Эмбер. Чужая игра
Шрифт:
Неужели это девушка моей мечты? Обнимаю ее за талию, разворачиваю к себе лицом, смотрю в глаза. И тут она бросается мне на шею. Минут двадцать целуемся. Паола бормочет бессвязное, что жить без меня не может, что я самый-самый, что она меня недостойна, но будет стараться, что я ни о чем не пожалею… Нет, это она. Девушка моей мечты. Робкая и смелая одновременно. Красивая как мираж и верная как собака. Упорная, озорная и непредсказуемая. А то, что поворчать иногда любит – так не может же женщина состоять из одних достоинств. О такой я мечтал, такой я ее выдумал, такую и получил. Хорошо это, или плохо –
– Я плохое сказала? – пугается Паола, ловя мой хмурый взгляд.
– Ну что ты, малышка. Я о делах подумал. – Она сразу веселеет. Идем по тропинке, взявшись за руки. Вызываю перед собой образ Лабиринта, и буквально через несколько метров нахожу три колоды карт в кожаных футлярах с ушками, чтоб можно было повесить на поясной ремень. Вынимаю колоду и рассматриваю картинки. Паола, прикусив губу, тоже смотрит на них.
– Не смотри пристально, – предупреждаю я ее. – Вызовешь козырной контакт.
– Я знаю. Читала "Хроники".
На картах множество незнакомых мест и людей. Надеюсь, Гилва знает, где они и кто они. Откладываю в сторонку три карты. Гилва в костюме для верховой езды со стеком в руке – такой я впервые ее увидел, я в скафандре Сомова без шлема и Паола в обтягивающем спортивном костюме. Крутит педали велотренажера – ну и фантазия у меня!
– Ой, это я! – вскрикивает девушка. – А что я делаю?
– Развиваешь мышцы. Будет время – научу на велосипеде ездить и на мотодельтаплане летать. – Убираю карты в футляр, оставляю только козырь Гилвы. Глянцевый картон холодеет в руке, картинка приобретает глубину…
– Кто это?
– Мы с Паолой.
– А, Повелитель. Неужто получилось? Не хотела раньше говорить, но такое не удавалось даже Сухэю. Считалось, что карты нужно рисовать руками, в месте, желательно, поближе к одному из полюсов мира. Лучшие карты нарисованы в Эмбере или на Дворах Хаоса. Ты очень силен, Повелитель. И неотесан как чурбан.
– Хватит комплиментов. В краску вгонишь. Как у тебя дела?
Гилва делает шаг в сторону, и вижу двух великолепных лошадей. Одна – вылитая Оля. Вплоть до кисточек на ушах. Оля-2 звучит некрасиво. Буду звать Поля. А вторая лошадь – … конь!
– Дай руку, – Гилва протягивает жесткую ладошку, и мы с Паолой проходим к ней, оставляя вместо себя на тропинке тающую радугу. Паола бьет в ладоши от восторга. Протягиваю Гилве ее колоду, и она деловито изучает картинки. Пристально смотрит мне в глаза.
– Кто это, Повелитель?
– Не знаю. Думал, ты знаешь.
– Я знаю, – подтверждает Гилва и убирает колоду, хмуря брови.
Паола вскакивает на жеребца, колотит его пятками по крутым бокам и уносится вдаль. Мы с Гилвой идем шагом. Ее Камелот в конюшне, а я не умею ездить без седла.
– Повелитель, я встревожена и напугана, – говорит дева Хаоса.
– ???
– Когда ты слил наши с Паолой сущности… В "Хрониках" описаны призраки Лабиринта. С виду плоть, а внутри, словно каркас, фрагменты узора Лабиринта…
– Паола –
– Нет… Не совсем. Она – человек, но только последний месяц. А до этого… Нет слов. Какая-то структура. Не знаю, как описать. Она не матерью рожденная. Представь, много-много узелков, они связаны тонкими нитями. Такая сложная паутина. Только не плоская, а объемная. Некоторые нити соединяют соседние узелки, а некоторые к дальним через всю конструкцию тянутся. И по нити можно двигаться только в одну сторону. Назад – нельзя. Если назад – рядом другая нить должна быть. Я не знаю, как точнее объяснить.
– Я понял. Ориентированный трехмерный граф.
– И вот эта паутина переходит в сознание обычного человека. Потом ты ее сделал лошадью, потом – снова человеком. Ну, обычные воспоминания.
– Паола знает, что у нее внутри?
– Как она о себе узнать может? Если ты нас еще раз сольешь, узнает. Из моих воспоминаний.
– Ты, когда раньше ходила по отражениям, с кем-нибудь объединяла сущности?
– Нет. Это вообще второй раз в жизни.
– Паола – дочь отражений. Ее выдумал я. Вот что значит эта паутина.
– Срань! Не надо говорить ей об этом. Ты выдумал ее славной девушкой.
– Гилва, а ты – как? Полностью сняла мое заклятие?
– Нет. Что-то осталось. Помнишь, в "Хрониках" Мерлин настроился на голубой камень. Ему пришлось пройти Лабиринт, чтоб очиститься. Видимо, мне придется еще раз пройти Логрус.
ЧАСТЬ 2
ИГРА С ОГНЕМ
Вскакиваем на коней. Гилва оделась на удивление просто и неброско. Зато Паола – как Гилва в нашу первую встречу. Аристократка на прогулке. Из багажа ничего не берем. Сунул в карман пластинку микрокомпьютера – и весь багаж. Моя Поля – просто тварь неразумная. Вредная. Знал бы, мотоцикл заказал. Не пойму, что в ней находят Камелот и Дон Педро – жеребец Паолы. Но что-то находят. Косятся. Из-за этого Поля нервничает, а я не джигит. Я только учусь.
Полчаса назад выяснилась интересная вещь. Паола чувствует и может ответить на козырной контакт. Но сама его вызвать не может. Сколько бы ни смотрела на карту, как бы ни напрягалась, карта не становится холодной.
Тропинка сужается. Бью Полю пятками и выезжаю вперед. Привычно меняю отражения, направляя путь в деревню Паолы. Девушки за спиной вполголоса что-то обсуждают.
– … что такое ориентированный граф?
– Не знаю.
– … (непереводимое идеоматическое выражение.)
– Я у компьютера спрошу. Ты вечером достань компьютер, а я спрошу. Я знаю, как. Сначала говоришь ему: "Толковый словарь". Потом: "Поиск", а потом – этот… оринти… Ну, это слово.
Въезжаем в деревню. Тишина, полупустая улица и настороженные взгляды. Паола аристократически задирает нос, но, перехватив мой недовольный взгляд, смеется и превращается в сельскую девушку, одетую как аристократка. Машет рукой и приветствует знакомых. Моментально улица заполняется народом. Слышится смех. Откуда-то появляются дети и бегут за нами. В домах распахиваются окна. Паола окликает подруг, те отзываются смехом и шутками. Гилва становится какой-то невзрачной и держится позади меня. Ни дать, ни взять, служанка.