Экзорцист. Утроба Ведьмы
Шрифт:
— Я вернусь, как только вы закончите завтракать, — улыбнулась ему девушка.
За те дни, что они тут пробыли, она уже ни раз виляла перед Анисе юбкой, но он настойчиво продолжал делать вид, что ничего не понимает:
— Не стоит. Обо мне позаботится Мартин.
— Уверены? — недоверчиво смерила взглядом зеленого юнца, лишившего её возможности сблизиться с таким красивым мужчиной.
— Вполне.
— Как пожелаете, — расстроено поморщилась, покидая их комнату.
— Зря ты с ней так, — присела Мария, быстро поедая теплую кашу, наслаждаясь впервые
— Мне не нужно что бы меня штопала девица, думающая не о том, о чём следовало бы.
— А ты жестокий. То есть, по-твоему, тот, кто абсолютно не способен удержать иглу — лучше той, которая готова ради тебя на изнанку вывернуться?
— Не поверишь, но я терпеть не могу вывернутых на изнанку женщин, — хмыкнул Анисе вызывая у Марии чистосердечный смех.
Смеясь от всего сердца, она искренне благодарила Небеса за появившихся в её жизни мужчин. Михаэль, Франциско, Хавьер, Филипп и, теперь ещё, Анисе. Было приятно осознавать, что её новая жизнь всё не облачена в паскудное одиночество.
— Доел, — отставила она тарелку, вставая из-за стола. — А ты продолжай, я как раз смою с тебя кровь.
— Слушай, — ухватил Анисе обходящего его пацана за запястье. — Может я, и кажусь железным, но боль, не переношу. Так что будь добр, поаккуратней.
— Раньше нужно было думать, — хмыкнула, игриво приподнимая брови, — а теперь терпи, если понадобится.
— Тогда принеси вина с омелой.
— Хорошо. Заодно дам тебе возможность передумать.
Несмотря на постоянные ранения, Марии никогда прежде не приходилось их зашивать. Ей было безразлично, что на её теле появлялись всё новые и новые шрамы, а то, что было посерьезней, всегда восстанавливалось с помощью Михаэля. И потому теперь, становилось крайне жутковато штопать чью-то живую плоть.
Приняв от хозяйки бутылку, она тут же сделала несколько глотков, подавляя абсолютно неуместный страх.
«В последнее время вы стали много пить», — послышалось из ниоткуда, словно она вернулась в Шартр.
— Вот только это всё равно не помогает… — обречённо прошептала, улыбаясь собственной беспомощности.
По началу Марии казалось, что алкоголь вполне способен заглушить тоску по её фамильяру, но в скорее поняла, что толку от него нет. Сколько бы она не выпила, а разум всё равно оставался, болезненно трезв перед его потерей. Даже сейчас, она скорее надеялась расслабиться только лишь благодаря омеле, ну уж никак не вину.
— Ты как? — вернулась в комнату. — Всё еще хочешь, что бы это был я?
— Вполне, — потянувшись за бутылью, Анисе предоставил спину в её полное распоряжение. — Только давай быстрей, я бы ещё хотел вздремнуть.
— Не волнуйся, сделаю всё лучшим образом, — намочила полотенце, начав аккуратно смывать с его спины кровь.
То ли так на неё подействовало вино, то ли усталость после боя, но спина Анисе показалась ей очень широкой и красивой. Изгибы мышц, приятный оттенок кожи, от него даже удивительно приятно пахло, как-то совсем не по-мужски. Вернее не так, как от остальных. От тех исходил горький запах грязной одежды и не мытого
Его волосы и кожа, пахли жасмином. Настолько удивительно знойно и маняще, от чего Мария поймала себя на том, что её кинуло в жар, а губы постепенно начинают неметь. Покусывая их, стараясь привести себя в чувства, она поняла, что у неё ничего не получается.
До крови прикусив внутреннюю сторону щеки, Мария едва справлялась с затягивающимся в её голове пьяным туманом.
— Что-то не так? — обернулся Анисе. — Как-то ненормально ты дышишь. Опять тошнит?
— Немного, но ты не переживай, меня не вырвет, — сухо улыбнулась, вдевая трясущимися руками нить в иглу. — Устал немного. Так что сейчас всё сделаю и сразу спать. Так больно?
— Просто отвратительно, — ощущая резкую боль, он довольно-таки надолго присосался к горлышку, стараясь как можно быстрее опьянеть и расслабиться.
— Почему ты так спокойно отпустил своих компаньонов? — попыталась привести себя в чувства пустой болтовнёй. — А что если они кинут тебя и заберут всю награду.
— Не переживай, этого не случится.
— И почему же? Они совсем не похожи ни на людей слова, ни на людей чести.
— Твоя ирония заставляет меня нервничать. Даже не смотря на то, для этого нет никаких причин. Неужели ты думаешь, что я так глуп, что не позаботился о том, что бы предотвратить подобный исход событий?
— Я думаю, — впилась иглой в мягкую плоть в очередном стежке, — что жажда наживы, заставляет людей идти на отвратительные поступки.
— Полностью с тобой согласен. Но на мой счет, можешь не беспокоиться.
— И когда же вы теперь пойдёте к главе города?
— В полдень.
— А это не поздно?
— Вовсе нет. Если сейчас узнают что кто-то, уже успел разобраться с этой шайкой, то охота уже начнётся на нас.
— Вот потому я и думаю, что вам бы в самый раз как можно раньше пойти и забрать своё вознаграждение.
От этого замечания Анисе чистосердечно рассмеялся:
— Какой же ты всё-таки глупый пацан. Сильный, но глупый.
— Не смей, — растерянно прошептала, чувствуя, как глаза начинают жечь слёзы.
Сейчас это слово было для неё ударом ниже пояса.
Глупая девчонка, взявшая с собой Рене! Глупая девчонка решившая провести обряд изгнания без своего фамильяра! Глупая девчонка, отправившаяся на остров Мон-Сен-Мишель! Глупая девчонка, потерявшая Михаэля!
Глупая… Очень-очень глупая…!
— Прости, — озадаченно взглянул на неё Анисе, не понимая как это шутливое замечание могло привести к подобной реакции. — Я не хотел тебя обидеть.
— Ты не виноват. Это правда, вот я и расстроился. Не будь я так глуп и никто бы не пострадал.
— Ну вот, ты опять из себя начинаешь корчить бабу. Терпеть этого не могу. Хватит уже сопли размазывать, — недовольно поморщился. — Заканчивай со спиной, я спать хочу.
— За наших героев! — вскинул кто-то наполненную кружку и тут же, за его тостом раздались одобрительные возгласы присутствующих.