Элита Империи
Шрифт:
Если где-то сейчас и был ад, так это в реакторном отсеке, именно там, где проходила главная система охлаждения, там, куда раз за разом разряжали свои туннельные орудия летчики Марта Эдисона. Крысы в ремонтных комбинезонах лихорадочно перекрывали отверстия липким гелем и перенаправляли потом охлаждающей жидкости, борясь с возрастающей температурой реактора. Иклан, входящий в резервную бригаду, пытался перекрыть доступ уже горячей жидкости к возвратным резервуарам через пробитую магистраль, зажимая ее в тисках полимерного усилителя. Жидкость, просачивающаяся через микроскопические трещины, мгновенно вскипала в окружающем ввакуме, превращаясь в густой пар, мешающий видимости и затрудняющий работы.
— Мамочка, это Иклан, я перекрыл эту долбанную магистраль. Давление снова в норме!
— … твою мать! — неразборчиво прозвучало в шлеме: — … сюда!
— Где ты? Что там у вас?
— Снова пробоина! Тащи сюда свою задницу! Нагнетатель второго уровня! Быстрей! — Иклан понесся как на крыльях. Нагнетатель — это серьезно. У них в системе всего три нагнетателя. И если еще один выйдет из строя, то система охлаждения полетит к черту, а тогда придется глушить реактор. А тогда… тогда… впрочем лучше даже не думать об этом. Иклан пулей взлетел по лестнице и обнаружил, что Амбромахия вместе с Доржем держат рычаг полимерного усилителя, пытаясь закрепить края пробоины. В через края из пробоины брызгала охлаждающая жидкость, рядом с нагнетателем лежал какой-то бесформенный куль сине-красного тряпья и Иклан с запозданием понял, что это такое. Или вернее — кто.
— Что с ним? — спросил он, мозг сбоил, а руки выполняли привычную работу, заливая пробоину клейким молекулярным гелем.
— Как ты думаешь, что с ним? — проворчала Амбромахия, высвобождая одну руку, чтобы помочь Иклану: — он как раз на пути выстрела из туннельника оказался. Разорвало его нахрен, вот что.
— Ага… держите крепче…
— Край прихвати…
— Твою мать!!! — вспыхнули искры и в нагнетателе появилась еще одна пробоина.
— Твою мать! Суки! — Амбромахия бросила бесполезный теперь инструмент и с чувством выругалась. Из новой пробоины брызнула жидкость, давление стало стремительно падать.
— Давайте! — Дорж вдруг навалился на пробоину, закрывая ее телом: — Перекрывайте магистраль и вырубайте нагнетатель, будем работать на двух оставшихся!
— С ума сошел, Дорж! Сейчас тебе комбез прожжет!
— Еще две минуты продержится! Ну, давайте скорей!
— Иклан — переключай! Давай… — в этот момент опять брызнули искры и лежащего на нагнетателе Доржа буквально разнесло на части выстрелом из туннельного орудия. Металл поддался и на палубу хлынул поток раскаленной жидкости.
— Ну все… — каким-то отстраненным голосом произнес Иклан, сглотнул и добавил: — звездец реактору.
Сандра Кэллахан только стискивала кулаки, глядя, как истребители расправляются с крейсером. Они играли с ними, как кошка с мышью, постепенно выводя из строя системы крейсера.
— Черт возьми, что там происходит с батареями ПРО! Почему они не ведут огонь?
— У нас не осталось батарей, мэм. — ответил Атью, не оборачиваясь. Реактор на последнем издыхании, так что пришлось убрать энергию с подкачки лазеров и импульсных орудий.
— О, дьявол! Военной полиции — приготовиться к абордажу!
— Имперскому военному судну! Говорит Март Эдисон! У вас нет выбора, сдавайтесь. Сейчас на борт поднимется абордажная команда, любое сопротивление будет подавленно. Гарантируем защиту и обращение в рамках Великой Конвенции. — Змей отжал лангрифон и уже по внутренней связи сказал: — "Персей"! Он твой. Только аккуратно.
— Да нет проблем.
— Говорит ВП! У нас проникновение на корабль! — капрал ВП, Нинто Бьюс прижал лангрифон: — Повторяю, проникновение на пятой палубе, ангар Д.
– он поднял КСВ-35 и открыл огонь из обоих стволов, поливая проникающих внутрь десантников.
— Говорит ремонтная бригада! Вышла из строя система охлаждения главного артиллерийского калибра, мэм. Боюсь, мы не можем сделать ни одного выстрела. — доложила бригадир ремонтной бригады, или как еще их называли — "крыс" Амбромахия, устало привалившись к стене.
— Вот ведь суки… куда лезут… — Клаус Штайнке, главный механик выругался и поднял обычный плазменный резак, бросившись на врага. Десантник в ответ выстрелил с бедра, пробив скафандр и вызвав взрывную декомпрессию. Говоря проще, голова главного механика разлетелась на части.
— Твою мать, эти твари просто повсюду! Что нам делать, мэм? — надрывался динамик в командной рубке. Надрывался попусту, потому что буквально двумя минутами ранее случайный выстрел из туннельного орудия прошил командную рубку насквозь. Рука Сандры Каллахан, последнего капитана линейного крейсера "Гермес" лежала рядом с большой красной кнопкой с надписью "Выход", так и не сумев нажать на нее.
— Рубка, это реакторный! Здесь скоро появится враг! Рубка, это реакторный! — Амбромахия еще раз попыталась докричаться до капитана, но безуспешно. В двери реакторного появилась дыра с оплавленными краями и оттуда веером разошлись лучи ручного импульсника. Стиснув зубы Амбромахия надавила вниз рубильник.
— Все назад! Все — назад, вашу мать! — заорал Март Эдисон и его истребители брызнули в разные стороны от крейсера, как мальки на мелководье. Огромный пузырь аннигиляции вырос на месте, где только что висел искалеченный крейсер и пристыковавшийся к нему "Персей".
— Вот ни хрена себе… — сказал Эдисон, выравнивая свой истребитель: — Плакали наши премиальные.
— Я не вижу смысла в происходящем… — Март Эдисон задумчиво пожевал нижнюю губу.
— Кстати, и ты тоже не видишь… так?
— Нет, не вижу… ерунда какая-то… — пожала плечами Секира: — если бы они сдались в плен… но они не сдались. Это все твоя долбанная пропаганда!
— Не надо… — поморщился Эдисон: — сам знаю.
— Вот они и не сдались. Два истребителя у нас взрывом задело…