Эльфийский гамбит 2
Шрифт:
Я аккуратно вышла из транса и посмотрела в глаза своего ученика. Зрачок его уменьшался, будто нехотя возвращаясь к своему естественному цвету. Нам надо поговорить, но с чего начать?
— Ты теперь все знаешь, — прошептал Ондиил, не выдержав молчания.
— Ты зря боишься. В тех чувствах, что ты испытываешь, нет ничего страшного или ненормального. Ненормальным было твое предыдущее состояние. — Вступление получилось вроде бы неплохое, но дальше мне придется говорить со взрослым мужчиной о том, о чем женщины обычно даже со своими мужьями не говорят. — Видишь ли, тебе, как и любому
— Да, я читал об этом в книге. Но партнер должен нравиться.
— Так и есть. Тебе секс с женой не нравился, наоборот, он вызывал негативные чувства, поэтому ты заморозил все сексуальные стремления. Иногда такое случается и у обычных людей, чаще всего в результате перенесенного потрясения. Но у тебя видно было, что это ледовая стена, что ты возвел, появилась не сразу. Ты сам её построил, постепенно. Этим и объяснялось то, что ты никаких сексуальных желаний не испытывал. И это ненормально.
Как же сложно говорить о таком с Ондиилом. Кажется, у меня все лицо покраснело.
— А почему ты мне не сказала об этом?
— Потому что главная причина, из-за которой ты построил эту стену, исчезла. Пара… кхм… хороших девушек, может быть, поход в бордель, — сказала я, едва шевеля губами. Так стыдно, мне не было никогда, — и все бы пришло в норму.
Для того, чтобы продолжать, пришлось заново собраться с мыслями. Взгляд Ондиила смущал еще больше. До чего я докатилась: рассказываю своему ученику о пользе борделей!
— Мне было ужасно неловко поднимать такую тему, поэтому этот разговор я отложила. Хотела поговорить с тобой после того, как вернешься, но совершенно не ожидала, что ты справишься с проблемой самостоятельно. Или скорее, твой дар справится. Раз уровень твоих способностей возрос, то и эмоциональная чувствительность тоже. Теперь ты чуть острее воспринимаешь чувства других. В походе, скорее всего, было много негативных эмоций: смерть Тириона, усталость, моральное напряжение. Убрать негатив с помощью медитаций, как ты обычно делал, не получалось, напряжение росло. Все это привело к тому, что твой организм решил восстановить положительные эмоции самым действенным способом — сексом. Он обрушил ледяную стену, и вся сексуальная энергия устремилась на единственный подходящий объект в твоем окружении — то есть на меня. Я ведь не ошибусь, если предположу, что это все случилось внезапно?
— Да! Так все и было! Признаться, я даже подумал, что это не мои чувства, но отмел это предположение. Конечно, мой дар мал, но все равно, я должен был почувствовать вмешательство. Кроме того, в книге написано, что одна из главных особенностей навязанных чувств в том, что тот, кому их навязали, никогда не усомнится в их истинности. — Ондиил говорил с облегчением. Он в глубине души подозревал навеянные чувства, но сейчас разобрался во всем, что случилось.
— Да, как правило, человек осознает, что чувства ненастоящие, уже после того, как закончилось воздействие, — подтвердила я.
— Значит, это мои чувства, — подвел итог Ондиил.
— Да, но они, — я попыталась подобрать определение, — скажем так, вынужденные. Я вызывала у тебя симпатию, поэтому ты сейчас чувствуешь влюбленность. Но на самом деле, если б существовала другая, хотя бы немного симпатичная тебе девушка, то ты бы влюбился в неё. Я не могу помочь тебе убрать эту… хм… проблему, поэтому твои чувства надо перенаправить. Понимаешь? — очень надеюсь, что на этом мы закончим этот смущающий меня разговор.
— Нет.
— Я объясню, как перенаправить, это должно быть несложно…
— Нет, я не понимаю, зачем перенаправлять? Почему ты не можешь? Ведь я не вызываю у тебя отвращения, наоборот, вижу, что приятен тебе, значит и секс со мной понравится. Не сомневайся в этом. У меня большой опыт, гораздо больше, чем у твоего мужа, — уверенно говорил Ондиил. Он обхватил мои пальцы и, даже послал мыслеобраз. Вообразил, что гладит меня голую прямо на этих подушках!
Захотелось провалиться сквозь землю.
— Немедленно прекрати! — сквозь зубы выдохнула я.
Ондиил почувствовал мой гнев и сразу убрал руки. Что хорошо у дроу, так это то, что им в голову не приходит принуждать женщину, они всегда стараются считаться с её желаниями. Как бы ни был распален мой ученик, услышав «нет», осознав, что это «нет» окончательное, он сразу прекратил приставания.
Я видела, как ему непросто. Вся эта сексуальная энергия, которая копилась много лет, теперь давила на него, требуя немедленно воплотить все его фантазии в реальность. Его губы покалывало от желания целовать меня, ладони горели от потребности прикоснуться, но он сдерживал себя. И это вызывало уважение. Я не могла просто сказать ему, чтобы он выкинул из головы все глупости, что туда вбил. Нужно попытаться спокойно все объяснить. Он не виноват в том, что так получилось. Мне надо было еще до похода за артефактом с ним поговорить, тогда всего бы этого не случилось.
— Секс между нами невозможен. Я люблю Флая. Нет, этим словом просто не передать то, что я чувствую к нему. Ты мне действительно приятен, но и только. Я могу любоваться твоей красотой, восхищаться целеустремленностью, умом, силой воли, но мое сердце волнует лишь Флайдин. Ты говоришь, что опытнее, но для любви опыт значения не имеет. Мужу стоит только посмотреть на меня, и я горю от желания. Он обнимет и улыбнется, и будто все плохое отступает, отодвигается, а проблемы становятся не такими важными. И то, что ты предлагаешь, для меня неприемлемо. После того, что я с ним испытала, ничего другого мне просто не нужно! Я чувствую, что Флай тоже меня любит, и не могу поступить с ним так, не могу сделать ему больно.
— Флайдин воспитывался в другом обществе. У наших женщин может быть по два мужа, и по несколько любовников, — попытался спорить со мной Ондиил.
— Нет. Он любит и ревнует. Ты же сам чувствовал это, когда Флай ходил с нами на занятия. Он очень боялся, что я увлекусь тобой, но потом осознал, что мне нравится наблюдать за развитием твоего дара, а как сексуальный объект ты меня не интересуешь.
От Ондиила шла удушливая боль. Он действительно думал, что может убедить меня и до конца не понимал моего отказа. А еще мой ученик завидовал Флайдину. Что делать, я не понимала.