"Эль Гуахиро" - шахматист
Шрифт:
Рамиро не успел, хотя обязан был, сделать рывок в сторону. Дуло пистолета уперлось ему в спину под лопатку. Рука незнакомца проворно скользнула под пиджак, за спину, к поясу, где в легкой кобуре находился браунинг. Обожгла мысль: «Знают, где я ношу оружие!»
— Не вздумай шалить, чико! Нас много, ты один! Шагай! К машине! — негромко, но властно приказал незнакомый голос.
Навстречу из-за черного «паккарда» вышел бледный тип. На маленьком лице астматика кривилась неприятная улыбка…
— Иди сюда! Поживей! — В левой руке говорившего опущенный к земле тускло поблескивал пистолет-пулемет.
У машины,
«Не грабители. И знают, с кем имеют дело. Так! Предстоит серьезный разговор. Спокойно, Рамиро!»
Позапрошлогодний, уже не раз мятый и потертый «крайслер» вырулил на Коллинз-авеню, Рамиро завязали глаза платком. Машина свернула влево и тут же начала кружить и разворачиваться. Рамиро потерял ориентировку.
— Ты знаешь, что тебя ждет? — спросил «Гризли». — Чего молчишь?
— Предпочитаю играть черными. Да и чего с вами говорить? Вы dustmen, pacota. [41]
— Дерьмо черной обезьяны! — взвился «Гризли».
— Джо! Тихо! Успокойся! Нашел место!
— Сейчас приедем! Ты у меня по-другому заговоришь! — заскрежетал зубами «Гризли».
Еще через четверть часа они остановились. Скрипнула створка ворот, и астматик, сидевший за рулем, с недовольством прохрипел:
41
Мусорщики (англ.), люди низшего сорта (исп.).
— Этот межеумок! Он опять забыл открыть гараж!
— Ты нажми на кнопку, чико! Под зажиганием, чуть слева, — спокойно бросил находившийся по правую руку от Рамиро, и тот услышал, как, получив сигнал по радио, автоматическое устройство стало поднимать железные жалюзи.
Когда жалюзи опустились за машиной, с глаз Рамиро стянули платок.
— Ну, вот и приехали! Выходи, Хосе Марти! В доме выпьем и поговорим!
Рамиро окончательно понял, что главным будет выступать тот, кого он не успел разглядеть.
— Меня зовут Рамиро Фернандес, — спокойно ответил «Эль Гуахиро», разминая ноги и одергивая на спине задравшийся пиджак. — При чем тут Хосе Марти?
— Не знаешь? Не ведаешь, Рамиро Фернандес… Ну-ка, скажи ему, Лу, — обратился главарь к астматику. И пока тот набирал в легкие воздуха и собирался произнести, как потом оказалось, дикую нелепость, Рамиро успел подумать: «Джо, Лу — должно быть, Хуан и Луис — ассимилируются. За деньги? По велению души? Или бытие?»
— Поэтишка средней руки, никудышный писатель, тяжелое перо, — выпалил астматик. — Фанатик. Отрицательная личность в истории Америки.
— Отлично! Ну как, Рамиро? — Главарь утирал белоснежным платком пот, обильно выступивший на лбу.
— Похвально! Но не думайте, что таким образом вы и кто там стоит за вами добьетесь успеха в объединении нашей эмиграции, — спокойно ответил Рамиро, а про себя подумал: «Сволочь, вставшая из гроба. Заучил слова своего дуче Фелипе Риверо! Чтоб тебя… Ладно, за Марту мне легче будет выдержать их издевательства».
В
— Виски, водка или «куба-либре»? [42] Марти служил англичанам, а ты кому? — «Гризли» подошел вплотную, но Рамиро спокойно повернулся к нему спиной и уставился в глаза главному.
Первым моргнул и отвел взгляд «Скряга» — так Рамиро прозвал про себя угристого, постоянно потевшего главаря, которому жалко было раскошелиться на дезодорант. «Гризли» двинул Рамиро промеж лопаток, да так, что тот плюхнулся в кресло.
— Стоп, Джо! Успокойся! Не спеши. Мы же культурные люди. — И обратился к Рамиро: — Предпочитаешь выпить или сразу начнем разговор?
42
«Свободная Куба», коктейль из порции рома и кока-колы со льдом.
— Ты хоть бы назвал себя. Сказал, на кого работаешь. Может, мы друзья! Тогда выпьем, а если враги… — И Рамиро окатил присутствующих отборной бранью.
«Гризли» выхватил пистолет, щелкнул затвором, дослал патрон в ствол.
— Дай я с этой гнидой… Дай! Другим языком заговорит, мразь! — Большие влажные, поначалу казавшиеся телячьими глаза налились кровью. — Тебя не сразу отправили на кладбище. Поговорить хотели, а ты… Дай!.. Я… — «Гризли» замахнулся.
— Стоп! Стоп, Джо! Отойди! — «Скряга» схватил «Гризли» за рукав, отпихнул его. — Не хочет выпить, пусть говорит! Рамиро Фернандес, меня зовут Гильермо. Я представляю секретное кубинское правительство.
— Какое кубинское правительство? Все правители перецапались, передрались! Есть дельцы, вроде вас, которые за деньги готовы на все, кроме освобождения Кубы. А за это надо кровь пролить! — Рамиро вынул из бокового кармана расческу.
— Вот ты и прольешь! — вставил «Гризли» и опрокинул в рот виски.
— Те, Рамиро, кому ты служишь, не наши друзья! Они наши богатые партнеры. — «Скряга» на слове «богатые» сделал нажим. — Они сидят на своем золоте и могут забот не иметь! Мы единственная справедливая власть Кубы, временно захваченной коммунистами. Мы обязаны знать: кто здесь, в Майами, кто? Рассказывай, как ты снюхался с коммунистами? — «Скряга» стукнул кулаком в свою раскрытую ладонь.
— Гильермо! Во-первых, если я твой враг, как вы это себе вообразили, то с какой стати я тебе обязан об этом говорить? Во-вторых, те, кто тебе поручил это грязное дело, должны меня знать…
— Мы знаем! Мы знаем, что ты двойник! Здесь гребешь деньги, а там зарабатываешь прощение!
— Это детский лепет! Плохо тебя готовили к разговору со мной! Ты хоть бы одно доказательство подкинул. Прижал бы, а то…
— Хватит, Гильермо! Что мы зря тратим время? — «Гризли» приблизился к креслу.
— Скажите, в чем конкретно меня обвиняют? В чем? Не мотайте мне душу. Каждый час, который я проведу здесь, дорого обойдется всем вам. Мне не в чем раскаиваться! За мной нет вины. Покончить со мной вы не посмеете! Я выйду отсюда, и мы поменяемся ролями. Это я вам обещаю. А нет, так я достану каждого из вас поодиночке!