Эмма (пер. И.Мансурова)

Остин Джейн

Мистер Найтли снова задумался. Результатом его раздумий были слова:

– Нет, Эмма, не думаю, что в один прекрасный день меня самого застанет врасплох степень моего восхищения ею… Уверяю вас, я никогда не думал о ней в таком ключе. – И еще немного погодя сказал: – Джейн Ферфакс – очень милая молодая девица… но даже Джейн Ферфакс не является совершенством. У нее есть один недостаток. Она не обладает той открытостью натуры, какую мужчине желательно видеть в своей жене.

Эмма не могла не возрадоваться тому, что и у несравненной Джейн Ферфакс есть недостаток.

– Значит, – улыбнулась она, – вы скоро заставили мистера Коула замолчать?

– Да, почти сразу. Он сделал тонкий намек, а я сказал, что он ошибается. Он попросил прощения и больше ничего не говорил. Коул не стремится быть мудрее или хитрее своих соседей.

– Как

не похож он в этом отношении на нашу дорогую миссис Элтон, которая тщится быть умнее и проницательнее всех на свете! Интересно, как она отзывается о Коулах – как зовет их? Не сомневаюсь, она придумала нечто такое же вульгарное и развязное, как и для вас. Вас она зовет Найтли – а что припасла она для мистера Коула? Словом, я не склонна удивляться тому, что Джейн Ферфакс принимает ее любезности и охотно и часто бывает у нее. Миссис Уэстон, ваш довод подействовал на меня сильнее всего. Я могу с гораздо большей готовностью согласиться с тем, что ей не терпится сбежать от мисс Бейтс, чем поверить в торжество натуры мисс Ферфакс над миссис Элтон. Не похоже, чтобы миссис Элтон достало мозгов счесть себя ниже кого-либо по уму, манерам или поступкам. Не думаю, что ее сдерживают иные рамки, кроме собственных, неверно понятых, убогих правил того, что прилично, а что нет. Невозможно вообразить, чтобы она не оскорбляла постоянно свою гостью неумеренной хвалой, поощрением и предложением своих услуг. Если она постоянно не расписывает в подробностях свои величественные намерения, то предлагает подыскать ей постоянное место или собирается включить ее в число гостей на одну из чудесных увеселительных поездок в ландо.

– Джейн Ферфакс все понимает, – сказал мистер Найтли. – В недостатке сообразительности ее не упрекнешь. Подозреваю, что ей свойственны сильные чувства. Нрав ее отличают такие завидные черты, как выдержка, терпение и самообладание, однако ей недостает открытости. Она скрытна, причем сейчас даже больше, думаю, чем обыкновенно… А мне по душе открытые натуры. Нет, до тех пор, пока Коул не намекнул на мою воображаемую привязанность к мисс Ферфакс, мысль о ней ни разу не закрадывалась ко мне в голову. Я всегда испытывал удовольствие при виде Джейн Ферфакс и всегда охотно беседовал с нею, но без всякой задней мысли.

– Ну, миссис Уэстон, что вы теперь скажете о женитьбе мистера Найтли на Джейн Ферфакс? – торжествующе спросила Эмма после ухода мистера Найтли.

– Милая Эмма, мне есть что сказать, отчего же… Он настолько занят мыслью о том, что он ее не любит, что не удивлюсь, ежели в конце концов он все же влюбится в нее. Вот вам – только не бейте меня!

Глава 34

Все обитатели Хайбери и его окрестностей, кто хоть шапочно был знаком с мистером Элтоном, обязаны были зайти к нему и поздравить с женитьбой. В честь него и его молодой жены давались многочисленные званые обеды и ужины, приглашения следовали одно за другим, сплошным потоком. Вскоре миссис Элтон не без удовольствия поведала всем, что «у них нет ни одного незанятого дня».

– Теперь я понимаю, – говорила она, – какую жизнь суждено мне с вами вести! Честное слово, скоро мы промотаемся в пух и прах! В самом дел_е, мы, кажется, основали новую моду. Если это называется «жизнью в глуши», то ничего ужасного в этом нет. Начиная с понедельника и до следующей субботы у нас нет ни одного свободного дня! Даже не будь у меня такого богатого внутреннего мира, я бы тут не заскучала.

Ни одно приглашение она не отклоняла. Благодаря привычке, усвоенной в Бате, званые ужины были для нее вполне естественны, а «Кленовая роща» привила ей любовь к званым обедам. Ее немного смущало отсутствие второй гостиной, то, что гостей мало обносят пирогом, а также то, что во время карточных вечеров не подают мороженого. Миссис Бейтс, миссис Перри, миссис Годдард и остальные, разумеется, в смысле знания света изрядно отстали; но погодите, вот она скоро покажет всем, как следует задавать вечера такого сорта. Весною она непременно отплатит всем местным жителям за их доброту и устроит один званый вечер – но какой! На каждом карточном столике будет стоять отдельный подсвечник и лежать нераспечатанная колода карт. Поскольку у них мало прислуги, придется нанять на вечер еще слуг, которые будут обносить гостей закусками точно тогда, когда нужно, и в соответствии с этикетом.

