Элрик: Лунные дороги
Шрифт:
Остроту момента не снизило то, что я осознал вечность. Теперь я мог защищаться, напасть на Гейнора, о чем давно мечтал, так как теперь наши с Элриком навыки сложились. Я знал, как действовать в бою и одновременно творить заклинание, ибо такие способности развивают в себе все чистокровные мелнибонийцы, а я стал одним из них. Наши древние предки вступали в союз с элементалями мультивселенной. С силами земли, воздуха, воды и огня.
Многие из этих союзов не распались до сих пор. Я мог призвать все силы природы, хотя и не всю природную силу. Управлять ветром, огнем, формой земли, течением воды, общаться с великими тотемными животными, от которых произошли все звери и которые могли по желанию повелевать целыми легионами. Все это было неописуемо и чудесно. Лишь некоторые из этих союзников желали чего-то большего, чем обычное удовлетворение потребностей, и начинали вмешиваться в дела людей и богов, несмотря на то, что пользовались уважением Владык Высших Миров. Лишь изредка элементали соглашались принять участие в войнах смертных, когда их призывали. Я мог воспользоваться этими силами, понимая, какую цену придется заплатить за это и что мне потребуется такая физическая и психологическая поддержка, какая никогда не требовалась в мире фон Бека. Реальность здесь напряженная, и на кону стоит намного больше, чем я мог себе когда-либо представить.
Требовалась энергия, чтобы задействовать мышцы и легкие, требовалась энергия для тела воина и разума колдуна. И есть лишь два источника такой энергии. Первый – сбор трав и других ингредиентов, позволяющих вести активную жизнь. Второй источник – меч. Осознав, что делает меч, я как обычный человек испытал отвращение. Но в то же время понимал: выжить смогу только с его помощью, и он не позволит мне действовать против своих же интересов. Моя любовь к Равенбранду не ослабла, но я стал относиться к нему с большим уважением. Мой меч явно мог выбирать, кому позволить им пользоваться.
Все мои упражнения с клинком всплыли в памяти, словно я готовился к битве. Драка меня не смущала. Я желал драться, хотел пустить кровь.
– Князь Гейнор, – на фоне аристократического высокомерия Элрика мои саксонские манеры выглядели развязными, – ваша смерть пришла за вами так рано?
Помятое лицо мадьяра вытянулось.
– Кто ты? Ты управляешь этим человеком?
– Вы ведете себя бесцеремонно, князь Гейнор. Ваши вопросы оскорбительны, а формулировки примитивны. Я потомок королевского рода Мелнибонэ, ваш властелин. Бросьте лук, или мой меч испьет вашу душу.
Гейнор испугался, увидев, как я изменился, хотя и догадался, почему.
К такому он готов не был. Кинжал Клостергейма больше не впивался мне в бок. Кажется, до мертвенно-бледного коллеги Гейнора что-то начало доходить. Он видел, как Элрик пробежал сквозь его хозяина и проник в мое тело.
Он знал, кто это был, – и испугался.
Меч жаждал поглотить их души. Я чувствовал, как его жажда через рукоять вливается в мою руку. Старался противиться как мог, но меч требовал все больше и больше.
– Ариох! – произнес я. – Ариох!
Имя ощущалось на губах, как самое драгоценное вино. Я слился воедино с существом, для которого слова имели вкус, а музыка – цвет.
– Здесь он не придаст тебе силы, – взял себя в руки Гейнор. И опустил лук. – В Му-Урии ты бессилен. Здесь правит Закон.
Я овладел дрожащим клинком. Сунул его в самодельные ножны. Гейнор раскрыл карты. Возможно, показал и свою слабую сторону. Может быть, его сверхъестественные союзники тоже не способны войти в Му-Урию сами по себе? Может, у города есть и другая, невидимая защита?
– Лишь до тех пор, пока город не падет, – ответил я неожиданно.
Только сейчас Гейнор понял, что раскрылся, и ухмыльнулся. Теперь мне стало ясно: он пробрался в город с несколькими верными людьми, но не смог воспользоваться силой союзников. Нужно отдать должное его отваге, раз он пришел за Ворон-мечом с одним лишь Клостергеймом.
– Ты многое понял о мультивселенной, кузен, – сказал Гейнор.
– Благодаря снам и занятиям, – ответил я. – Здесь я по просьбе своего родича. Иначе не стал бы вмешиваться.
– Родича?
Я насторожился. Теперь я знал то, чего раньше не знал Улрик.
Ощутил знакомые древние ароматы, различал оттенки запахов. Начал интересоваться тем, что меня окружало.
Заметив, что я отвлекся, Гейнор отступил на несколько шагов, чтобы я не смог его достать. Закричал, замахал руками. Клостергейм выхватил клинок и бросился к нему. Я заулыбался, предвкушая игру. Левой рукой прижал ножны к телу, чтобы при необходимости быстро выхватить клинок. Он запел и задрожал, чувствуя мое меняющееся настроение.
И слух мой стал острее, чем у фон Бека. Я услышал быстрое шуршание в тени. Может, могущественные союзники Гейнора ему тут и не помогут, но его банда уже рядом. Все-таки он не осмелился войти в город в компании одного Клостергейма. Когда кошек можно было больше не бояться, они набрались храбрости пойти за Гейнором, повиноваться ему. Карикатурные великаны, которых Уна называла тругами. Они принюхивались и урчали в ожидании кровавого пиршества. Я вспомнил, что офф-му назвал их каннибалами.
Я засмеялся.
– Какая ирония!
Одно незаметное движение, и меч вновь оказался на свободе. Алые руны побежали по клинку.
Сталь пульсировала и стонала. Я мягко, словно кот, двинулся к Гейнору и Клостергейму. Сделал несколько шагов, сокращая дистанцию. Темная сталь взмыла вверх. С мечом в руке и двойником во мне я ощущал безграничную силу. Эхо моего хохота заметалось по громадной пещере.
Гейнор вскричал, приказывая своим слугам перейти в наступление. Я начал защищаться от стальной бури. Дубинки и мечи мелькали со всех сторон. Полагаясь на свои сверхъестественные инстинкты и рефлексы, я уклонялся от ударов. Вскоре вокруг меня образовалось свободное пространство. Но они меня не боялись. Мой запах заставлял их ноздри трепетать. Они лишь ждали сигнала Гейнора, чтобы снова броситься в атаку. И казалось, что на этот раз они меня точно сомнут.
Черный клинок взвыл. Меч, который я называл Равенбрандом, а мой двойник – Буреносцем, не желал возвращаться в ножны, не искупавшись в крови. Песнь его слилась с нежным звоном хрусталя. Это была песня голода. В свое время он уничтожал целые армии – и теперь требовал продолжить пиршество.
Он стонал и жаждал удовлетворения.
Наконец-то он мог насладиться. Напиться от души. И дать мне сил, которые пригодятся мне во время следующего Призыва.
Глава одиннадцатая
Сила двоих