Эквей. Трилистник судьбы
Шрифт:
Сегодня они должны перейти на новую стадию в процессе излечения, и я волновалась и боялась, что что-то пойдёт не так.
— Кэтти, ты отвлекаешься.
Вздохнув, я открыла глаза и виновато взглянула на отчима.
— Простите.
— У них всё нормально, — сразу поняв, что именно меня сейчас волнует, произнёс эквейт.
— Но почему это делает мама, а не вы? У вас же опыта больше.
— Потому что Эли — эмпат. И сильный эмпат, это её поле деятельности.
Я только и могла, что кивнуть.
Мы уже восьмой день
Наверное, первый приход мамы к нам я запомню на всю жизнь. Она пришла примерно через два-три часа после моего приезда. Мы как раз выбрались из постели и готовили небольшой перекус.
Нет, мамочка не кричала, не устраивала истерик, не тянула меня домой. Тихо зашла, тихо села на диван, сложив руки на коленях, и только потом взглянула на меня. Ей хватило одного взгляда для того, чтобы у меня ноги подкосились, и я едва не упала на пол. Слава богу, Саша вовремя успел подхватить и помог сесть в кресло, а сам остался стоять за спиной, поддерживая меня за плечи.
Князь молча пристроился у окна.
— Мама….
— Взрослая, да? Самостоятельная? Мнение матери не интересует.
— Элиза, — попробовал вмешаться Сашка, но не получилось, мама буквально пригвоздила его злым взглядом.
— Помолчал бы. Тоже мне герой нашёлся. Ладно Кэтти, она же ребёнок неразумный, а ты взрослый мужчина. Как ты мог это допустить? Неужели её жизнь для тебя ничего не значит? — в её голосе прорезались эмоции, которые она старательно держала в себе, пытаясь выглядеть собранной и сосредоточенной.
Она переживала, очень, только невероятная стойкость и сила духа не давали ей сорваться на крик. Мама всегда вызывала у меня восхищение и гордость, но сейчас она превзошла все мои ожидания.
— Мам…
— Помолчи. Исполнять не собираешься, так хоть выслушай. Вы вообще отдаёте себе отчёт в том, что происходит или за своими гормонами ничего не замечаете? — напряжённо спросила она, внимательно осматривая нас двоих. — У одной любовь неземная, а другого… другой частью тела думает. Решили, что всё будет как в сказке — победили зло и жили долго и счастливо?
— Эли, не перегибай палку, — вмешался до этого молчавший Князь.
— А с тобой я потом поговорю. Еще раз… Мужская солидарность или очередной твой эксперимент? Только я предупреждала, что не позволю никому пользоваться моим ребёнком!
— Не болтай глупости, я не ставлю на Кэтти эксперименты, — с досадой ответил эквейт.
— А вот я уже в этом не уверена. Решил поиграть с пограничным состоянием. Вы вообще знаете, сколько факторов может спровоцировать всплеск? Любое неосторожное движение или слово — и добрый милый дядечка становится маньяком-убийцей.
— Элиза! — нахмурился Сашка. — Я понимаю, ты пытаешься переубедить дочь, но выбирай выражения.
— Помолчи и лучше представь такую картину! Потемнеет
— Саша так не поступит!
— Твоего Саши в этот момент не будет! — её голос, наконец, сорвался. Сглотнув, мама тяжело задышала, а голубые глаза заблестели от накопившихся слёз. — Кэтти, как же ты не понимаешь, глупая, он же может убить тебя.
— Мамочка.
Мама быстро стёрла слёзы и глубоко вздохнула, но голос всё равно дрожал, когда она произнесла:
— Я не могу тебя потерять, Катрина. Понимаешь, не могу. Ты моя девочка и оставить тебя здесь просто не смогу. Я же просто не выдержу. Дежурить буду под этими дверями, спать на полу, но не брошу тебя. Снова.
— Ты не бросаешь, — я упала пред ней на колени, подползла ближе, хватая её за руки. — Никогда не бросала.
— Я же не запрещаю вам и не разлучаю на веки вечные. Любите друг друга, живите, сколько хотите, но не сейчас. Как только опасность спадет и блок удастся убрать, я сама вас благословлю. Но неужели так сложно подождать всего неделю или две?
Умом я понимала, что она права, что так будет лучше. Но от одной только мысли о том, что нам придётся расстаться, меня бросало то в холод, то в жар. Я не могла оставить его здесь совсем одного. Каким бы безрассудным поступок не являлся.
— Кать, твоя мама права, — напряженно произнёс Сашка, подходя ближе и положив руку мне на плечо.
— Нет, — я упрямо мотнула головой. — Я не могу его здесь оставить.
— Кэтти! Ну, подумай ты головой!
— Я и думаю. Две с половиной недели мы прожили, и всё было нормально. И Князь бы никогда не отпустил меня к нему, если бы была хоть малейшая опасность. Не так ли?
— Так, — кивнул эквейт. — И до сих пор считаю, что опасности для тебя нет. Мы прямо сейчас начнём работу по восстановлению. Эли, я понимаю, что ты переживаешь, но решение может принять только Кэтти.
— Ей всего восемнадцать. Какое решение? Господи, такое ощущение, что я разговариваю с глухими. Почему вы меня не слышите?
— Я слышу, но не могу иначе. Прости, мам.
Произнесла и сразу же вздрогнула всем телом, увидев, как изменилась в лице мама. Она будто резко постарела на несколько лет: лицо стало бледным и каким-то восковым, глаза потухли и утратили яркий цвет, а под ними залегли тёмные и некрасивые тени.
— Не можешь, значит, — тихо произнесла она и мягко, но требовательно высвободила свои ладони из моих рук. — И слушать не хочешь. Мама не авторитет. Понятно.
— Эли, Кэтти ничего не угрожает, — быстро произнёс Князь. — Блокировка сознания произошла случайно, и последствий для разума не возникло.
Я быстро встала с колен и вернулась на кресло к Саше, который сразу приобнял меня за плечи и прижал к себе, молчаливо поддерживая и утешая.
— Это еще неизвестно.
— Можешь проверить сама.