Елена Образцова: Голос и судьба

Парин Алексей Васильевич

* * *

Какое безумие — благоразумие!

* * *

Почему не хватает слов — на любовь!

* * *

Колокольный звон плывет по полям. Полуденный зной туманит сознанье. И гимн я пою моим Богам За совершенство Созданья.

* * *

Как приятно лежать в винограднике И на горы смотреть далекие. И стоят кипарисы, как ратники, В воспоминаньях своих — одинокие. Пьянею я от запаха цветов, Дурею колокольным звоном, Слабею от мычания коров И птичьих сладких перезвонов. И

я закрываю глаза в истоме, И не могу шевельнуть рукой, Лежу недвижно, как будто в коме, В меня, наконец, проник покой.

* * *

Прекрасен сегодня petit dejeuner: Le pain, marmelade, et lait, et caf'e. И в венах кипит, взбудоражена, кровь, И выпрыгнуть хочет из сердца любовь.

* * *

Я такая бледная! Сердце мое бедное!

* * *

Этот южный запах Португалии, Он и душит и пленяет вас. Этот яркий, красный цвет азалии Заползает страстью в глаз. А потом он проникает в вены, Кровь вскипает в солнечных лучах. Хочется присесть к вам на колена, Потеряться в радужных мирах.

* * *

О, если б знал ты, как тоскую О жизни прожитой моей. Не передать мне боль немую Незнающей душе твоей. Как тает жизнь, слабеют нити, Что связывали с прошлым нас. Уже тускнеет обольститель, Сияние прекрасных глаз. Уже не слышу голос твой, Не чувствую твое дыханье, Но ощущаю сердца бой И жажду обладанья. И нежность твою несу чрез года, И радость слияния душ. И так же тоскую, как прежде, любя, Мой бедный, любимый, единственный муж.

* * *

Ты — как маленький птенец: Угодить боишься в сети. Не понять еще, глупец, Сколько нежности на свете.

* * *

В Португалии в замке Всё, как четыре века назад, Жара, виноградник и месса. И дева сидит, опершись о балкон, И звон колокольный и он. И снова пришла сюда любовь, И духота, и слабость. И вновь виноградник готовит вино И будет дарить нам сладость. И замок стоит, гордясь красотой, Пленяя всех, как и прежде, И девушки ходят сюда толпой Теша себя надеждой. И так же пахнет сухой травой. Кузнечики скачут в пашне. И сердце полнится лишь тобой, Совсем, как в сердцах тогдашних. Ничто не меняется на земле, И ценности здесь всё те же. Вот только любимый приходит к зиме Всё реже, всё реже…

* * *

Я к морю ревную тебя, мой друг, Что нежно целует твой след. Я ножки твои увидала вдруг И горько гляжу им вслед. Ревную я к чашечке, что по утрам Ты нежно подносишь к губам, И к воздуху, к нёбу и к дивным цветам. Ночь 24.XI.1999

* * *

В Португалии Сегодня в ночи миллионы звезд. Небо широкое, как океан. В громадных древах миллионы гнезд И кажется всё, что это обман. Так не бывает у нас, в России, Таких не бывает в России звезд, Нет в России такой стихии, Всё в России на уровне грёз.

* * *

Два дня без тебя — бездна! Без голоса твоего — грусть! Пускай будет так, пусть!

* * *

О Боже, как ты хороша, помолодевшая душа!

* * *

Хочу

я с тобой оказаться в снегу, Хочу я тебе согревать ладошки, Валяться по снегу в любовном бреду, А после нажарить в углях картошки. И сесть у камина, согреть тебя И выпить с тобою на счастье вина.

* * *

Хочу тебя околдовать Любовию своею нежной, Хочу тебя расцеловать И страстью не обжечь безбрежной. Я в пение свое тебя зову, Тебя я впитываю телом. Я целый день пою и пью Твою любовь так, между делом. И, опьяненная тобой, Тебя хватила через край, И, осужденная толпой, Теперь не попаду я в рай. Я — грешница великая, Настолько многоликая, Что ты совсем запутался, В меня совсем закутался.

* * *

Млечный путь — как Райский сад, Так манит к себе и тянет. Звездный яркий маскарад, Никого он не обманет.

* * *

Меж звездами я лечу, Улыбаюсь, трепещу. Нет земного притяженья. Сердца слышу утишенье. Я была там до утра, Вся сиянием полна, Вся пронизана звездами. Свет какой, смотри, над нами! Звезд энергию несу. Я на сцену выхожу. Заливаю светом вас, Тысячи счастливых глаз. А еще я слышу звуки От природы, полной муки, Эти муки вам отдам, Вам отдам я эти муки, Эти сцепленные руки, Эти руки-кандалы. Мук любовных все рабы! А еще я слышу ветры И кипящие моря. Пролетаю километры, Сама страстию горя. Слышу, вижу я пожары, Войны, бойни и кошмары, Все беру я в голос свой — И зверей щемящий вой. Всё вбираю я в себя. Сердце — полное огня. Голос полнится тоскою, Голос полнится мольбою. Возношу мольбы к Богам, К этим дальним берегам, Где не ропщут, не страдают, Где лишь страх обуревает, Где забыли про любовь, Где обманутые вновь, Там, где гибнут старики, Покидают кишлаки, Где не думают о детях, Где лишь деньги на примете, Изгоняют из домов И детей и бедных вдов.

* * *

Шепот тихого ветра. Из прошлого белая гетра. И старенький папин пиджак, И надпись на нем — Жак, И лайковая перчатка, И перстень старинный ^— печатка, И чье-то пенсне золотое. И вспомнилось все прожитое. Листаю жизни страницы, Летят они, словно птицы, Но птицы жизни не вернутся, Печалию лишь обернутся. Ну, а на эту чудо-трость На памяти и места не нашлось. Не знаю, вещи чьи лежат, Лишь только пальчики дрожат. Как странно, вещи все живут. Наверное, хозяев своих ждут. А их давно в помине нет. И уж никто не даст ответ, Кому они принадлежат. И пальцы потому дрожат.

* * *

Тоска по дому. Токио Ужели Боже счастье даст Ногою голой встать на наст И тело жаркое бросить в снеги, И ощутить разлитие неги, Ноздрями в себя втянуть мороз, И счастье ощутить до слез. А после броситься в баню И громко крикнуть Аню, Чтоб привела ко мне собак, И чтобы пива целый бак! А после с медом чай попить, И в этакой нирване быть, И босиком ходить по снегу, И ощутить безумья негу.