Эмбер. Чужая игра
Шрифт:
– По улицам слона водили, – декламирую я. – Знаете, чем кончилась эта история? Моська таки цапнула слона за ногу. А через три дня слон взбесился, и его пристрелили.
– Кто есть Моська? – спрашивает Рэндом.
– Не знаю. Я – слон. Слоны плохо видят. У них близорукость. Вы меня перебили. Тушу слона выбросили на свалку, и там ее два дня обгладывали дворняги и бездомные кошки. А потом они перекусали поголовно всех жителей города. И город вымер.
– Какая же мораль?
– Когда идет слон, уберите с его пути мосек. Пусть себе идет. Он же никого не трогает. Или вы хотите иметь дело с бешеным слоном? Может, вы хотите получить второй залитый кровью Лабиринт?
Слышу звук звонкой пощечины. Оглядываюсь. Нет, это еще не влияние моей речи. Это Гилва будит Бенедикта.
– Хотите нас рассорить? – интересуется Рэндом.
– Нет, – вру я. – Хочу понять, кто именно загоняет меня В ЭТОТ Лабиринт.
– У меня есть одна гипотеза. Он сам. Лабиринты борятся за власть, а власть – это информация. Проходя Лабиринт, вы делитесь с ним информацией. Пока Лабиринт Дворкина не был поврежден, он полностью контролировал этот Лабиринт, Лабиринт в Ребмэ и Лабиринт в Тир-на-Ногт. Но, с некоторых пор, наш Лабиринт начал игру не по правилам. Именно он вынудил Мерлина починить один из сломанных Лабиринтов. Казалось бы, усиление власти Порядка, ослабление Хаоса. Но Первозданный Лабиринт вынужден теперь контролировать ЧЕТЫРЕ исправных лабиринта. В обычное время это ему по силам. Но сейчас он опять поврежден. Учтем также, что Восстановленный Лабиринт является отражением не какого-нибудь, а именно Лабиринта Эмбера. То есть, полностью подконтролен ему. Вассал моего вассала – не мой вассал. Суммируя все сказанное, делаю вывод, что Лабиринт Эмбера собирается примерить желтую майку лидера.
– Переведите, – просит Гилва.
– Сесть на трон вместо Лабиринта Дворкина, – объясняю я. – Но зачем ему я?
– Богдан, это ясно всем, кроме тебя, – объясняет Гилва. – Ты – сила. Тот, кто контролирует тебя, владеет силой. Страшной силой. Это во-первых. Во-вторых, ты – лопух. Об Мерлина они зубы обломали, хотят попытать счастья с тобой.
– Здорово! Знаешь, есть такая игра – бейсбол. Один бросает мячик, второй со всей силы лупит по нему палкой. Так вот – я не слон. Они думают, что я мячик. Что посоветуешь?
Гилва задумчиво потерла переносицу.
– Пройди Лабиринт, Богдан.
– Пройти – значит усилить его.
– Не только. Ты усилишь его, он усилит тебя. Ты выиграешь больше.
– Но я нарушу равновесие сил.
– Пройди Логрус. Из мячика стань камнем. Не позволяй собой играть.
– Рэндом, а вы не боитесь нарушить равновесие между Порядком и Хаосом?
– Изменение будет небольшим. Полюс Порядка сместится незначительно. Но Эмбер от этого выиграет. Укрепит свои позиции, станет более стабильным. Кроме того, у меня есть причины не ссориться с Лабиринтом, – улыбнулся он.
– А если я не захочу соваться в Лабиринт?
– У вас нет выбора, – пожал плечами Рэндом. – Мы можем выйти из этого зала через дверь, но вы – только через Лабиринт. Кроме того, на вас легко воздействовать через девушку. Она ничего собой не представляет, но вы к ней привязаны.
– Понятно… Кстати, вы привязаны к Виале.
Хорохорюсь. Только теперь осознаю, в какую кучу дерьма влез. Паола – заложница. Я беспомощен, пока она у них в руках.
– Где мои вещи?
