Элитное общество

Харченко Данил

– Зануды, – демонстративно закатив глаза, пробурчала Лайза, отвернувшись к окну. Её настроение явно испортилось, и она дала понять, что их оправдания ей абсолютно неинтересны.

Как только Линда развернулась на своих элегантных каблуках, её взгляд внезапно наткнулся на фигуру Донателлы Гилсон. Донателла, староста их группы и активистка всех возможных внеклассных мероприятий, словно из ниоткуда появилась прямо перед ней. Линда остановилась, едва не столкнувшись с ней, и сдержала раздражённый вздох.

Донателла, как всегда, выглядела безупречно, хотя

её стиль явно был вдохновлён Лайзой. Её светлые волосы, уложенные в идеальные волны, были копией прически Лайзы, даже цвет был подобран так, чтобы максимально соответствовать. Единственным отличием оставались её ледяные голубые глаза, которые холодно блестели, как две капли застывшего льда. Линда невольно заметила, что в этот момент Донателла выглядела почти как отражение Лайзы, но с каким-то мрачным оттенком, как искажённое зеркало.

– Что ж, смотрю, вся банда в сборе, – заметила Донателла, её голос прозвучал с саркастической ноткой, словно она смаковала каждое слово. В руке она небрежно держала свой вечный блокнот, который всегда был с ней, и который она заполняла дотошными записями, как будто собирала улики против окружающих.

Вирджиния, которая до этого спокойно наблюдала за происходящим, шагнула вперёд, явно раздражённая появлением Донателлы. Её каштановые волосы развевались за спиной, когда она, прищурившись, выплюнула сквозь зубы:

– Что тебе нужно, До-оти? – голос Вирджинии прозвучал напряжённо, словно струна, готовая вот-вот порваться.

Донателла, едва подняв глаза от своих записей, сухо ответила:

– Курение на территории кампуса запрещено. Я доложу об этом директору.

Линда, почувствовав нарастающее раздражение, саркастически усмехнулась и протянула свой телефон Донателле:

– Может, ещё и селфи с нами сделаешь? – её голос был пропитан ядом. – Честно, ты уже достала всех.

Донателла, не обращая внимания на провокацию, медленно прошлась по комнате, её каблуки громко стучали по бетонному полу, раздаваясь гулким эхом от стен. Её взгляд скользил по лицам присутствующих, словно она оценила каждого из них, прежде чем произнести с едва скрытой угрозой:

– Вы столько гадостей сделали людям. Кто за это заплатит?

Лайза, которая до этого момента стояла в стороне, лениво накручивая прядь своих светлых волос на палец, наконец подняла глаза и с презрением посмотрела на Донателлу:

– Кому, например? – её голос был исполнен высокомерия, и в нём сквозило явное пренебрежение.

Донателла не выдержала и резко выкрикнула, её голос поднялся до крика:

– Это неважно… Многим!

Прежде чем кто-либо успел осознать, что происходит, Линда, движимая гневом, шагнула вперёд и резко подняла руку, показывая Донателле средний палец. Её лицо перекосилось от ярости, слова слетели с её губ как кинжалы.

– Да пошла ты, – бросила Линда, не оборачиваясь. Она уже сделала шаг к выходу, когда добавила с презрением: – Передай директору привет, подстилка.

Но не успела она сделать и двух шагов, как внезапная, острая боль пронзила её затылок. Донателла,

будто ожившая статуя ярости, схватила её за волосы, наматывая на кулак огненные пряди с такой силой, что Линда невольно вскрикнула. В воздухе замерли мгновения тишины, прежде чем обе девушки рухнули на холодный бетонный пол, как два бушующих вихря, и тут же комната наполнилась грохотом их яростной борьбы.

– Как ты смеешь?! – кричала Донателла, её глаза горели бешенством, а лицо исказилось от ненависти. Она дергала Линду за волосы, тянула её вниз, словно пытаясь утопить в собственной ярости.

– Ты всегда была ничтожной! – Линда, ослеплённая яростью, не отступала. Её руки, схватив светлые пряди Донателлы, сжались, и она дёрнула их с такой силой, что Донателла вскрикнула. – Ты заслужила это! – Каждое слово Линды было как удар, выплёскивавшийся в хаосе драки.

Их тела хаотично метались по полу, удары каблуков скользили по бетону, создавая оглушительное эхо в пустой комнате. Звуки ударов, визг, крики смешались в неуправляемый поток ярости и боли. Донателла, вся в панике, отбивалась, но Линда была сильнее и намного злее. Её лицо перекосилось от злобы, она вцепилась в волосы Донателлы, наклоняя её голову, пытаясь подмять под себя.

– Что, ты думала, что сможешь… – Линда выдохнула, но не успела закончить фразу, когда Донателла с визгом ударила её ногой по боку. Линда отшатнулась, но не сдалась, продолжая сжимать волосы своей противницы. Её злость только усилилась от этого удара, глаза сверкали диким огнём.

Сторонние наблюдатели – Вирджиния и остальные, замерли, наблюдая, как две девушки, забыв о своей светской репутации, превратились в хищниц, борющихся за власть. Вирджиния, стоя в стороне, с лицом полным возбуждения и предвкушения, словно не могла поверить своим глазам.

– Давай, Линдс! – её голос звенел от адреналина. Она буквально подпрыгивала от восторга, её глаза горели злорадством. – Покажи ей, кто здесь главная!

Комната заполнилась хаосом, звуки ударов, разорванной одежды и резких движений казались раскатами грома. Однако, внезапно, что-то изменилось. В один момент Донателла застыла. Её тело обмякло, руки безжизненно опустились вдоль тела, как будто вся ярость разом испарилась. Линда, не сразу поняв, что произошло, продолжала яростно трясти её, пока не почувствовала, как сопротивление исчезло.

Линда отступила назад, тяжело дыша, её грудь судорожно поднималась и опускалась. Она посмотрела на Донателлу, лежащую неподвижно на полу, и в этот момент её захлестнула волна ужаса. Вокруг стало странно тихо, как будто кто-то выключил звук. Линда, всё ещё находясь под воздействием адреналина, медленно опустилась на колени рядом с телом. Её руки задрожали, когда она коснулась головы Донателлы, пытаясь осознать, что произошло.Её пальцы ощутили что-то липкое и тёплое. Линда быстро отдёрнула руку и увидела кровь. Это была реальная, настоящая кровь, которая стекала из-под светлых волос Донателлы, медленно образуя маленький ручеек, который затем собрался в тёмный круг на холодном полу.