Элиза
Шрифт:
– Знаешь, Джон, – отвлёк мистер Перис своего друга от раздумий, – я наблюдал за тобой сегодня в церкви, и мне совсем не нравится, как ты себя там ведёшь.
– Что Вы хотите этим сказать? – спокойно спросил Джон.
– Вот всему-то вас, молодых, надо учить, – улыбнувшись, сказал Самюэль. – В церкви никогда, Джон, не стой в стороне, никогда! Молитву читай громче, чем все остальные – это тебе будет только на руку. А ещё больше разговаривай со священниками, пусть все думают, что ты с ними в хороших отношениях.
– Хорошо, я постараюсь, – промолвил Джон и снова устремил взгляд на коттедж,
Он думал, что советы преподобного Периса и правда ему пригодятся, а особенно сейчас, когда любой твой сосед может быть в сговоре с дьяволом. Чтобы тебя никто по ошибке не заподозрил в колдовстве, мало часто посещать церковь, нужно, чтобы все замечали твое присутствие. Тяжёлые времена настали для жителей Салема, и нужно быть начеку, если не хочешь отправится прямиком на эшафот.
Тут мистер Мюррэй вздохнул и, как бы отвечая на свои мысли, произнёс:
– Как-то слишком много за последние время развелось ведьм.
Мистера Периса фраза, сказанная его другом, совсем не шокировала, как это было бы с любым другим человеком. Самюэль видимо не входил в число тех людей, но, тем не менее, он насторожился, оглянулся, проверяя, нет ли нигде поблизости пары лишних ушей.
– Эх, Джон, – загадочно улыбаясь, произнёс мистер Перис.
Джон озадаченно посмотрел на преподобного Периса, он хотел сказать что-то ещё, но Самюэль его опередил:
– Неужто ты действительно думаешь, что все те женщины, повешенные или сожженные на кострах, умели колдовать?
После этого вопроса Перис ещё раз осмотрелся, чтобы точно быть уверенным, что их никто не сможет подслушать
– Да… – после небольшой паузы ответил Джон.
По правде говоря, он не был уверен, что та его знакомая, хозяйка коттеджа, умела колдовать, но что касается той же Бриджит Бишоп, которая запомнилась всем своей любовью к красным платьям, то она, конечно, была ведьмой. Да и Джон никак не мог ответить на такой вопрос «нет», ведь Самюэль хоть и его друг, но в тоже время он – пастор. Как ни странно усомниться в существовании нечистой силы, значило бы усомниться во всевластии церкви. Все жители Салема хорошо знали, что недоверие к церкви – сопоставимо с неверием в Бога.
– О, друг мой, насколько же люди – глупые создания, – сказал мистер Перис. Эти слова Самюэль произнёс с ухмылкой на лице, будто бы он не считал себя человеком, а был выше его.
Мистер Мюррэй, наверное, впервые за всё время с ног до головы осмотрел Самюэля. Сэмюель был солидной наружности, соответствовавшей его положению в обществе, и представлял собой человека влиятельного и целеустремленного. Разговаривал он так, что создавалось чувство, якобы он намного опытнее и умнее своего собеседника. Самая странная вещь в поведении мистера Периса состояла в том, что он, будучи проповедником, не выдавал в себе, своём поведении, речи человека, который хоть каким-нибудь образом связан с этой профессией.
– Я хоть и знаком с тобой, Джон, недолго, – сказал он, – но вижу, что тебе доверять можно. Я-то людей хорошо знаю, осмелюсь сказать, что насквозь их вижу!
Сказав это, Самюэль замолчал. Он увидел проходящую мимо женщину с двумя дочерьми. Возможно, он просто не хотел, чтобы эти прохожие услышали хоть малейшую часть его разговора с Джоном, и потому сделал паузу. Но по глазам было видно, что в его сознании всплыло какое-то воспоминание, когда-то глубоко запавшее в его душу, и эта незнакомка заставила мистера Периса вернуться в прошлое, но как только она исчезла из виду, Самюэль снова стал прежним.
– Ты, Джон, не просто так ведь со мной общаешься, ходишь на прогулки? Ты ждёшь какой-то пользы от этого, так? – спросил мистер Перис.
Мистер Мюррэй немного помолчал, а потом произнёс:
– Что Вы имеете в виду?
– Да то, Джон, что я же вижу, что ты стремишься стать пастором. Но до пастора тебе трудиться и трудиться, а рядом я, хорошо же, правда? Я тебя не осуждаю за это, мне кажется даже, что из тебя хороший пастор выйдет.
– Вы, правда, думаете, что я мог бы стать пастором? – немного покраснев, спросил Джон.
– Конечно, – ответил Самюэль, – но только есть… всё же одна вещь, о которой тебе следует рассказать.
Джон понял, что сейчас мистер Перис ему в чём-то признается. Он расскажет нечто важное, что не каждый удостоен знать.
– Такие влиятельные люди, как я, могут пользоваться местными суевериями для устранения людей, которые им неугодны, – начал он, – мне достаточно сказать, – «этого повесить, ту сжечь», – как люди начнут бегать повсюду с верёвками и хворостом. Мне достаточно указать на собаку и сказать, что она умеет колдовать, как эти людишки тут же посадят её в мешок и утопят в озере.
В сознании Джона мир перевернулся с ног на голову, но он обладал немыслимым хладнокровием. Если бы Джон стал свидетелем признания человека в убийстве и фразы, что погода сегодня хорошая, он наверняка бы одинаково воспринял два этих разных факта. То, что Джон обладал на редкость холодным сердцем, нравилось мистеру Перису, он всегда примечал таких людей, в каком-то смысле похожих на него самого.
Джон понял, что он и мистер Перис живут словно в разных мирах: в мире Джона люди верят в нечистую силу и в тайне боятся, что их обвинят в колдовстве, а в мире Самюэля церковники осуждают людей, которые им не нравятся, за колдовство, называют их ведьмами и колдунами, преследуя какую-то выгоду. И Джону нравился мир Самюэля намного больше. Мистер Мюррэй не закричал, не стал обвинять своего друга в ужасных преступлениях против Бога, против людей, потому что он больше не хотел быть таким же забитым, испуганным, как его сограждане, а не станет он таким, только если будет сотрудничать с Самюэлем. Некоторым людям нравится быть посвящённым в какие-то тайны: это доставляет определённое удовольствие.
Преподобный Перис внимательно наблюдал за реакцией Джона и хитро улыбался.
Над головами этих двух «джентльменов» вдруг промчалась большая тень какой-то птицы, но тень была настолько большой, что Самюэль усомнился, была ли это птичья тень. Но кого же тогда ещё она могла быть?
– Получается, набеги индейцев, эпидемии болезней, неурожайные годы, вовсе не связаны с ведьмами и колдовством? – спросил Джон.
– Конечно, нет, это всё глупые сказки, которые церковь рассказывает обычным людям, – сказал Самюэль.