Экстрим по праздникам
Шрифт:
Мой недавний собеседник уже вызвал кабину и теперь внимательно разглядывал меня. Я же кокетливо разглядывала потолок и изредка поглядывала на «Василия». В полутьме на лавочке он выглядел намного лучше, чем сейчас, в подъезде. Внешность же его при ближайшем рассмотрении оказалась достаточно неприятной – рожа толстая и какая-то сальная, аж блестит, усы редкие торчат и глазенки, как у крысенка, бегают. На вид совсем сопляк – лет двадцать не больше. Я сделала глупое лицо и обратилась к нему:
– Скажите, пожалуйста, молодой человек, квартира триста семнадцать на каком этаже?
– На девятом. А вы к Маринке,
– Да, к Маринке, – подтвердила я и зачем-то добавила: – В гости. Я ее подружка.
Парень ухмыльнулся:
– Так ее в это время дома почти не бывает. Она на работе, так сказать, «зашибает деньгу». Раз вы ее подружка, то должны знать. Наверное, вместе работаете?
– Конечно, вместе, только она сегодня с работы отпросилась, заболела вроде. Должна быть дома. Я поднимусь на всякий случай, позвоню. И потом, мне будет очень приятно хоть пять минут пообщаться с таким симпатичным молодым человеком. Вы тоже в этом подъезде живете?
«Вася» прямо-таки засветился оттого, что я сделала ему комплимент.
– Да, в этом. Не хотите как-нибудь заглянуть ко мне в гости?
Я состроила из себя невинное создание и с томным вздохом произнесла:
– Я бы с удовольствием, ведь не каждый день знакомишься с таким интересным мужчиной. Все какие-то серенькие, неинтересные. Вот с вами я бы на край света пошла. – И, сделав печальное лицо, я горько вздохнула, а затем кивнула на руки парня: – Но я вот вижу, у вас кольцо обручальное на пальце. Только соберешься с мужчиной уехать куда глаза глядят, а он вдруг, оказывается, женат. И скорее всего любит свою жену. Кстати, как вас зовут? Меня – Надей.
– Очень приятно. Меня зовут Николай. Можете называть меня Колюней, мне так больше нравится. А это, – он махнул рукой с обручальным кольцом, – ошибка молодости: жена старше меня почти на пятнадцать лет. Я, кстати, зову ее Галюня. Галюня и Колюня. Смешно, правда?
«Ну просто обхохочешься», – подумала я и старательно глупо хихикнула. Колюня, довольный своей шуткой, продолжил:
– Так вот, по поводу гостей. Моя жена работает неделю через неделю – она на рынке колбасой и всякой дребеденью торгует. На работу уходит в семь утра, возвращается около восьми вечера. На этой неделе Галька выходная, так что на следующей жду вас в гости. Я в двести девяносто первой живу.
Теперь шантажист скорее всего назвал свое настоящее имя. Надо поскорей принимать его предложение. И я сделала вид, что страшно обрадовалась:
– Конечно, приду, обязательно. Как насчет вторника?
– Заметано, Надюха.
– По любому, Колюня.
И тут приехал лифт. Подниматься наверх мне уже не было смысла.
– Знаете, я, наверное, не поеду к Маринке, чего время зря тратить. Ее скорее всего и правда дома нет. Мне пора. Я очень рада нашему знакомству, Коля. До встречи.
Я развернулась и пошла вниз по ступенькам. Николай что-то еще сказал, но я уже выходила на улицу и его не слушала. Прекрасно! Все оказалось проще, чем я думала. Теперь я знаю адрес «Васи» – Колюни. Надо будет и впрямь в гости наведаться. Судя по содержимому пакета и слегка помятой Колиной физиономии, он не дурак выпить, но что-нибудь не самое дешевое. Эстет! Хотя, может, просто Колюня решил побаловать свою Галюню изысканными напитками. Я даже уже придумала, каким образом попаду к ним в дом. Но не сегодня. А сейчас надо скорей ехать домой
Глава 5
Вернувшись в дом Кечаяна, я первым делом поднялась в кабинет. Арсен безмятежно спал на диване. Илья сидел за столом и смотрел телевизор. Я отправила его спать, а сама пошла к Лине.
У нее была своя собственная комната, и она предпочитала ночевать в ней, когда мужа по каким-либо причинам не было дома. Она мне сказала, что на огромной супружеской кровати очень неуютно спать одной. Сегодня Арсен на супружеском ложе отсутствовал по причине временной невменяемости, поэтому Лина перебралась в свою комнатку.
Она уже уснула, и я скрепя сердце потихоньку разбудила ее. Лина не сразу поняла, что происходит. Села на кровати и удивленно на меня посмотрела. Через минуту она проснулась окончательно, и я принялась рассказывать о сегодняшней встрече, после чего дала послушать запись разговора. Она вся как-то сразу сжалась, но это и понятно – кому приятно слушать такое. Также я рассказала ей, каким образом выяснила, где живет сообразительный юноша-шантажист и как его зовут. Но Лина не знала никакого Колюню, более того, у нее вообще не было ни одного знакомого с таким именем. Затем я показала ей фотографию.
– Напрягись, Лина, и вспомни, когда и где были сделаны эти кадры. А главное – кем?
Она взяла в руки фотографию и, почти не задумываясь, ответила:
– Это я у Маринки Серебряковой дома. На ее дне рождения. Она, правда, не сама фотографировала. Фотограф у нее какой-то знакомый был. Я его не знала. Первый раз тогда увидела. Вот он и делал снимки.
– А сам день рождения ты помнишь?
– С трудом. Я тогда сильно перебрала. Два дня потом дома пластом валялась, встать не могла. А это имеет какое-то отношение к шантажу?
– Самое прямое. Я видела другие фотографии с этой пленки. Там ты снята в чем мать родила в обнимку с разными мужиками. Некоторые снимки можно посылать в порножурналы. За эту пленку и требует денег.
– Кошмар. Сколько он хочет?
– Пятьдесят тысяч долларов.
Лина побледнела и протянула руку к тумбочке, на которой стояла бутылка минеральной воды. Я мысленно выругала себя за прямолинейность. Но как ни крути, смысл оставался одним и тем же. Тем более она должна была догадываться, чем в конечном итоге может закончиться ее прошлая «трудовая» деятельность. Я принялась успокаивать Лину:
– Мы никому ничего не будем платить. Зря, что ли, я узнавала, где этот Колюня живет?
Она дрожащей рукой стала наливать минералку в стакан. Мне захотелось успокоить женщину.
– Ладно, не расстраивайся. Я постараюсь забрать у него пленку. Кстати, а где живет Серебрякова и кто она такая?
Лина залпом выпила содержимое стакана, вылезла из-под одеяла и босиком прошлепала к шкафу. Достала длинный теплый халат (их в этом доме было великое множество, наверное, больше, чем зайцев), обула тапочки с заячьими мордами и вышла на маленький балкончик. Я последовала за ней. На балконе с трудом разместились два стула, стол и какая-то тумбочка. Лина, покопавшись в ней, вынула бутылку коньяка, коньячную рюмку и парочку высоких стаканов.