Экзотеррика. Квантовый скачок
Шрифт:
– Это и есть твой За-Разум?
– За-Разумов будет несколько. Я ещё не знаю, какой тип нынешнего ума станет преобладающим через миллиарды лет и создаст мыслящую субстанцию. Хотелось бы, чтобы это были люди.
– Почему?
– Потому что, и я это уже говорил, только такие существа, как мы, могут любить и дружить. Вообще, на мой взгляд, обмен информацией только тогда имеет смысл, когда сопровождается обменом эмоциям. Я удивился, когда мне это сказал Копун. А ведь он искин.
– Мы больше воюем сами с собой, а не любим и дружим.
– Когда-нибудь эта война закончится.
– Когда мы вымрем, как динозавры?
Всеволод поднял бокал.
– Пьём за то, чтоб не вымерли.
Допили очень вкусное и действительно холодное вино, перешли на кофе, приготовленное чудо-печкой Варварой по-разному: Всеволод любил с молоком, Вия – чёрный и без сахара.
– Не могу представить, – сказала женщина, – как может мыслить система размером со Вселенную.
– Это для нас она имеет гигантские размеры и подчиняется закону предела скорости обмена информацией – скорости света. Но даже мы этот закон обошли созданием струн, сворачивая пространство. А до нас то же самое сделал До-Разум, создав переходы из нашей Вселенной в соседние. Хотя и он не является создателем глобальной сети телепортации.
– А кто?
– Просто в ткань Мультиверса встроен фундаментальный закон связи всех метавселенных, по сути превращающий универсум в разумную сущность небывалого масштаба вне любых ограничений и человеческих оценок. Он вечен, бесконечен и разумен, хотя и не по нашим меркам.
Вия покачала головой.
– Ты или гений, или…
– Сумасшедший? – засмеялся Всеволод, не обижаясь. – Мне это уже говорили. Но вывод о Мультиверсе сделал опять-таки не я, а Копун. Интересно, где он сейчас, что делает, куда улетел. Обещал навестить.
– Позови, ты же можешь.
– Да, он дал мне прямой ментоканал связи, как и Дариславу, но между нами Тьмир и портал перехода, меняющий знаки вещества, и сигнал не проходит. Во всяком случае, он не отвечает.
Помолчали, заворожённо глядя на невероятно «белый» космос тёмного мира.
– Почему они чёрные? – спросила женщина.
– Звёзды? – догадался Всеволод. – Ты пропустила мои слова, я объяснял. Здесь звёзды бозонные, вернее антибозонные, и они не излучают свет, а поглощают, хотя и не являются чёрными дырами. Светится же сам вакуум, он тут так и остался ложным, готовым в любой момент после очередного фазового перехода скатиться до истинного вакуума, пронизывающего наш континуум. Кстати, вот почему мегамозг Тьмира запрограммировал мегамозг Ланиакеи зачистить нашу Вселенную. Зная об угрозе схлопывания, он решил переехать в более комфортную квартиру, то есть в нашу метагалактику.
– Это тебе тоже сообщил Копун?
– Нет, это я сам придумал.
– Круто! Поделись с ним, идея классная.
Всеволод хвастливо ухмыльнулся.
– Знаю, поделюсь, когда встречусь.
– А почему ты не включишь мультиход? Я поняла, что программа запуска уже готова.
Шапиро сморщился, посмаковал кофе, виновато посмотрел на собеседницу.
– Можешь смеяться, но я… боюсь!
Вия фыркнула.
– Ты – и страх? Не верю!
– Нет, правда боюсь, потому что осталась масса нерешённых нюансов. Слишком велик вероятностный хостинг. Я не могу рассчитать точный выход мультихода. Формула даёт чуть ли не пятидесятипроцентную вероятность непрогнозируемого квантового скачка.
– Объясни.
Всеволод допил кофе, размял ладони, размышляя.
– В двух словах не объяснишь.
– Хотя бы намекни.
– Мультиход может закинуть ходока в любой мир, но я не понял как, то ли последовательно – в соседний, потом за ним в следующий и так далее, то ли в произвольно попавшийся, то ли по требованию заказчика. Но нигде не нашёл ссылки на нужный алгоритм. Вот мучаюсь второй день.
– Не переживай, я же с тобой.
Всеволод усмехнулся, глянул на позу Вии: нога на ногу, – и взгляд физика загорелся. Он даже привстал, намереваясь обнять подругу. Но она остановила его, вытянув ладонь.
– Остынь, Фантоцци, мы с этого день начали. Предлагаю пройтись по Замку, я покажу тебе интересный зал, где ты ещё не был.
– Разве я что-то пропустил?
– Этот уровень мы вообще не посещали.
– Уговорила, забегу в хозблок, и пойдём на разведку. Марик, покажи водопады.
Компьютер лагеря послушно заменил пейзаж с белым космосом на панораму кратера. Площадку со столом и креслами окружили отвесные каменные стены с бесшумно льющимися из-за вечных туч потоками воды.
Замок Драконов Смерти, выращенный земными птерозаврами в глубинах тёмной вселенной, по размерам превосходил любые земные сооружения и состоял по меньшей мере из сотни помещений разного назначения и с разным интерьером. Больше половины отсеков этой базы птерозавров (а Замок и был базой, хранившей секреты этой цивилизации) Всеволод осмотрел лично, жалея, что он не криптоархеолог. Вия тоже принимала участие в походах, а в последнее время стала бродить по Замку одна, убедившись в отсутствии ловушек или опасных механизмов.
Зал, о котором она говорила, находился на нижнем – подземном – ярусе сооружения. Всеволод вспомнил, что был здесь, но в закуток от коридора почему-то не заглянул, и теперь с любопытством взирал на металлическую с виду дверь, украшенную кольцом символов и выпуклым изображением птерозавра величиной с человеческую голову. Внутри фигуры земного крылатого ящера мигала фиолетовая искра, сама же дверь – три метра в высоту и два по ширине – оказалась полуоткрытой.
– Как ты её открыла? – спросил физик.
– Просто подошла, она и открылась, – простодушно ответила женщина. – Наверно, сработал какой-то датчик.
– Уходила и оставила открытой?
– Думала, что она закроется сама.
– Ладно, посмотрим.
Всеволод проскользнул в щель и оказался в тускло освещённом зале с низким готическим потолком. Светились сами стены помещения, дальние углы которого скрывались в полумраке. Казалось, стены были сделаны из яшмы, в которой чередовались замысловатые более светлые узоры. Всеволод принюхался.