"Эль Гуахиро" - шахматист
Шрифт:
— Как я понимаю, — медленно, подавляя волнение, начал Рамиро, — многое зависит от того, насколько он уверен в том, что вслед начнется…
Но Артиме не дал ему договорить и, снова ругнувшись, со злобой произнес:
— Я про то и говорю! Но пусть не сомневается! Пусть делает все, как мы с ним договорились в Мадриде! Передай, что я по-прежнему готов, если, конечно, он сделает все, как надо… Вбей это ему в голову! Я по-прежнему готов разделить с ним руководство страной…
С того дня у Рамиро появилась «тень». То один, то другой доверенный Артиме человек постоянно находился рядом с ним.
Перед
В последний момент, уже готовясь сдать номер в отеле, он на глазах у «тени» вошел в туалет. Вышел оттуда с куском туалетной бумаги и завернул в нее деньги. Тут же позвонил по телефону Марте и договорился, что она через полчаса встретит его у парадной двери дома, в котором служит…
Подъехав на машине вместе с «тенью», Рамиро вручил Марте пакет. При этом он незаметно, но многозначительно подмигнул ей, поцеловал и сказал:
— Жди, дорогая! Я спешно вылетаю в Чикаго. Недели на две. Это пересчитай и положи в банк на свое имя. — И он указал на пакет.
Уже в своей комнате Марта развернула пакет и прочла на туалетной бумаге, в которую были завернуты деньги: «Немедленно поезжай отдохнуть в Мехико. Там обязательно зайди к консулу. Так надо!»
Судебный процесс в военном городке Ла-Кабанья начался, как было объявлено, ровно в девять утра. В зале находились трудящиеся Гаваны, местные и иностранные журналисты. Подсудимые внимательно слушали председательствующего, который объявлял состав трибунала.
Тишина воцарилась сразу, как ввели подсудимых, но сидевшие в зале люди не переставали с удивлением переглядываться. На скамье перед революционным трибуналом находились активные в прошлом сторонники вооруженной борьбы Кастро против тирании Батисты. После победы они занимали ответственные посты в профсоюзах, различных министерствах. Теперь же обвинялись в тягчайших преступлениях против «государственной независимости и территориальной неприкосновенности», обвинялись в шпионской деятельности в пользу США и в попытке совершить убийство вождя кубинской революции Фиделя Кастро.
Из допроса обвиняемых, которые перед неопровержимыми уликами признавались в своих преступных помыслах, вырисовывалась четкая, ясная картина. Подсудимые, которые в народной революции усматривали лишь способ прихода к власти, убедившись, что строить новую жизнь во имя блага народа им не по душе, вошли в противоречие с генеральной линией партии, руководящими указаниями Фиделя Кастро и стали на преступный путь. Будучи облеченными доверием революционного правительства, некоторые из них с различными поручениями выезжали за границу. Там они и вступили в тайную связь с руководителями кубинских контрреволюционеров.
Прокурор в своей обвинительной речи сообщил, что органами революционной безопасности в последние дни раскрыта не одна сеть «предателей
Зал встрепенулся бурными аплодисментами. Лишь сидевшая в последнем ряду на самом крайнем стуле, ближе к выходу, красивая стройная женщина утирала платком глаза.
— Да ты что, Марта? — Соседка, видимо, подруга, радостно улыбалась. — Что ты вздумала? Сегодня первое твое выступление. Что скажут телезрители? Перестань! Ведь все же хорошо, дурочка…
К середине дня — работа трибунала длилась уже около четырех часов — для допроса со скамьи встал восьмой и последний подсудимый.
— Ваше имя, фамилия, год рождения, национальность.
— Рамиро Фернандес Гарсия, 1930 года, уроженец финки «Делисиас», кубинец. — Место работы?
— Органы революционной госбезопасности Республики Куба! — Чеканя каждое слово, гордился собой Рамиро — сколько ждал он этой счастливой минуты!
В зале меж тем поднялся невообразимый шум. Председательствующий с трудом установил тишину и переспросил Рамиро Фернандеса о его месте работы. Когда тот повторил, сразу захлопали стулья: это корреспонденты иностранных агентств срывались со своих мест, чтобы опередить коллег и первыми передать столь сенсационную новость. За их спинами раздались дружные аплодисменты.
Председательствующий пригласил на заседание трибунала представителя органов безопасности Кубы и объявил, что продолжение работы переносится на следующее утро.
Установив подлинность заявления Рамиро Фернандеса, трибунал вынес частное определение: «Ввиду выявленных в судебном следствии новых материалов по делу считать Рамиро Фернандеса Гарсию свидетелем».
Через два дня в Гаване невозможно было купить ни одну газету, не выстояв длинную очередь у киоска.
Все газеты давали подробнейший отчет о последнем дне судебного процесса, и во всех было опубликовано письме премьер-министра Фиделя Кастро Рус прокурору-обвинителю на процессе.
Гаванцы с особым восхищением читали последние абзацы письма Фиделя, на жизнь которого подсудимые готовили покушение: «Мы вынуждены признать, что из всего этого следует извлечь урок, урок горький, но полезный. Однако, товарищ прокурор, советую тебе не требовать у трибунала ни для одного из подсудимых высшей меры наказания. Революция сильна, мы ничего не должны бояться».
А в это самое время Педро Родригес, по-прежнему аккуратно подстриженный «под полубокс», с веселой улыбкой произносящий к месту и не к месту слова Хосе Марти: «Кто не идет вперед, тот движется назад!», входил в кабинет шестого этажа большого здания в центре Гаваны. Он пропустил вперед себя Рамиро Фернандеса.