Рэндом подходит к одной из раскладушек, откидывает одеяло. Рассовываю мелочи по карманам. Цепляю на пояс шашку и футляр с колодой. Ненужная больше раскладушка исчезает со слабой вспышкой. Боковым зрением замечаю, что исчезла она одновременно с жестом Фионы. Несколько секунд размышляю, каким бы чудом ответить. Ничего
– Богдан, не слушай их! Будь собой! – кричит Паола и бросается к Лабиринту. Наперерез ей – Фиона. Паола уворачивается, оставляя в руках Фионы разорванное платье и несется стрелой к началу Лабиринта.
Спасают рефлексы космодесантника. Спринтерским рывком догоняю ее, подхватываю на руки в последний момент, но, по инерции сам влетаю в Лабиринт. Делаю два шага по голубой дорожке. Вот и все… Начал движение, назад пути нет.
– Зачем ты меня схватил? – рыдает Паола. – Они из тебя веревки вьют. Я тебя освободить хотела.
По-моему, у нее истерика. Подкидываю ее и перехватываю поудобнее.
– Гилва, подойди сюда. Возьми у меня Паолу.
Гилва подходит, но Лабиринт вспыхивает огненной стеной.
– Рэндом! Возьмите Паолу.
Опять огненная стена.
– Мне кажется, Лабиринт хочет, чтоб вы прошли его вдвоем, – сообщает Рэндом.
– Я могу опустить Паолу?
Рэндом вопросительно смотрит на Фиону. Та размышляет долгую минуту, потирая пальцами виски.
– Только в центре, – говорит она, все взвесив. – Если Паола коснется узора, одной Паолой станет меньше. Но, человек, проходящий лабиринт, имеет право нести на себе вещи. Одежду, оружие… Живых существ проносить никто не пробовал. Но и запрета явного не было. Боюсь только, что Лабиринт сведет Паолу с ума. Слушай меня, малышка. Не сдавайся и не отчаивайся. Борись. Представь, что ты своими ногами идешь по Лабиринту. Соберись с духом, иначе он тебя сомнет. Помогай Богдану.
Окидываю взглядом предстоящий путь и пересаживаю Паолу себе на шею. На руках мне ее не донести.
– Богдан, прости меня, – плачет Паола. – Я хотела, чтоб ты свободный стал, чтоб они не смогли тебя принудить.
– Перестань на меня капать горючими слезами. Вот жизнь! Так и знал, что ты на мне ездить будешь!
Что ни говори, а данные у меня были неплохие. Жизнь на свежем воздухе, месяц упорных тренировок. Да и Паола не так много весит. Первые несколько шагов считал, что пройду этот Лабиринт без особых усилий.
Я ошибался.
Лабиринт автоматически подбирает усилие сопротивления под возможности человека. Мне он выдал по полной программе. За двоих. Видимо, хотел высосать меня до донышка и убить на последних шагах. Уже после первой Вуали у меня дрожали колени. Я почувствовал настрой Лабиринта. Да, Лабиринт Корвина тоже выматывает. Но он "смотрит" на тебя с дружественной иронией. Этот Лабиринт жесток. Он холоден как океанские глубины и обозлен на людей. Почему так – не знаю.
Я шел ослепленный, мокрый как мышь, на подгибающихся ногах. Искры взлетали выше головы и жалили щеки. С каждым шагом он разбивал мою сущность на тысячи кусков и собирал вновь. С каждым шагом я должен был осознать, кто я и где я, набраться мужества и сделать следующий шаг.
А потом моя сущность и сущность Паолы начали объединяться и перемешиваться. С каждым шагом мы сливались в одно существо и распадались на два. Страшней ничего не может быть. Делать шаг, чтобы потерять половину себя… Зачем его делать – этот шаг?.. Я увидел тот самый трехмерный граф, о котором говорила Гилва. И на следующем шаге Паола увидела его в моих воспоминаниях. И пришла в ужас. Как я боялся сделать очередной шаг…
– Не сейчас… Этим займемся потом, – сказала мне Паола. Она уже взяла себя в руки. Славная моя.