Эльфы. Во власти тьмы
Шрифт:
— Ты знаешь, что я всегда слушала тебя, — негромко ответила Пелин.
— Не гонись за славой в бою. Задача, которую поставила перед тобой Катиетт, очень почетна и важна. Если ее постигнет неудача, если она погибнет, выжившим эльфам понадобится такой лидер, как ты. У тебя дар объединять кланы. Именно поэтому я и назначил тебя архонтом Аль-Аринаар. Никто не подходит для этой работы лучше тебя. А когда мы закончим, то присоединимся к тебе в Катуре.
Пелин наклонила голову в знак согласия.
— Хорошо, я сделаю так, как ты просишь. Но только
Катиетт улыбнулась.
— Да благословит тебя Инисс, Пелин. Я постараюсь.
Глава 37
Герою не нужен второй шанс, потому что он никогда не упускает первый.
Семьдесят четыре ТайГетен. Считая Такаара. Никто не заговаривал с ним. Никто не желал находиться рядом с ним. Его присутствие вселяло надежду, веру и тревогу. Такаар стоял в стороне ото всех, не желая или не считая нужным присоединиться к ним, пока они совещались и вырабатывали план.
Марак и Ауум согласились сопровождать его в атаке на город. Катиетт понятия не имела, останется он с ними или нет. В лесу он дрался хорошо, но только после того, как маги перестали творить заклинания. А до той поры он был беспомощен, как новорожденный котенок.
Катиетт окинула взглядом своих бойцов. Как же мало их осталось! Они собрались у входа в Ултан. Ночь выдалась темной. Гиал закрыла своим саваном звезды, и глаза людей не могли их видеть. Они помолились вместе, нанесли краску на лица и благословили свое оружие, то, что из плоти, и то, что из стали.
Семьдесят четыре против нескольких тысяч. В городе, где магия была разбросана повсюду, словно пыль под ногами. Любой неосторожный шаг мог привести их в объятия Шорта. На городских улицах их поджидал невидимый убийца, равного которому не было во всем тропическом лесу. Но в глазах ее людей не было страха. Инисс благословил их тела. Туал направлял их руки и стопы.
— Люди рассредоточены по всему Исанденету. Они заняли храм Шорта, казармы Аль-Аринаар и дома эльфов, вышвырнув их на улицу или попросту убив. Их магия смертельно опасна, а навыки владения оружием вызывают уважение. Они сражаются отчаянно и носят доспехи, компенсирующие их недостатки. Они умеют обращаться и с луками. Но двигаются они медленно.
— Ни в коем случае нельзя недооценивать их. Они многочисленны, и страх перед своим командиром погонит их вперед. Не отклоняйтесь от тех путей, которые я для вас наметила. Вы все знаете о том, чего мы должны добиться. Будьте беспощадны. Но и сами не ждите пощады.
— Они знают, что мы придем. Они не смогут разместить свои заклинания там, где стоят сами, но они наверняка расставят их на предполагаемых направлениях нашей атаки. Если что-нибудь покажется странным и необычным, идите другим путем. Я не могу позволить себе потерять кого-либо из вас. Я люблю вас. Вы — мои братья и сестры. Моя семья.
— Вопросы.
Воцарилось молчание,
— Эсток, — сказала она. — Говори. Не в твоем обычае хранить молчание.
Эсток согласно кивнул и жестом указал на Такаара, стоявшего неподалеку, в пределах слышимости.
— Что он здесь делает? — прошипел он. — Мы не можем доверять ему. А ты повесила его на шею Аууму и Марак.
— Он нам нужен, — ответила Катиетт.
Ответ Эстока прозвучал жестко и хлестко, словно пощечина.
— Нам? Мы подчиняемся тебе вот уже десять лет, и до сих пор ты ни разу не ошиблась. И вдруг из ниоткуда появляется он, и всякий раз, когда тебе нужно принять решение, ты смотришь на него, будто спрашиваешь у него согласия. Он нам не нужен. Нам не нужно и то невидимое существо, с которым он все время ведет беседы. Быть может, он нужен только тебе?
Катиетт почувствовала себя уязвленной и едва удержалась, чтобы не посмотреть на Такаара. Но она заставила себя взглянуть прямо в лицо Эстоку.
— Мое прошлое с Такааром касается только меня одной, — осторожно подбирая слова, сказала она. — А ты ошибаешься в оценке происходящего. Да, мы идем на риск, взяв его с собой. Он сам скажет тебе об этом. Но подумай вот о чем. Каким бы ни был исход сегодняшней схватки, равно как и тех, что нам еще предстоят, мы должны будем объединить наших людей для борьбы. Чтобы очистить Калайус от людей. Репутация духовенства погублена безнадежно. В тот момент, когда они были нужны нам более всего, жрецы не смогли выступить единым фронтом ради гармонии. Они раскололись. Некоторые вообще предали нас всех. Эльфам нужно знамя. Пусть номинальный, но лидер. Можешь предложить кого-либо получше?
— Он был осужден и заклеймен позором! — Голос Эстока эхом отразился от стен Ултана. Эльф спохватился и заговорил тише. — Да кто пойдет за ним? С такой-то репутацией? Ты же видела, как он разговаривал с иниссулами. Что, разве они приняли его с распростертыми объятиями? Нет, они исполнились подозрений. Он не может всерьез рассчитывать обрести влияние, которым некогда располагал. Это просто смешно.
Эсток в упор взглянул на Такаара.
— Это безумие, — сказал он. А Такаар, казалось, вообще не обращал на них никакого внимания. Он потирал подбородок и что-то бормотал себе под нос. — Неужели это действительно спаситель эльфийской расы?
Катиетт посмотрела на Такаара, и от слов Эстока у нее защемило сердце. Тот был прав — Такаар вновь затеял войну с самим собой. Все глаза были устремлены на него, но он ничего не замечал. Она уловила обрывки его фраз. Его ответы голосу, звучавшему у него в голове, выдавали в нем человека, который отчаянно стремится обрести самостоятельность суждений и поступков, но которому это не удается.
— А теперь выслушайте меня.
Катиетт испытала прилив благословенного облегчения.
— Ауум. Да, конечно.