Эм + Эш. Книга 1
Шрифт:
— Ты — молодец, — вымолвила я.
— Просто у меня опыт общения с твоим отцом побогаче, вот и всё. Он больше всего боится скандалов, на то и давлю. Представляешь, как ему, бедному, несладко — с его-то бешеным нравом бояться скандалов? Вся жизнь — сплошное напряжение. Да ты расслабься. За ночь он остынет, а завтра я ему скажу, что если ещё раз тронет тебя, то ого-го какой скандалище устрою.
Я выдавила улыбку. Какое счастье, что у меня есть Ирма. Где бы я сейчас была, если б не она?
— Слушай, давай-ка устроим
— Я не пью, — замотала я головой.
— Тебе уже шестнадцать, маленько можно. Тем более не где-нибудь там неизвестно с кем, а с родной тётей. И Сангрия — это что алкоголь? Это так, морсик.
Ирма нарезала яблоко, грушу, сыр, наломала шоколад. Помыла виноград и выложила в хрустальную чашу. Для вина тоже выставила хрустальные рюмки. Для не работающей она жила весьма недурно.
— Ну, с почином! — подмигнула она, протянув мне рюмку.
Хрусталь тоненько звякнул. Вино и вправду оказалось сладким, словно забродивший сок, но не противно. Тем не менее после двух рюмок «морсика» в голове у меня зашумело. Ирма болтала без умолку, рассказывала в который раз, как в детстве воевала с отцом, хотя разница у них приличная — без малого десять лет. Отцу в августе исполнилось сорок два, а ей в марте будет тридцать три.
— Он ещё парнем молодым таким был. Все гуляют с девчонками, на танцы бегают, а он на всяких партсобраниях штаны просиживал. А как он меня допекал, когда я в твоём возрасте была! Мне гулять хочется, а он: «Ты меня позоришь!».
Ирма на мгновение задумалась, улыбнулась чему-то своему, а потом посмотрела на меня внимательно и с хитрецой.
— Колись, Милька, что у тебя было с этим красавчиком?
Я промолчала. Как о таком скажешь? Да мне и вообще хотелось бы, чтобы об этом никто никогда не узнал. Даже всепонимающая Ирма. Но на то она и всепонимающая, что сразу всё просекла.
— У тебя ведь с ним что-то было? Ты с ним спала?
Врать я никогда толком не умела, поэтому кивнула.
— Отец тебя убьёт.
— Если узнает…
— Ты хоть предохранялась?
Я подняла на неё глаза, не понимая, о чём она вообще.
— Ясно. А ты вообще в курсе, милая моя, откуда берутся дети?
— Ну, так…
— Вот когда девочки спят с мальчиками и не предохраняются, у них появляются дети. Ты хочешь в семнадцать лет заиметь ребёнка?
Я ошалело помотала головой.
— Надо было предохраняться. Сколько раз у вас уже было?
— Один, сегодня. И что, точно теперь будет…
Меня аж затошнило от страха. Какой ребёнок?! Мне тогда сразу лучше повеситься.
— Не точно, но возможно. Сейчас прикинем. Когда у тебя в последний раз были месячные?
Я чуть виноградиной не подавилась. Такие вопросы у этой Ирмы! Видя, что вогнала меня в краску, она расхохоталась, но потом в деталях рассказала, что, и как, и когда происходит. По её подсчётам, вроде,
— А что за мальчик-то? Давно вы вместе?
Мне стало совсем стыдно. Как я, интересно, выгляжу в её глазах? Я вообще не уверена, что мы вместе. Это просто случилось и всё. Но сказать об этом Ирме я постеснялась. И так пала ниже некуда.
— Не очень, — уклончиво ответила я. — Он вообще недавно у нас. Из Железногорска переехал.
— Плохо, надо было уж потерпеть, чтоб привязаться к тебе успел. А так он получил от тебя, что хотел без труда. И где уверенность, что теперь он тебя не бросит? Не смотри так, это сплошь и рядом происходит. А тем более красивый пацан, избалованный вниманием…
Настроение, и так еле державшееся на нуле, теперь стремилось в отрицательную плоскость, по-моему, я даже пустила слезу. Ведь она права. Так всё и бывает. И Шаламов уж точно купается в женском внимании, девчонки за ним так и бегают. А я…
— Ну-ну, ты чего раскисла? Потом плакать будешь. На вот, выпей ещё. Выпей-выпей, настроение улучшится.
Но настроение у меня наоборот упало ещё больше. Вдруг так остро затосковала по Шаламову, аж терпеть невозможно. Захотелось немедленно, позарез увидеть его или услышать.
— У тебя есть телефонный справочник? — спросила я, всхлипывая.
— Там, на полке. Что? Собралась ему звонить? Не надо. Завтра пожалеешь, уж поверь моему опыту.
Я не то чтобы поверила, но не позвонила. Просто Шаламовых в справочнике не оказалось.
— Он у тебя устаревший, — с укором сказала я.
— И хорошо.
— Плохо, я спросить его хочу, как он ко мне относится.
— О-о, давай-ка уже спать пойдём.
Но я не унималась. Если её слова поначалу зародили сомнения, которые наверное и так были, просто я не задумывалась, то теперь эти сомнения переросли в уверенность. И от этого меня буквально раздирало изнутри.
— Я ведь не вынесу, если он меня…
Там уже не слеза, там целый потоп случился — так я рыдала. Правда, Ирма сказала потом, что это с вина. Так бывает.
Отец приехал за мной в воскресенье. Строгий, но сдержанный. Ни мне, ни Ирме не сказал ни слова. И по пути домой тоже молчал. Возле дома нам попался Шаламов, сердце у меня так и подпрыгнуло, но отец сразу напрягся, как сторожевой пёс, почуявший неладное, вперился в меня с пытливым прищуром. Поэтому я даже не могла позволить себе посмотреть на него как следует, хотя очень, очень хотелось. Ко всему прочему, вспомнилось, как вчера порывалась звонить ему. Просто счастье, что у меня не оказалось его номера. Права была Ирма, когда отговаривала меня — иначе сейчас я бы со стыда умирала.