Элитарное безумие
Шрифт:
Рита одна из тех женщин, которые все и всегда делают правильно, как положено. Их нельзя заподозрить в лени или бессмысленном времяпрепровождении. Если Рита готовит ужин, то она строго следует рецепту, и прежде, чем добавить что-то рецептом непредусмотренное, сто раз проверит возможную сочетаемость.
Если Рита гладит себе форму, то на форме не останется ни островка, где забыл пройтись утюг. При всем при этом Рита никому не навязывает свое видение правильности. Может, только самым близким.
Когда я первый раз ее увидела, то удивилась, насколько хирургия ей подходит.
Нужно было мыть окна снаружи на уровне второго этажа. Все отказывались, никто не хотел. За окном было достаточно прохладно, а мы были распаренные, и схватить простуду – дело в такой ситуации довольно лёгкое.
Но Рита очень хотела проявить себя, показать руководству лояльность, доказать, что ей можно доверить что-то важное. В общем, Рита надела теплый жилет, обвязала талию специальным тяжёлым ремнем и встала в подъемную чашу машины. Чаша подняла Риту на уровень второго этажа и слегка затряслась, фиксируя свое положение.
Поговаривали, что аренда такой машины, которая снабжена подъемной платформой, стоит огромных денег, а ее владелец – мужик в грязной оранжевой куртке чуть ли ни миллиардер.
Рите передали из окна ведра с горячей мыльной водой, скребки и химию для мытья окон. И она приступила. Работала Рита энергично, во-первых, от того, что озябла, а, во-вторых, надеялась, что камеры покажут ее рвение начальству.
Каждый раз при смене окна, платформа медленно передвигалась к следующему. При этом подставка драматично тряслась, а Рита в ней стояла белая ни жива, ни мертва, вцепившись в перила. Рита боялась выпасть. Она так искренне боялась, что Костик не мог этого не видеть. Он прилепился к ней глазами и печально смотрел на нее с обратной стороны окна. Ему было тепло и грустно.
После работы Костик сводил растерянную и уставшую Риту в кафе, накормил, оплатил. Потом ещё пару раз сводил ее в кафе, а потом у него кончились деньги. До зарплаты было ещё далеко. Рита на "стройке" работала активно, себя не щадила, поэтому как-то согласилась перекусить у Костика дома.
И так близко этот дом находился к клинике, а Рита ехала каждое утро до работы почти час. Костик был такой добродушный, дома у него было довольно мило, большая пушистая кошка, цветочки в горшках. Рита как-то осталась у Костика на ночь. Потом ещё. Перед самым днём открытия "Скарлетт" глупо было ехать на другой край города, чтобы утром ни свет, ни заря с прической толкаться и ехать в маршрутке. В день открытия вдруг Рита ощутила тошноту, когда смотрела, как перерезают ленточку. Весь день был суетный. Рита волновалась, переживала за прическу, за свой кабинет с процедурным столиком. С каким врачом ей предстоит работать, как себя ведут платные пациенты и так далее.
14.
Рита подумала, что ее тошнит от излишней помпезности, от снующих туда-сюда девиц с нереально густыми ресницами и бровями, от обилия зелёного
Вокруг блестела и переливалась яркая глянцевая толпа. Костик проводил Риту недоуменным взглядом. Он привязался к ней за прошедший месяц. Что это с ней? Она такая всегда выдержанная и собранная внезапно убежала из холла? Костик даже хотел уйти с поста возле входных дверей, но решил, что этот поступок будет трудно объяснить своему боссу.
Рита забежала в ослепительной чистоты кабинку и минут через пять, опустошенная и равнодушная ко всему покинула ее.
В холле, по-прежнему, толпились нарядные гости, улыбчивый персонал. Костик взволнованно оглядел ее лицо. Рита махнула ему рукой и пошла переодеваться. Навстречу, как назло шла главная медсестра, грузная, хотя ещё достаточно молодая женщина. Видимо, она успела хорошенько хлебнуть дорогого шампанского, поэтому ее губы только раздвинулись в улыбке, когда она увидела Риту.
– Спасибо вам за работу на стройке! – поблагодарила главная медсестра Риту и пошла дальше.
А Рита, несмотря на свое отчаянное положение, почувствовала, как в животе разливается чувство самодовольства. Ее похвалили!
В автобусе мест свободных не было. Рита держалась за перила и провожала взглядом проносящихся за окном людей. Дольше она смотрела на детей, на беременных, на женщин с колясками. В конце концов, ей уже двадцать пять лет, принц на «Мерседесе» давно заблудился, любовь не пришла, почему бы и не Костик?
Всю ночь Рита ворочалась и так, и эдак, пока под самое утро не упала в тяжёлую полудрёму, из которой она выскочила чуть не с криком на губах: "А с чего я взяла, что Костик захочет на мне жениться?"!
Рита наливала себе кофе, оглядывая не богатую кухню своих родителей. Серый тюль, который лет десять назад был белым. Холодильник, который урчит так громко, как будто в нем как минимум трехлитровая банка черной икры. Из окна виднеется детская площадка с пластиковым детским городком. Утро было ранним, и площадка пустовала.
Рите сильно вдруг захотелось оставить попытки что-то заработать, сделать какую-то карьеру, чего-то добиться. Ей захотелось с чувством полного права прийти на эту детскую площадку с коляской, сесть на лавочку и открыть книжку. Материнство всегда подразумевалось в жизни Риты, но никогда не было так опасно близко, как сейчас.
Теперь следовало охмурить Костика. Но как? Всю жизнь Рита училась, потом тяжело работала в стационаре, стояла на длительных операциях и восхищённо ловила каждый жест хирурга. У Риты были серьезные отношения, но как-то не сложилось пока. А теперь уже что говорить. Она беременна от Костика. Рита не балерина и не директор крупной компании, чтобы бояться вылететь из обоймы за время декрета.