Эльф из Преисподней
Шрифт:
М? Какой ещё яд? Какая змея? Известно какая, но называть вслух — шокировать детей, которые учатся со мной. А такие слухи расползаются быстро… Даже у стен есть уши. Одна случайная обмолвка, и на следующий день весть разлетится по всему высочайшему заведению.
Прерывать сладкую парочку мне не хотелось. Их эмоции меня устраивали и так, а мастерство и её отдача девушки вызывали неподдельное уважение. К тому же она приспустила халатик, оголив плечи и стянув лямки бюстгальтера. Видимо, вид роскошных достоинств медсестры —
С ядом гадюк не шутят!
Нехитрые забавы учительского состава академии пробудили во мне желание научить Лютиэну стараться столь же самозабвенно. Возможно, если я аккуратно перемещусь так, чтобы взять ракурс получше и исследовать технику медсестры, её получится преподать эльфийке.
Лучше всего было бы взять урок прямо сейчас, но, скорее всего, начнутся скучные разборки. Смертные не могли отдаваться моменту без оглядки — вероятнее всего, потому что внутри них засел неизбывный экзистенциальный страх. Слишком многое стояло на кону их мимолётных жизней, чтобы позволить себе развлечься без преград.
По правде говоря, я чересчур размяк на Земле. Ходить путями смертных не означало уподобляться им. Я беру их развлечения, но не их скрепы. А значит…
Я распахнул дверь и шагнул в кабинет. Простёр руки в стороны и объявил:
— У вас тут не заперто…
Наглая ложь.
— …а у меня болит кисть. Надо бы подлечить. И, пожалуй, с тем же сервисом, что у многоуважаемого наставника Берия.
Бедняжка чуть не подавилась. Учителю повезло, что её испуг не шёл бок о бок с укусом!
Ох, как они засуетились. Медсестра поспешно вскочила, едва не врезав по челюсти Берию. Развернулась, продемонстрировав миловидное личико, которое слегка портила ниточка слюны в уголке рта. Она утёрлась; осознала, что перед её распахнут в вызывающей манере, запахнулась, запуталась в полах халата и едва не рухнула мне в ноги. Бюстгальтер, чьи лямки призывно свисали с плеч, соблазнительно подпирал открытую грудь.
Паника едва не свела девчушку с ума. Я впитывал её растерянность, её страх, остатки возбуждения, что не успели раствориться из-за крутой смены перспективы, и ощущал себя поистине волшебно.
Вскоре девушка вернула себе относительный порядок. По крайней мере, больше походила на работницу академии, чем на припортовую путану.
Берий же порадовал куда меньше. С трудом натянул штаны — и что за вражда у него с этими двуногими тряпками! — и соскользнул с кушетки. Он тоже боялся, но значительно слабее — огромную часть его естества занимала злость.
Бей или беги! Ты любишь бить, дражайший инструктор. Иначе с чего бы тебе идти дорогой меча?
А как у тебя с переговорами?
— Я… Мы не… Мы… наставник Берий жаловался на… и…
Я поднял руку, всё ещё покрытую кровью одного из громил. Я не слизал всю — она же невкусная. Как и любая физическая пища. У медсестрички сработал профессиональный переключатель, и она засуетилась по иной причине.
— Что с ней? Сломана? Глубокий порез?
— Кровь не моя, а вот с ушибом надо что-то сделать, — ответил я.
— Умывальник в углу.
Тут я приметил крошечную раковину, что стояла напротив входа. До того в кабинете находились предметы, на которые глазеть было интереснее.
— Дверь была заперта, — сказал Берий. Он не сдвинулся со своей позиции у кушетки, напряжённый, готовый к бою — в форме разговора или драки, неважно.
— Я не эксперт по дверям, но раз я вошёл, не так уж она была и заперта. Если хотите, проверьте замок. Он цел.
— Допустим. Чего ты хочешь?
Воспользовавшись раковиной, я протянул кисть к медсестре. Она подскочила, горячо зашептала слова заклятия, и из-под её пальцев заструился зеленоватый свет. Минуту спустя тупая боль в руке исчезла.
М-да… не идёт ни в какое сравнение с навыками Лютиэны. Скорость совсем не та. Я покрутил кистью, убедился, что с ней всё в порядке, и кивнул. Девушка, на лице которой выступила испарина от усердия, с облегчением выдохнула. Вкрапление эльфийского наследия явственно проступали в её облике: изящные скулы, чуть раскосые глаза, вздёрнутый носик. Увы, немного портила впечатление штукатурка готического толка на её мордашке.
— Как тебя зовут, дорогая?
— Лада… — выдохнула она, затем, сообразив, как я её назвал, приготовилась отчитать меня. Наткнувшись же на мой скептический взгляд, подавилась словами и уставилась в пол.
— Лада, на арене валяются три прилично отделанные туши. Скорее всего, жизни их ничего не угрожает, но если не поспешить, то они могут стать инвалидами. Так что двигайся в темпе! Это же твоя работа.
Медсестра с недоумением посмотрела на Берия.
— Вторая восточная, — процедил он, и Лада убежала. Наверное, она и сама не сумела бы ответить, что гнало её сильнее: ответственность за учеников или жгучий стыд.
Атмосфера в медпункте ощутимо сгустилась. Лично я не особо переживал на тему того, что увидел, однако того же нельзя было сказать о Берии.
— Так чего ты хочешь? — прервал молчание он, когда стало ясно, что я не заговорю первым.
— Для начала — неплохо сработано. Если бы тем гориллам удалось меня отделать, то это сошло бы за достойную месть за унижение. А если бы победил я, то в тех придурках бы зажглась страсть к обучению и реваншу. А такое учителя всегда поощряют. Я только надеюсь, что им хватит ума не заниматься кровной местью или чем там привыкли занимать досуг аристократы?
— Кровная месть простолюдину — абсурдная вещь. Обычно такие конфликты решаются парой наёмников, и дальше — тело, найденное плавающим возле доков, раздутое от воды, за пределами возможности опознания… И прочие штампы протокола. Но в твоём случае…