Элемента.L
Шрифт:
Он обескуражено развел руками. Шейн ободряюще похлопал его по плечу и снова сел на свое место за столом.
– Скажу тебе честно, что гемофилия - это действительно первое, что и мне пришло в голову. Тем более, что зовут ее "болезнью королей" или " болезнью голубой крови". Кому же еще иметь чисто голубую кровь, если не азурам? Название нашей расы идет от слова известного во многих языках как azureus, azur. Что значит: голубой, синий, лазурный, бирюзовый, сапфировый, ультрамариновый и так далее. И хоть цвет нашей крови красный, как и у всех людей и у всех алисангов, но от вашей крови она отличается наличием большого
Да, Дэн помнил, что согласно одной из теорий их расы делились именно по цвету. Азуры– синие, венеты– зеленые, керы– жёлтые, а мемо– красные. Согласно другой теории они делились на сомниатов (от латинского somniates– сон), мемо ( лат. memoria– память), имаго ( imago– изображение) и дескрипы ( description - описание). Прижились только первые два. Почему керы звались керами, Дэн начисто забыл, хотя и знал, что была еще какая-то древняя классификация, где кроме кер были какие-то чудные названия у всех.
Что касается крови, то да, основное отличие алисангов от людей было именно в том, что основу их крови составляла медь как основной переносчик кислорода, а не железо, как у людей. Плюс к этому повышенное содержание железа у мемо, кобальта - у азуров, никеля - у венетов и абсолютная медь - у кер. Именно эту медную медь у кер подозревали в том, что в браке с керами всегда рождались только керы. Именно отличительными особенностями крови алисангов и занималась сестра Дэна Алька. Она постоянно рассказывала о своей работе родителям, но Дэн слушал обычно в пол уха.
– Так чем же больна Ваша дочь?
– всё же спросил он снова.
Шейн беспомощно развел руками.
– Ну, точно связано с кровью. К сожалению, мы не можем понять, что.
– И Вы серьезно надеялись, что в прошлом этой бабки было какое-то волшебное средство, которое способно вылечить вашу дочь?
– спросил Дэн.
– Когда-нибудь, когда у тебя будут собственные дети - а они у тебя обязательно будут!
– ты меня поймешь. Не дай Бог тебе пройти через то, что досталось мне! Но даже при абсолютном благополучии ты узнаешь, что готов будешь отгрызть себе руку, если это поможет твоему ребенку. Я готов даже из могилы достать ту Купчиху, если есть хоть один шанс, один крохотный шанс, что это поможет мне спасти дочь.
Он решительно встал.
– Прости, Даниэль, я, пожалуй, пойду! Надеюсь, ты простишь меня, что я не помогу тебе здесь убраться?
– О, не беспокойтесь, Аркадий Виленович! До завтра!
– Да, спокойной ночи! Можно просто Шейн, - услышал Дэн за закрывающейся дверью.
Глава 14. Алька
Как-то так получилось, что ни Дэн, ни Шейн больше ни словом не обмолвились о том разговоре. Они работали как обычно, все шло своим чередом. Но Дэн ничего не забыл и мысли о больной дочери Шейна не давали ему покоя.
В пятницу Шейн сообщил, что в Эмске у него осталось много работы, которая была прервана для поездки в Сосновку, поэтому он вынужден вернуться и оставить Дэна на данном этапе работы здесь одного. В-общем, как и раньше. Обычная в их проекте рабочая ситуация. Дэн тоже собрался на эти выходные домой. Ему нужно было встретиться с загадочной девушкой по имени Ева, а еще он хотел больше узнать и о болезни, и о дочери Шейна. Он позвонил родителям, что будет в пятницу на ужин. Предупредил Екатерину Петровну, что вернется в понедельник. Даже купил на станции два билета - себе и Виленовичу. Они с Шейном даже доехали на поезде до соседней станции, а потом распрощались и "испарились" каждый по своим делам.
С родителями он решил поговорить по приезду. А вот Арсению успел позвонить. Этот парень был просто кладезь разного рода информации. Теперь Дэн знал, что дочь Шейна зовут Виктория, а рабочее название заболевания, которое поражало только азуров– Бирюзовая чума. Причины его были непонятны, но при определенных условиях клетки крови словно рассыпались в пыль. Условия эти тоже не имели четкого определения, но точно было известно, что начиналось все с разрушения небольшого количества, но с каждым новым "приступом" их разрушалось все больше и больше, пока однажды они не разрушатся все одновременно. Не помогало ни переливание крови, ни человеческие препараты, ничего. Азуры были в отчаянии. Какое-то время они пытались справиться собственными силами, принимая во внимание нелюбовь к ним других родов. Но это оказалось непосильной задачей для их и без того небольшого сообщества. Сейчас этим занимаются алисанги всех родов, но, конечно, только посвященные. Остальным договорились сообщать не все.
В этот раз Дэн депортировался сразу в свою комнату. До ужина, который в его честь перенесли на восемь часов, он еще успевал принять душ и переодеться. Поэтому в этот раз в столовую он спустился чинно по парадной лестнице со второго этажа.
Свои все были в сборе. Особенно он обрадовался Альке, на разговор с которой он сильно надеялся. Какой бы вздорной она не была, но в своей области она была хорошим специалистом, и именно по ее области он и хотел с ней поговорить.
– Всем добрый вечер!
– сказал он уже в дверях столовой.
– Добрый!
– сказал еще колдовавший над чем-то на кухне отец.
– Сынок!
– обняла Дэна, искренне обрадовавшись его появлению мать.
Алька косо посмотрела на него со своего места из-за стола, удостоив его только этим взглядом и не более.
На ужин был любимый мамин теплый салат с морепродуктами. Отец Дэна довел его рецепт, по общему мнению, до совершенства. И, если бы не возражения отца, мама ела бы его каждый день. Салат уже стоял на столе. Из-за барной стойки Герман аккуратно вынес и подал жене бокал с Маргаритой. Остальные пили вино. Вот, собственно, и все меню, но по их многолетнему опыту семейных застолий - этого было более чем достаточно. Так уж было заведено в их семье - обязательно собираться на пятничный ужин, делиться новостями и просто общаться. К сожалению, в последнее время собираться каждую пятницу удавалось редко. Дети выросли, у каждого были свои дела. Но сегодня наконец-то все снова собрались, и София была счастлива.
Салат был, как обычно, великолепен! Честно говоря, Дэн был рад оказаться дома. Вечер удался. Хоть и говорили в-основном о работе, причем каждый о своей, но темы эти были всем близки и понятны, поэтому слушали друг друга с удовольствием, много шутили и смеялись. Дэн рассказал о своих успехах, и хоть у него так и чесался язык спросить о дочери Шейна и Бирюзовой чуме, он побоялся, что испортит отцу настроение одним только упоминанием имени своего боса, поэтому промолчал. В конце концов, у него есть еще два выходных, чтобы провентилировать эту тему.