Эмигрант с Анзоры
Шрифт:
Между прочим, интересно было теперь полицейские боевики пересматривать…
Иногда я сопровождал Валтэна на полигон, где он тренировал собаку. Нашего пса – «младший член экипажа», как представил его Валтэн – звали Ронг. Он был невысокий, желтовато-серой равномерной окраски, с острой мордой и торчащими большими ушами, напоминал скорее зайца, чем волка. Порода – риггон, в далекой древности – пастушья собака, овчарка. Ко мне Ронг отнесся довольно равнодушно. Да и вообще ко всему он так относился. Разве что хозяина явно предпочитал – вечно норовил устроиться полежать у его ног.
Вот это меня очень удивляло с самого начала. Ну то, что у нас собак используют для караульной и розыскной службы – это понятно. Но на Квирине? Здесь такая супертехника… неужели трудно было придумать какую-нибудь замену собаке? Ведь ее неудобно в звездолете таскать… и далеко не на каждой планете собака может пригодиться, а вот хлопоты с ней – всегда, это же не прибор, который можно положить в шкаф и достать, когда будет нужно.
Оказалось – нет. Придумывали всякие уловители ДНК. Неэффективно оказалось и громоздко. Ничего пока не существует, что могло бы эффективно заменить собачий нос.
Пытались, говорят, модифицированных пчел использовать, птиц – для розыска. Но с ними мороки еще больше. А собака не только может найти для спасателей пострадавшего – хоть в джунглях, хоть под слоем земли и развалин. Не только по следу найдет преступника для полиции. Она еще бросится без лишних слов на врага, посягнувшего на любимого хозяина… и еще есть у собак очень ценное свойство. Их дэггеры почему-то боятся.
И в космосе, где живой травинки не увидишь, собака как нельзя кстати. Подойдет, ткнется в колени холодным носом… Доказано, что депрессия – космическая хандра – при наличии в экипаже «младшего члена» – гораздо мягче протекает.
Конечно, собаки у эстаргов не обычные. Генетически модифицированные, из специальных рабочих линий. Разведением занимаются государственные питомники. У такой собаки нюх гораздо острее, сообразительность тоже. Она может взять след и недельной давности, практически уже неуловимый. Повышена способность концентрации на задании, послушания и преданности. Снижены охотничьи задатки, такая собака вообще не реагирует на всяких там кошек-голубей. Весь смысл и радость ее жизни – в служении Хозяину.
Стоит такой щенок (необученный) столько же, сколько хороший ландер. Но, конечно, для работников оплачивает это удовольствие Космическая Служба.
Спасатели в основном используют других собак – луитренов. Удивительная, искусственно созданная, универсальная порода со странной шерстью, похожей на овечью, с висячими ушами и длинной мордой. Легкие и прыгучие, в отличие от наших риггонов. А еще разница в характере. В отличие от спасательных собак, наши овчарки агрессивны, то есть способны защитить хозяина в случае чего. Очень эффективны в бою, двигаются молниеносно, стелются по земле, как тени… их обучают прыгать на руку с оружием, кусать (кости они перекусывают легко) и тут же перехватываться на вторую руку.
Ронгу уже двенадцать лет исполнилось (модифицированные собаки живут долго, до 20 лет сохраняя работоспособность). Валтэн каждую неделю гонял его на полигоне по проложенным старым следам…
Меня пришли проводить Ирна, Геррин и Мира с тремя младшими. Целая толпа – даже больше, чем у Валтэна. Наставника провожала только жена – симпатичная блондинка, наземница, виртуальный дизайнер, и младший, десятилетний сын. Мы стояли в зале ожидания Второго космопорта. Того самого, через который я прибыл на Квирин.
И мне было приятно, что все они пришли. Я был не один… у меня здесь, на Квирине оставались… родственники. Ну да, что-то вроде… кто-то меня будет ждать. Я неловко топтался среди моих родственников. Сбылась моя мечта, и как быстро… и года не прошло, а я уже снова улетаю с Квирина. В полном облачении ско, встроенные бластеры, дессор, электрохлыст, силовые наручники. Дети норовили потрогать бикр и оружие. Геррин давал какие-то наставления по поводу бытовых мелочей в космосе. Ну да, они-то все через это прошли. Наконец Валтэн крикнул мне через головы повелительно.
– Ланс, пора!
Я пожал протянутые мне руки, потрепал детей по головам и пошел вслед за Валтэном.
Мы пересекли карантинную зону. Нас пропустили свободно – ско идут на дежурство, что уж тут может быть… Ронг без всякого поводка бежал за нами, в особой манере рабочих собак – опустив голову и почти уткнув нос в ногу хозяина. Пес первым вскочил в пузатый бусик, который тронулся с места, едва дождавшись нас. Мы ехали стоя, медленно, вглядываясь в крылатые силуэты кораблей на сером, блеклом покрытии космодрома.
Бусик подкатил к нашей «Крете». Последние две недели я бывал на борту частенько и уже хорошо знал корабль. Обычный малый патрульник, похожий на тот, на котором я прибыл сюда. Ну конечно, как сконовский корабль, «Крета» имела свои особенности: кроме стандартной луч-пушки над фюзеляжем, еще шестнадцать стволов под крыльями, гравиударная установка, щиты… Я еще толком не умел всем этим пользоваться. Что там, я и пилотировать-то еще не умел.
По идее, нельзя было нам лететь вдвоем. Какая от меня помощь, если что… Прежний напарник Валтэна погиб. В прошлый раз. Я только недавно узнал об этом. Сейчас свободных людей не было, или Валтэну они не подходили. Найти напарника – вообще не такое простое дело. С учеником легче, его ты в любом случае через три-четыре года спихнешь. И потом, ученик тебе во всем подчинен. А вот напарник… это друг. И с ним неудобно будет просто так расстаться, если что-то не понравится.
Вот так и получилось, что в первый свой патруль я отправился с Валтэном один. В каком-то смысле даже и лучше: мне волей-неволей придется выполнять многие функции напарника, и я большему смогу научиться.
Мы сразу поднялись в Пост. Валтэн загнал пса на специальную лежанку, с автоматическим держащим силовым полем. Я сел в кресло копилота. Пульт засветился передо мной. Валтэн включил связь.
– Квирин-2, я Крета, как слышно?
– Хорошо слышно, – отозвался диспетчер. – Я семнадцатый. Крета, ваш вылет через десять минут. Как поняли?