Елена Прекрасная. Красота губит мир
Шрифт:
Агамемнон говорил на общем совете твердо, но об оскорблении Менелая напомнил лишь вскользь, как о поводе для войны.
– Приам продолжил то, что раньше делали цари Трои, они закрыли для ахейцев воды Понта Эвксинского (Черного моря)! Кроме того, ни одно царство Малой Азии: ни Мизия, ни Лидия, ни Дардания, ни Ликия, ни Кария, никто по велению того же царя Троады не торгует с ахейскими землями. Мы вынуждены привозить золото, серебро, изумруды, сапфиры, рубины, топазы, все издалека, хотя это не так далеко от нас! От этого их цена возрастает во много раз. Либо приходится грабить торговые
Для того чтобы наши купцы смогли возить золото, красивые камни, пшеницу и многое другое с того берега Понта Эвксинского, мы должны взять Трою! Это нелегко и можно сделать только объединившись! Разделяться и воевать врозь каждый, где захочет, нельзя так мы ничего не добьемся.
Ахилл усмехнулся:
– Но мы удачно сходили! Ты просто завидуешь, что не пошел с нами.
Царь Микен взъярился:
– Я не грабить собрался, а сокрушить Трою! Если ты уложишь половину своих людей или погубишь половину кораблей и многие вместе с тобой, то Трои нам не взять, а за грабеж Приам скоро ответит тем же.
– Ты так зол на Приама из-за Елены? – пробурчал Ахилл.
– Я не зол на Приама, я хочу разрушить Трою! Трою, которая запирает для ахейцев Геллеспонт, а Приам просто так ее не отдаст.
Нестор усмехнулся:
– В ваших глазах, цари, жажда драки, крови и золота. Может, и правда стоит попробовать крепость стен Трои?
Он решил, что обсуждений достаточно, цари вполне возбуждены разумной речью Агамемнона, пора выбирать предводителя, пока тот не сцепился себе во вред с Ахиллом.
Все обошлось без ссор, довольно дружно выбрали Агамемнона. В Авлиду снова стали стягиваться суда, люди приводили в порядок оружие, делали запасы в ожидании попутного ветра. А вот его как раз и не было…
Неудивительно, ведь Плеяды не видны, и до тех пор, пока они снова не появятся, всех ждут безделье и ссоры из-за него…
Воины дружно костерили ветры, а мудрый Нестор качал головой:
– Не просите богов о ветрах, они могут услышать ваши просьбы…
Когда в Трою пришло известие о разгроме многих городов Мизии и Ликии, Приам помрачнел. Конечно, силы, которые привел Ахилл, были не столь сильны, чтобы выступить против Трои, но правители соседних царств уже смотрели в сторону Приама с вопросом: будет ли он защищать в ответ за верность?
Пришлось отправлять туда войска, правда, Гектор пока оставался в Трое.
Но пришлось и Гектору со своей знаменитой конницей покинуть Трою и отправиться на помощь теперь уже во Фракию к молодому царю Ресу, там со стороны Фессалии невесть откуда напали враги. Гектор с Ресом отбили противника, защитив столицу Фракии. Все это не нравилось Гектору, Артриды явно объявили войну, только начали ее не под крепкими стенами Трои, а рядом у соседей Троады, причем сразу с разных сторон. Умный Гектор понимал, что войны сразу по всем направлениям не выдержит даже Троя, хотя ахейского войска не боялся. Удивительно, но многие купцы и лазутчики доносили, что Артридам удалось собрать всех ахейских царей под руку Агамемнона. Вот кого надо бояться, а не Менелая, готового решить все мирно!
ВОЙНА ЖЕНЩИН
Гекуба, встретив Елену во дворце, неожиданно позвала к себе.
– Мужчины будут воевать. Не из-за тебя, не обольщайся! – Царица зло блеснула глазами. – Сядь и слушай! Сядь, я сказала, я не терплю, чтобы кто-то был выше меня! Мужчины могут быть глупыми, им часто сильные руки, ноги и еще кое-что заменяют ум, но женщина, тем более женщина у власти, глупой быть не может.
Царица прищурила глаза, вглядываясь не то в даль залива, не то в собственное прошлое. Скорее, во второе.
– Едва ли Приам был бы до сих пор царем, если бы я не вмешивалась. Он думает, что правит, но делает все, как я скажу. Среди моих дочерей нет достаточно умных, способных заменить меня. Креуса слишком любит золото и занята только собой, Лаодика простовата, а Кассандра… сама знаешь… Умна Андромаха, но она столь честна, что и говорить противно. Эта не сумеет не то что убить кого-то, но и солгать мужу ради дела. Мне нужна такая, как ты, – хитрая, способная лечь под кого угодно ради своей выгоды…
Гекуба жестом остановила Елену:
– Не отрицай, я знаю, что ты спала с Приамом. И будешь спать с любым другим. Я не осуждаю, женщина у власти не может быть овечкой, она должна быть волчицей. Ты такая. Но ты враг. С самого начала враг. Я помню твоего родственника, который прибыл на свадьбу Гектора. У него дурное имя Амамнон.
– Агамемнон, – невольно поправила Елена.
– Все равно! Я видела, как он присматривается к Трое, мои люди следили за ним день и ночь. И за всеми его людьми тоже. Твое появление здесь – его придумка, и я готова признать, что очень хитрая…
– Агамемнон не знает, что я бежала с Парисом.
– Ты лжешь, – махнула рукой Гекуба, – но мне безразлично. Он рассказывал и рассказывал глупцу Парису о твоей красоте и очень обрадовался, когда я сказала, что мальчику пора посмотреть мир, в том числе посетить и Микены со Спартой. Куда смотрел твой муж, когда ты сбежала?
– Его не было дома. Менелай отправился на тризну по их дедушке Катрею.
– А тебя оставил одну развлекать гостей?
– Мы поссорились.
– Твой муж больший глупец, чем я думала, когда он явился сюда. Пожалуй, это даже не хитрый ход его брата, а собственная глупость Менелая… Но это все равно.
Тут Елена догадалась:
– Это ты не позволила вернуть меня?!
– Конечно. Парис сам не рискнул бы противостоять отцу.
– Но почему, Гекуба?! Ведь если бы я вернулась, то войны можно было избежать.
– Зачем? Агамемнон хотел войну, он ее получит! А Илион? Он ему не по зубам, у ахейцев нет Геракла, остальные слабы. Илион можно взять только хитростью, но не той, какая у твоего родственника, это женская хитрость.
– Чего ты хочешь от меня? У меня нет связи с Агамемноном, чтобы сказать ему о тщетности попыток. Я по своей воле осталась в Трое…