Эмилия пошла по кругу. Крымские Тайны
Шрифт:
Утром он говорил мне что-то вроде: «Ты уже большая, должна всё понимать».
– У многих людей было трудное детство. Родители не созданы, чтобы быть хорошими родителями, они просто проводники в этот мир.
– Нет, ты не понимаешь. Я не сказала, что мне это не нравилось.
– Тебе это нравилось?
– Сначала у меня разрывалось сердце. Это была пытка отчаянием, но в какой-то момент я обнаружила, что, когда их нет, и я мастурбирую у себя в кроватке – я представляю, как меня избивают, вбивают в койку, хватая за запястья, и
– Ты очень смелая, что рассказываешь об этом.
– Я просто хочу, чтобы ты опубликовала это, чтобы другие девочки знали, к чему это меня привело…
Я собиралась к друзьям. Надела миниюбку и маечку без лифчика, укладывала волосы минут сорок, накрасилась и собиралась пойти в нашу компанию.
Мама была на работе, дома был только он. Что-то сидел на кухне смотрел телек.
Я так долго собиралась, что уже стемнело, а меня часто до сих пор не отпускали гулять в темноту. Город у нас маленький, трасса рядом и по ночам можно было нарваться на кого угодно.
Но «темнота друг молодежи» и конечно, мы собирались компанией именно по вечерам.
Мой тогдашний ухажер ждал меня, и я должна была быть его визитной карточкой. Его «малой». Его «самой красивой девочкой на районе». Он был, как полагается старше меня на три года, вернулся из армии, но я даже не помню уже его имени.
Я собиралась выскользнуть, но Сергей вышел и приградил дорогу.
– Ты куда, в таком виде собралась, на трассу?
Вид у меня и вправду, как я теперь понимаю, был подходящий: джинсовая куртка, прикрывающая стоячие молодые соски, короткая юбка, нежные гладкие бедра, белые носочки, модные кеды, уложенные на ночь глядя волосы, накрашенные губы.
– Не твоё дело.
– Ты как с отцом разговариваешь?
Мой взгляд невольно скользил по его треникам. Синие они с трудом скрывали, что под ними у него нет белья. Белая майка на голый волосатый торс. Руки в чем-то жирном с кухни.
– Ты мне не отец! Я к друзьям!
Я рванула к двери сквозь него. Нарочно нарываясь на физический контакт.
– Никуда ты не пойдешь!
Я стала закипать. И как я теперь понимаю, мне нравилось его злить. Сергей схватил меня. Огромный, я буквально вся растворилась в нем. Мама могла прийти в любой момент.
Я стала вырываться, провоцируя его на борьбу.
Он схватил меня двумя руками.
– Отпусти, козел!
Я стала колошматить его только начавшую заплывать жиром мужскую накачанную грудь. Изо всех сил.
Только чтобы обездвижить меня он пытался схватить меня за запястья. Это ему не удавалось. Я уже перепугалась и едва дышала. Лупила его. Сергей обхватил меня руками в охапку и сжал в своих объятиях. Дыхание спёрло. Мои груди через маечку обжигались об его грудь.
Одна его большая лапина вцепилась мне в попку, а лицо уткнулось в его щетинистую шею. Я рванулась еще раз, расцарапав щетиной себе лицо. Бедром я
Не думаю, что он был виноват в этом. Не думаю сейчас, что он планировал это. Я не понимала, что я делаю. Более того я долгие годы врала себе, что это он меня изнасиловал. Сейчас я понимаю, что это было скорее наоборот.
– Успокоилась?
Я чувствовала, как мое сердце колотится в груди. Я захлебывалась от обиды. Ком в горле не давал говорить. Мои трусики были мокрыми, а девственная дырочка пульсировала. Сергей ослабил хватку, думая, что я успокоилась и я заорала на него:
– Я буду гулять когда захочу, ублюдок!
– Никуда ты не пойдешь!!!
Сергей яростно швырнул меня в мамину койку. Пролетев полкомнаты я взвизгнула от неожиданности.
– Одеваешься, как шлюха! Тусуешься с отбросами общества! Хочешь, чтобы тебя там по кругу пустили?!
Через мгновение он залез на меня, раздвинул коленом мои ноги. Я дралась и царапалась, но он спустил треники, обножив свой большой волосатый пенис.
– Я знаю, чего ты добиваешься!
Я много раз представляла, и даже видела его через банное полотенце в невозбужденном состоянии, когда Сергей выходил из ванной у нас дома, но я и подумать не могла, что он будет так прекрасен.
Волосатый до середины ствола, прямой как бамбуковый ствол, с большим глянцевым набалдашником залупы на конце. Фиолетово сизый, блестящий стояк.
– Вот, что тебе на самом деле нужно!!!
Он заткнул мне рот, и я закричала ему прямо в ладонь.
Через секунду трусики на мне были прорваны, и следом член порвал мою девственную плеву.
– Ты даже защитить себя не сможешь, дешёвка!
С болью и яростью он начал штопать меня под такой знакомый скрип маминой кровати.
Я застонала.
– Тварь! Ненавижу! Ублюдок!!!
Киска обхватывала жадно твердый член. Я не могла осознать в полной мере эти новые чувства, столкновения с мужской напористостью и силой. Его твердостью и неотвратимостью.
Я елозила ножками, пинаясь и отталкивая его как могла, но любовник моей матери, которого она просила называть «папой» грязно сношал меня на маминой кровати.
Снова и снова он нанизывал меня на свой длинный твердый ствол. Он раздвигал лепестки моей девочки и грубо врывался. Моя дырочка текла ручейками кипучей смазки.
Я кончала почти от каждого его проталкивания головки в мою тесную неразработанную девочку.
– Вырядилась как блядь. Ты этого добивалась!!?
Я вцеплялась в его мощные плечи и орала.
Остатками сознания я понимала, что меня ждет на улице мой парень, а мама вот-вот может быть поднимается по лестнице домой.
Я посмотрела ему в глаза абсолютно озверевшая от похоти и каскадных оргазмов.
– Ненавижу, подонок!!!
В этот момент он вмазал мне пощечину, чтобы я отвернулась.