарами. Он с удивлением уставился на этот флаг.

– Что это такое?