Эмма, в свою очередь, не

могла не дать в Хартфилде званый обед в честь Элтонов. Нельзя, невозможно не оказать внимания молодоженам, иначе ее, чего доброго, заподозрят в пристрастности и решат, что она способна на такое достойное жалости чувство, как презрение. Следовательно, званый обед неизбежен. После того как Эмма проговорила об этом минут десять, мистер Вудхаус охотно согласился на проведение званого обеда. Он лишь, как всегда, наотрез отказался садиться во главе стола и, как обычно, принялся гадать, кто способен заменить его на почетном месте.

Вопрос, кого пригласить, не занял много времени. Кроме Элтонов, нужно позвать, разумеется, Уэстонов и мистера Найтли. Пока все шло своим чередом, как должно, однако обычно восьмой за столом оказывалась Харриет, но мысль о том, что надо позвать и ее, в этот раз почему-то не доставила Эмме удовольствия. Она очень обрадовалась, когда Харриет попросила избавить ее от необходимости приходить. Она предпочитает по возможности не находиться в его обществе… Пока ей довольно тяжело видеть его вместе с очаровательной счастливицей женой. В их присутствии она чувствует себя неловко. Если мисс Вудхаус не рассердится, она лучше останется дома. Лучшего ответа трудно было и желать, сочти Эмма себя вправе чего-то желать в данной ситуации. Стойкость подруги ее порадовала, ибо она знала, сколько сил требуется Харриет, чтобы отказаться от приглашения в гости и остаться сидеть дома, кроме того, теперь Эмма имела полное право пригласить восьмой именно ту гостью, какую и хотела, – Джейн Ферфакс. После разговора с миссис Уэстон и мистером Найтли она, как никогда, испытывала в отношении Джейн Ферфакс угрызения совести… Слова мистера Найтли задели ее за живое. Он тогда заявил, что Джейн Ферфакс получает от миссис Элтон знаки внимания, которыми никто другой ее не удостаивает.

«Это совершенно справедливо, – сказала себе Эмма, – по крайней мере в отношении меня, а именно меня он и имел в виду – и мне должно быть очень стыдно. Ведь мы с ней одногодки и знаем друг друга всю жизнь… Надо было мне подружиться с нею… Теперь она никогда меня не полюбит. Я слишком долго пренебрегала ею. Но я окружу ее заботой и выкажу большее внимание, чем до сих пор».

Никто от приглашения не отказался. Все оказались не заняты, и все были рады. Однако трудности с обедом на этом еще не закончились. Добавилось очень некстати еще одно обстоятельство. Условлено было, что двое старших маленьких Найтли весною пробудут у дедушки и тетки несколько недель, и вот теперь их отец объявил о том, что привезет их и сам на целый день останется в Хартфилде – и именно в день званого обеда. Дела не позволяли ему перенести визит. И отца, и дочь такое совпадение очень расстроило. Мистер Вудхаус и так полагал, что восемь гостей – это слишком, а тут появляется девятый, Эмма же волновалась, зная, что их девятый гость будет очень недоволен: раз в кои-то веки выбрался он в Хартфилд, и всего на двое суток, и надо же! – угодил на званый обед.

Батюшку Эмме удалось успокоить быстро: хотя гостей и будет девять, но мистер Джон Найтли всегда так мало говорит, что с его появлением шумнее не станет. Сама же она несказанно огорчилась, ибо предчувствовала, что мистер Джон Найтли (вместо своего брата) окажется ее соседом напротив, так что придется терпеть его взгляды исподлобья и односложные реплики.

События более благоприятствовали мистеру Вудхаусу, нежели Эмме. Джон Найтли прибыл, однако мистера Уэстона неожиданно вызвали в Лондон: ему предстояло провести там весь день. Возможно, заявил он, ему удастся присоединиться к остальным вечером, но определенно не за обедом. Мистер Вудхаус совершенно успокоился; и, радуясь безмятежности батюшки, а также приезду племянников и философскому отношению зятя к званому обеду, Эмма почти перестала беспокоиться сама.

Настал великий день. Гости собрались точно в срок, а мистер Джон Найтли, казалось, заранее настроился на то, чтобы быть милым. Вместо того чтобы в ожидании обеда увлечь брата к окну, он беседовал с мисс Ферфакс. Миссис Элтон, разряженную в пух и прах, он оглядел молча, говорить с нею не было нужды, однако Изабелла просила описать, как она выглядит. А вот мисс Ферфакс была старой знакомой, к тому же спокойной девушкой, и с нею можно было и поговорить. Он встретился с ней еще утром, перед завтраком, когда прогуливался с мальчиками, как раз начинался дождь. Было вполне естественно сделать ряд вежливых замечаний по этому поводу, и он сказал: