Эльфийский посох
Шрифт:
«Что же ты наделала? В твоем вязе ни следа гнили, так откуда она появилась в тебе? — спрашивала у себя дриада, ошеломленная случившимся. — Ты, рожденная хранить, сама сгноишь его, сама станешь гибелью своего древа и своей земли. Разве этого ты хотела?»
Итак, кто-то мгновенно воспользовался беспомощностью отряда, а потерпев неудачу — так же молниеносно скрылся и, возможно, до сих пор таится где-то неподалеку. Но почему ни хранительница, ни ее лес не могут его разглядеть?
— Мы дадим вам оружие, Тиаль, — сказала она, чтобы хоть что-то сказать. — Это не снимет с меня вину, но мы дадим вам все, что понадобится.
Теург молчала.
— Лорд останется здесь, — продолжила Иссиана. — Не беспокойся за его жизнь.
Вновь ни слова в ответ, и дриада поняла, что ее предложение звучит так, словно она берет Даагона в заложники. Поэтому торопливо добавила:
— Мы поставим его на ноги, чего бы нам это ни стоило. Он догонит отряд.
— Мы сами себе враги, — еле слышно прошептала Тиаль и впервые посмотрела дриаде прямо в глаза, словно обдав ледяным ветром. — Я не буду тебе мстить, Иссиана, и никто из Гаэтер не опустится до подлости или предательства в ответ на чужую низость. Но Даагона я тебе не оставлю.
— У него сильно поврежден позвоночник. Я послала гонца к магу Хоэрину, он тоже носитель огня Галлеана. Только он сможет помочь.
— Опять уловка? Никто из эльфов уже не сможет тебе доверять, Иссиана. Никогда. Я отвезу лорда в Эльмаар. Там можно будет получить помощь или открыть портал прямо в столицу.
— Даагон не выдержит перехода.
— Тогда я буду ждать Хоэрина здесь, а отряд пойдет дальше.
— Кто же его возглавит, если не ты?
Тиаль поднялась, оглядела сидевших в отдалении эльфов — они осматривали принесенное для них оружие. Тинира заменила тетиву на своем чудом уцелевшем луке и сейчас тщательно подбирала к нему стрелы, а рядом лежал уже заряженный новый арбалет. Вор Сонил, прицепив к поясу меч, увивался за лучницей клана Иссианы. Энрах, хмурясь, чистил свой двуручный клинок. Он уже выбрал себе лук и, как мог, выправил изрядную вмятину в доспехе. Интересно, каков же синяк под ней?
Словно почувствовав взгляд теурга, страж поднял голову. О, в клане Гаэтер тоже умели сверкать глазами вот так решительно, с затаенной жаждой мести за поруганную честь.
На пророчицу Эосту можно было даже не смотреть: она молилась Галлеану, взяв, не глядя, первый попавшийся лук и колчан. Да и зачем он ей, если разобраться? Конечно, все эльфийки способны натянуть тетиву и послать стрелу, но ведь надо еще и в цель попасть, а с затуманенными глазами это не так-то просто.
Бывшего стража, а ныне юнита Кимерта теург и вовсе не считала за эльфа — велика честь для такого. К счастью, кроме него, в отряде были еще трое достойных и опытных стражей, но Тиаль остановила свой выбор не на них:
— Страж троп Энрах, как я слышала, имеет достаточно опыта и в битвах, и в командовании воинами. Он возглавит отряд до тех пор, пока я… пока мы с лордом не нагоним его.
— Но у них не будет сильного мага. — Дриада все еще надеялась облагоразумить Тиаль.
— Не будет теурга, но Тинира — заклинательница. К тому же как только хранитель свитков будет здесь, я пущусь следом.
Пророчица Эоста вдруг вскочила, выронив лук, и двинулась к магессам. Может быть, она так и не увидела, что держала его в руках. Дриада удивленно подняла бровь, только сейчас разглядев опаленные волосы девушки. Поймала она и следивший за Эостой пронзительный взгляд нового командира отряда. Черноволосый Энрах ей не понравился — слишком жесткие черты лица и злая линия губ. Впрочем, это лицо сильного воина, а все остальное сейчас не важно. И главное, даже если бы она была уверена, что со стражем троп что-то не так, разве после всего случившегося Тиаль прислушается к ее словам?
Подойдя, Эоста попросила разговора с теургом наедине. Тиаль кивнула, но в эту минуту лорд застонал и на миг открыл глаза, полные боли. Все тут же захлопотали вокруг него, и в поднявшейся суете о пророчице тут же забыли. Вряд ли кто-нибудь обратил внимание и на то, как Энрах, улыбнувшись, опустил голову.
Наконец, потеряв почти день пути, отряд выступил на восток. Солнце клонилось к закату.
Хоэрина ждали в лесу Иссианы не ранее завтрашнего вечера, но он явился неожиданно быстро — после ухода отряда и часа не прошло. Его проницательность объяснилась просто: хранитель свитков по просьбе Даагона тоже шел по следу Алкинора.
Услышав о случившемся и увидев раны на спине и руках друга, маг побледнел и сухо сказал не отходившей от него Тиаль:
— Раны не смертельные, но твое поведение, теург клана Гаэтер, просто возмутительно. Как ты могла забыть свой первоочередной долг и бросить детей одних? Немедленно догоняй отряд, и тогда, быть может, еще сумеешь спасти там хоть кого-то. Вы обе, — сверкнули его глаза на женщин, — обе сделали сегодня лучший подарок слугам Мортис. Они только и караулили момент. Разве вы забыли, что за тридцать лет не случилось ни одной битвы, в которой нежить тронула бы Даагона?
— Вот как? — удивилась дриада. — Почему же тогда они едва не прикончили его сегодня?
— Но ведь не прикончили же. Тиаль, ты еще здесь? — повернулся он к теургу, колдовавшей над своим кристаллом, прилаживая его к новому древку. — То, что Даагон остался жив, означает, что друиды Древа Смерти еще не вычислили вашего сына. Они захватят всех. Слугам Безмясой надо было в первую очередь отбить лорда от остальных, чтобы не рисковать его жизнью, и своей цели они достигли. Как ты понимаешь, пока только лорд — связующее звено между его сыном и древом Эрсетеа. А также приманка на тот случай, если сын решит открыться отцу. Я уверен, что Даагон пока нужен друидам живым на тот случай, если в отряде не окажется того, кого они ищут.
— Я прикажу присоединиться к отряду своим лучницам, — сказала дриада.
— Ты сама пойдешь с ними. — Хоэрин сурово взглянул на нее из-под седых бровей. — И призови кентавров, чтобы успеть. А я пока присмотрю за лесом клана, раз уж ты вытащила меня из хранилища. Дальше мне идти все равно незачем — Алкинор найден. Он в нем…
Проводив хмурым взглядом удалявшихся стремительной поступью эльфиек, Хоэрин положил осветившиеся теплым сиянием руки на голову лорда и вздохнул:
— Ведь говорил же я, друг мой, помни о свитке. С черным огнем тебе не совладать, погасит он тебя. Даже Иссиана ничего не смогла сделать с этим, хоть она и сильная девочка… Да-а, но как же мне теперь вытащить из тебя этот проклятый меч? Эх, Даагон, Даагон! И угораздило же тебя получить эдакую… занозу!
Капли пота струились по лицу хранителя свитков, сбегая по тонким трещинкам почти невидимых морщинок: золотистое сияние, окутавшее тело лорда, чернело, словно его съедало что-то, струившееся из неподвижного тела. Почти исчерпав себя, Хоэрин смог закрыть обугленную рану в спине друга. Но он так и не сумел отделить от живой плоти въевшееся в нее багрово-черное месиво чуждой магии — то, что осталось от Алкинора.