Эльфийский гамбит 2
Шрифт:
Послушать проповеди мудрого старца на главной площади столицы стекались люди со всей Лирии. Светлейший Сортас умел говорить так, что после его речей в глазах людей появлялся фанатичный блеск. Именно благодаря его таланту удалось удержать людей от гражданской войны после свержения королевской династии. Много лет Сортас не покидал Лирии, последние годы он провел в столице и занимался только делами храма.
— Что привело вас в Бизарию в такое время, Светлейший? — озвучил вопрос Гакахал. — Идет война, а вас многие знают не только в Лирии, но и здесь. Вы не боитесь,
— Долг служения Создателю привел меня сюда, — смиренно склонил голову Сортас. — Я верю в то, что Всевышний сохранит меня, а если и нет, то на все его воля. — Выдержав положенную паузу, Светлейший продолжил. — Мне стало известно, что вы нашли артефакт, который так долго искал ведайн. Так ли это?
— Да, он у нас, — кивнул Ист. — Но менталист, который им пользовался, жив. Перед тем, как погибнуть, мой напарник Ральф сообщил, что все, на кого указала наша разведка, убиты. Однако когда мы уходили из лагеря маг ударил ментально.
— Это значит, что менталистом был кто-то другой, а не эти четверо, — включился Гакахал.
Ист вдруг понял, что Сортас как-то незаметно воздействовал на них. Ведь стремление обо всем рассказать, довериться, спросить совета и наставления возникло непонятно откуда. Даже Гакахала проняло.
— Возможно, вы убили не всех, — осуждающе посмотрел Светлейший. — Ну что ж. Показывайте артефакт.
Гакахал молча вытащил шкатулку и поставил перед Сортасом. Старец удовлетворился осмотром, попробовал вступить с артефактом в контакт, но сразу же недовольно поморщился. Потом захлопнул шкатулку и пригласил их поужинать.
А после трапезы начался форменный допрос. Удовлетворившись ответами, Сортас крепко задумался. Ист не знал, рассказывать ли старцу о том, что Гакахал открыл шкатулку и пытался воспользоваться артефактом, или приберечь эти сведения, чтобы потом шантажировать мага?
Гакахал прервал задумчивое молчание:
— Светлейший, а что дальше мы будем делать? Искать менталиста?
— Пусть этим занимается разведка. У нас другая задача: необходимо в целости и сохранности доставить артефакт ведайну.
— Вы уже придумали, как мы будем переходить границу Бизарии? — спросил Ист. — Сейчас тут повсюду войска.
— Границу переходить не надо. Ведайн уже здесь. В Бизарии. Но пока он занят другими вопросами. Для того чтобы артефакт дался нам в руки, необходимо одно условие… — загадочно улыбнулся Сортас.
— Что за условие? — напрягся Гакахал.
— Разрешение княгини Окханской. И именно этим вопросом и занялся наш ведайн. Занялся лично, чтобы исключить накладки.
Глава двадцать третья. Чьё тело?
Княгиня Александра — жена правителя Окханского княжества. Перед внутренним взором Иста внезапно нарисовалась статная черноволосая женщина с едва нахмуренными бровями. Откуда он знает, как она выглядит? Может быть, вспомнил магическое изображение из досье, которое читал когда-то?
— А разве княжескую семью не убили? — осторожный вопрос Гакахала прервал мысли Иста.
— Князь умер, как боец, до последнего сражаясь в битве,
— Если слухи о том, что княжич жив, правда, значит верно и другое… — Вслух задумался Ист. — Газеты недавно писали о том, что леди Александра представлена ко двору Маркела в столице Бизарии. Значит, ведайн находится в Гривстарне?
Светлейший внимательно следил за рассуждениями убийцы.
— Нет, он уже движется к нам навстречу, — ответил он.
— С княжной и детьми? — ровно спросил Ист.
— Какими детьми? — не понял Гакахал.
— Ведайн оставил княгиню в живых, для того, чтобы получить согласие на использование артефакта. А детей не убили потому, что на женщину легко воздействовать через них. Вряд ли какая мать выдержит, когда на её глазах будут пытать детей. Значит, необходимо похитить не только княгиню, но и детей, чтобы женщина была посговорчивей, — пояснил Ист.
— Только не надо осуждения, — нахмурившись, сказал Сортас. — Лучезар вынужден пойти на это. Хотя не думаю, что дойдет до пыток, леди Александра — мудрая женщина, она осознаёт все последствия своего упрямства.
Осуждения? Светлейший Сортас — менталист, и отлично чувствует эмоции. Ист прислушался к себе и с удивлением осознал, что осуждает методы Лучезара. Убийца никогда не был поборником морали. Он рано остался без родителей и был вынужден добывать себе пропитание сам. В детстве Нрарди прибился к шайке малолетних воров и разбойников, и, если у него и были какие-то представления о благородстве и чести, то тогда они и развеялись. Однако сейчас Ист понял, что возмущен действиями Лучезара. Интересно, почему? Ему было всегда плевать на моральные принципы окружающих и на то, как люди добиваются своих целей.
— Путешествовать с детьми — хуже не придумаешь, — фыркнул Гакахал.
— Вместе с ведайном и княгиней едет только княжич. Ему уже одиннадцать, — Светлейший ледяным взглядом посмотрел на Иста и Гакахала, пресекая дальнейшее обсуждение действий Лучезара. — Через неделю мы должны воссоединиться с нашими войсками. Ведайн догонит. Как он будет добираться до наших позиций, я не знаю. Возможно, присоединится к нам в пути, а, может быть, мы встретимся уже в лагере наших войск. Сегодня ночуем тут, хозяин предоставит вам комнаты, а завтра утром выдвигаемся. Будьте готовы.
— А где сейчас позиции наших войск? — поинтересовался Ист.
— Мы полностью захватили полуостров Белый, и сейчас двинулась на столицу. Бизарийские военные отступают, конечно, не без сопротивления. К сожалению, покорение Лирии происходит не так быстро, как мы планировали. Зато теперь, после того, как артефакт попал к нам в руки, все получится очень скоро.
На этом беседа закончилась. Сортас позвал хозяина постоялого двора и приказал ему устроить прибывших. Им досталась коморка в самом конце коридора. Гакахал начал возмущаться, но хозяин, выслушав прочувствованную речь, ответил, что готов отвести мага обратно, чтобы Светлейший Сортос прочитал проповедь о грехе гордыни. Ист улыбнулся, услышав, как скрипнули зубы Гакахала.