Эльфийские камни Шаннары
Шрифт:
— Но это имя тебе знакомо, правда? Коглин — ты знаешь его.
Но старик не отступался.
— Может, знаю, а может, и нет. Но вам все равно не скажу!
Брин ткнула в него пальцем.
— Это ты Коглин?
Старик скорчился от смеха.
— Я? Коглин? Ха-ха-ха, вот это быт бы номер! Ох, вот уж был бы подарочек на самом деле! Ха-ха-ха, умру от смеха!
Горец и девушка с изумлением глядели, как старик повалился на землю, заходясь в истерическом хохоте. Рон взял Брин за руку и подтянул поближе к себе.
— Черт возьми, Брин, ясно же: старик сумасшедший! — прошептал он.
— Что ты сказал? Я — сумасшедший? — Старикашка вмиг вскочил на ноги, его обветренное лицо вспыхнуло от гнева. — Надо было бы тебе показать, до какой степени сумасшедший! Убирайтесь-ка из моего дома подобру-поздорову! Я не хочу, чтоб вы были здесь, — это во-первых. А во-вторых, я не хочу, чтоб вы были здесь сейчас! Убирайтесь!
— Но мы не хотим тебе зла, — попытался было объяснить Рон.
— Кыш, кыш отсюда! А не то я вас развею как дым! Я нашлю на вас пламя и буду смотреть, как вы горите. Я… я…
Он в ярости заметался по поляне, тонкие руки сжались в кулаки, седая грива развевалась. Рон шагнул вперед, чтобы успокоить разбушевавшегося старика.
— Отойди от меня! — пронзительно завопил тот, махая руками, словно в них был меч. Горец тут же остановился. — Отойди! Где этот безмозглый!.. Шепоточек!
Рон выжидающе огляделся, но никто не появился. Старик, похоже, совсем взбесился: он резко повернулся и принялся орать во тьму леса, размахивая руками, словно ветряная мельница:
— Шепоточек! Шепоточек! Выйди и защити меня от этих возмутителей спокойствия! Шепоточек, провалиться тебе! Тебе все равно, пусть меня убивают?! Я что, должен просто отдаться им в руки, так, по-твоему?! Хорош, ничего не скажешь, ты, безмозглый!.. Стоило столько с тобою возиться! Выходи! Сейчас же!
С тревогой и изумлением горец и девушка наблюдали за ужимками старика. Кто бы ни был этот Шепоточек, он, похоже, еще раньше решил ни во что не ввязываться. И все же старик не отступался. Как безумный он продолжал скакать по поляне и вопить в пустоту. Наконец Рон повернулся к Брин.
— Здесь нам нечего делать. Все равно от него ничего не добьешься, — пробормотал он, понизив голос. — Пойдем сами поищем. Старик явно свихнулся.
Брин покачала головой, припомнив, что сказал о Коглине егерь Джефт: стреляный воробей, сумасшедший, как рыба, которая пытается плыть по траве.
— Дай я еще раз попробую, — тихо сказала она.
Девушка шагнула вперед, старик быстро повернулся к ней и завопил:
— Вы меня не послушались. Ладно, я предупреждал. Шепоточек! Ну где ты там? Выходи! Куси ее! Куси!
Брин невольно попятилась и огляделась. Но никто так и не появился. Нетерпеливо тряхнув головой, Рон прошел мимо Брин и направился прямо к старику.
— Ну все, старик, хватит. Это становится невыносимым. Никого туг нет, только ты, и почему бы тебе просто не прекратить всю эту…
— Ха! Никого нет, только я, говоришь?! — С ликующим криком старик высоко подпрыгнул. — Я тебе покажу сейчас, кто тут есть… ты… ты, разбойник! Вломился в мой дом, ты вообще что думаешь?! Сейчас я тебе покажу! Шепоточек! Шепоточек! Пропади ты пропадом!..
Рон безнадежно покачал головой и усмехнулся было, как вдруг здоровенный кот (горец за всю свою жизнь не видел такой огромной зверюги) возник, словно ниоткуда, прямо перед ним — в какой-нибудь полудюжине ярдов. Темно-серый с черными разводами по бокам и на выгнутой мощной спине, с черной мордой, хвостом и ушами и широченными мощными черными лапами. Ничего себе киса! Футов, наверное, десяти в длину, а массивная косматая голова размером почти с голову Рона. Зверь лениво встряхнулся — крепкие мускулы перекатились под гладкой шерстью — и уставился на горца с девушкой сверкающими синими глазами, то моргая, то словно прищуриваясь. Мгновение кот изучал путешественников, а потом беззвучно зевнул, показав острые, словно бритва, зубы.
Рон Лих тяжело сглотнул и замер на месте, стараясь не шелохнуться.
— Ага! Готов поклясться, теперь вам уже не смешно! — злорадно воскликнул старик и принялся весело похохатывать, скача по земле в каком-то бешеном танце, — Думали, я сумасшедший, ведь правда? Думали, я говорю сам с собой? Ну а теперь что вы скажете?!
— Но мы не хотели причинять тебе зла, — повторила Брин, заметив, с каким любопытством огромный кот оглядывает Рона Лиха.
Старик шагнул вперед; седые волосы упали на морщинистый лоб, но под ними живо сверкали глаза.
— Думаешь, ты ему нравишься? В смысле как ужин? Да, ты ведь об этом сейчас думаешь? Он, наверное, проголодался, старина Шепоточек. Вас двоих ему как раз хватит закусить перед сном! Вот уж радость зверюшке! Ха! Что это с вами? Как вы вдруг побледнели. Вы что, нездоровы? Вот беда-то. Быть может, вам следует… — Усмешка внезапно стерлась с лица старика. — Шепоточек, нет! Нет, подожди, Шепоточек, не делай этого!..
Но громадный кот уже пропал, просто исчез, словно растворившись в воздухе. Мгновение все трое — Брин, Рон и старик — с изумлением смотрели на то самое место, где только что стоял зверь. А потом старик сердито топнул ногой и пнул воздух перед собой:
— Провалиться тебе! Ты за это еще поплатишься, слышишь меня?! А ну покажись, глупое ты животное, а не то я… — Он замолчал, раздраженно глядя на Рона и Брин. — А вы убирайтесь из моего дома! Убирайтесь!
И тут Рон Лих окончательно потерял терпение. Полоумный старикашка и исчезающий кот — этого более чем достаточно на один вечер. Горец молча повернулся и направился обратно к деревьям, пробурчав на ходу девушке, чтобы она шла за ним. Брин колебалась, не желая отступаться так просто.
— Но ты не понимаешь, как это важно! — горячо воскликнула она. Старик только фыркнул. — Ты не можешь нас так вот прогнать. Нам нужна твоя помощь. Скажи нам, пожалуйста, где найти человека по имени Коглин.
Старик молча глядел на девушку; он как-то сгорбился, лохматые брови обиженно сошлись на переносице. А потом он вдруг вскинул руки и замотал головой.
— Что ж, хорошо. Все, что угодно, лишь бы от вас отвязаться! — Он глубоко вздохнул, стараясь выглядеть как можно несчастнее, — Только это вам не поможет — понимаете? — совсем не поможет!
Девушка молча ждала. У нее за спиной Рон вновь повернулся, чтобы уйти. В ответ на движение горца старик вскинул голову. Тонкая рука нервно затеребила спутанные волосы.