Эльфдом
Шрифт:
«Думаю, ты начинаешь понимать».
– тихо произнес Ветроволк. — «Как только ты согласишься на поддержку, детям придется решать, остаться с тобой и стать частью Клана Ветра или искать себе другую общину. Будь ты эльфом, они бы выбирали, зная что этот дом останется у них навсегда. Но ты — человек. Основанная тобой община ограничена твоей же продолжительностью жизни. После твоей смерти у них не будет и шанса присоединиться к другому анклаву, так как они порвали связи не только с общиной, в которой родились, но и со своим кланом».
«Разве анклав не может продолжить свое существование
«Я не могу гарантировать этого. Я не достаточно хорошо знаю этих детей. Мой дед, Вой, был главой Клана Ветра почти десять тысяч лет. И он до сих пор бы занимал это место, если бы его не убили. После его смерти анклав распался, многие так и не нашли себе места, пока я не приютил их тысячу лет спустя».
Хуже всего то, что даже если Масленка доживет до глубокой старости, когда он умрет, дети лишь едва достигнут совершеннолетия.
Грохот большого грузовика возвестил возвращение Таракана с еще одним баком.
«Что насчет здания?» — вставая спросил Масленка. Он не мог позволить себе вкладывать деньги в школу, если ему не позволят вселить туда детей.
«Я скажу Мейнарду, что это здание выставлено на продажу, и ты можешь купить его за доллар», — ответил Ветроволк. — «Мы поможем тебе, независимо от того, какой путь ты изберешь. Однако поддержка — это не только деньги. Тебе будут доступны все возможности Клана Ветра. Детям нужен клан, который может их защитить, а Клан Камня, похоже, не желает укреплять свои позиции в Питтсбурге. Я и моя возлюбленная позаботимся, чтобы дети находились под надежной защитой, если они выберут Клан Ветра. Однако, наши возможности будут сильно ограничены, если они останутся с Кланом Камня. Поговори с ними».
Пока его не было, у здания успела собраться Команда Тинкер. Они сидели на ступенях у входа и на капотах автомобилей, припаркованных на улице перед школой, ожидая его возвращения.
«Что он сказал?» — спросил Таракан, так как никто другой не решился задать этот вопрос.
«Здание мое», — ответил Масленка и дождался, пока утихнет громкий хор поздравлений. — «Мы поговорили насчет поддержки, но, оказывается, я много чего не знал об этом. Тинкер и Ветроволк оба желают поддерживать меня…»
«Они подерутся за тебя?» — спросил Энди и заработал затрещину от Таракана.
«Если этот эльф достаточно умен, он не станет соваться между Тинкер и Масленкой», — сказал Таракан и его поддержала волна смеха.
«Они оба желают поддержать», — повторил Масленка. — «Но мне надо все обдумать».
«Я ходила наверх, осмотреть комнаты», — сообщила споттер команды, Эбби Род.
«Она имеет ввиду, что ушла наверх посачковать», — сказал Таракан.
Эбби показала ему язык, все рассмеялись. Ее часто подкалывали, потому что на гонках от нее требовалось только сидеть, смотреть и докладывать. — «Это здание будет просто конфеткой, как только мы закончим с уборкой. Так классно, что ты сказал детям написать на доске все, что им нужно. Правда, я даже и не подозревала, что так мало знаю по-эльфийски. Я сфотографировала все списки и выложила в сеть».
«Я переведу
«Спасибо», — поблагодарил Масленка.
«И мы уже смогли выполнить один из пунктов списка», — сказала Эбби.
«Мы?» — возмутился Таракан.
«Ты не умеешь читать по-эльфийски», — парировала Эбби. — «Так что это было общее достижение».
Таракан открыл дверь грузовика, и ему в руки вывалился щенок гончей. — «Этот малыш от Пита, поэтому мы решили назвать его Репит».
Еще одна зверушка. К концу недели у Масленки наберется целый детский зоопарк.
ГЛАВА 16: ВТОРЖЕНИЕ В МОРГ
Лейн дала Тинкер ватные палочки, взять образцы ДНК у детей. По дороге обратно в город, она держала коробку у себя на коленях и спорила с Яростной Песней.
«Нам всего лишь надо засунуть палочки им в рот и немного потереть». — Тинкер никак не могла понять, что здесь сложного.
«Собирание образцов ДНК попахивает заколдовыванием», — повторила Яростная Песня, используя другой набор слов. Пока она нашла уже три способа сказать одно и то же.
«Мы не будем заниматься заколдовыванием!» — вскричала Тинкер. — «Нам надо узнать, что Они делали с детьми. Они могли разрабатывать чуму, чтобы избавиться от всей эльфийской расы, или заклинание, чтобы превратить эльфов в ворон, как тэнгу, или… я не знаю, и это пугает. Они могли замышлять все, что угодно».
«Это плохая идея». — Яростная Песня нашла четвертый способ сказать одно и тоже. — «Первый шаг в заколдовывании — создание базы».
Тинкер чуть не заорала. — «Тебя только что ударил большой молот с надписью «пригнись или умри», или ты ноешь из принципа?»
Яростная Песня напыжилась. — «В отличие от некоторых, мне не нужно ясновидение, чтобы почуять надвигающуюся опасность».
«Дети принадлежат клану Камня». — Пони взял на себя роль миротворца между воюющими сторонами. — «Клан однозначно бросил их на произвол судьбы, но Яростная Песня озабочена тем, что Клан Камня может использовать любые сомнительные действия против нас».
Яростная Песня наконец-то соизволила изложить свои возражения в доступной для Тинкер форме. — «Если Клан Камня обвинит нас в заколдовывании, Виверны наверняка воспримут все в худшем свете. Они лучшие из нас, потому что их больше всех подвергли магической обработке.
«Ладно, это действительно нужная информация», — признала Тинкер.
«А, учитывая то, что Масленка стал для детей Сама», — продолжила Яростная Песня, — «его постигнет наказание за то, что он безответственно подверг опасности их здоровье и жизни».
«О». — Тинкер уже подумывала, а не выбросить ли ватные палочки в окно.
«Доми права», — вмешался Пони. — «Нам надо узнать, почему Они похитили детей и оставили их в живых. Но сбор образцов надо проводить крайне осторожно».
Однозначно, настал момент еще раз доказать, кто самый умный житель Питтсбурга.