Энциклопедия спецслужб
Шрифт:
В обосновании заявления, которое он зачитал журналистам, говорится: «Впервые с информацией на тему возможных связей Бузека со спецслужбами бывшей ПНР я столкнулся в 1987 году, после ареста деятеля силезской «Солидарности» Яна Гурного, который произошел в присутствии Бузека». «В последующие годы я получал информацию об этих связях, которые могли быть установлены перед выездом Бузека в 1971–1973 годах на учебу в Англию», – отмечается далее в документе.
Т. Карвовский также заявил журналистам, что «в период военного положения среди оппозиции в Гливице распространялась информация о том, что Бузек объявил о подписании им документов, подсунутых спецслужбами. Сделано это было ради того, чтобы вывезти на лечение за границу дочь».
Депутат считает, что у него есть все основания, чтобы сформулировать свои подозрения и потребовать расследования. «На основе представленных мною материалов Богуслав Ниженьский начнет проверку по заявлению премьера», – отметил депутат Сейма. По мнению Карвовского и членов его депутатской фракции, в составе правительства «есть еще несколько человек, которые подозреваются в том, что сообщили неправду в своем проверочном заявлении». (Такие заявления о фактах сотрудничества со спецслужбами польские политики подают на основании так называемого Закона «О проверках». – Прим. авт. ).
Представители «Конфедерации независимой Польши» считали, что находящиеся в подчинении премьера спецслужбы могут «не найти» в своих архивах компрометирующие главу правительства материалы. По их мнению, доступ к архивам спецслужб должны иметь органы, не зависимые от правительства.
«Обвиняемый» подтвердил, что в октябре 1997 года получил от президента информацию, касающуюся архивных сведений спецслужб на кандидатов в члены формировавшегося тогда правительства. Ранее премьер отрицал факт получения такой информации.
Скандал не помешал 13 апреля 1999 года провести первое заседание Комитета по защите секретной информации. В коммюнике информационного центра правительства говорится, что на заседании обсуждены вопросы, связанные с реализацией закона о защите секретной информации, и проблемы, касающиеся выполнения предписаний этого закона в сфере деятельности и компетенции Министерства внутренних дел и администрации [595] .
В мае 1999 года военная прокуратура возбудило следствие по делу двух польских офицеров, подозреваемых в шпионаже в пользу России. В том же году Польша наконец стала полноправным членом НАТО [596] .
20 тысяч высокопоставленных польских служащих были проверены Люстрационным судом на предмет сотрудничества с Госбезопасностью коммунистического режима. В итоге покинул свой пост вице-премьер, министр внутренних дел и администрации Я. Томашевский. Тайными агентами спецслужб ПНР признаны влиятельный сенатор Е. Мокшицкий и даже бывший профсоюзный лидер, сенатор и кандидат в президенты М. Юрчик. За весь 1999 год Люстрационный суд возбудил 30 дел в отношении подозреваемых. Все бы ничего: сводить счеты с коммунизмом, в конце концов, можно и персонально. Но…
После обвинения в адрес М. Юрчика в политических кругах впервые заговорили о «кампании травли в предвыборных целях». А когда в начале января группа из 30 журналистов обратилась к парламенту с призывом выявить всех агентов и осведомителей спецслужб во всех (!) средствах массовой информации, впору было вспомнить приснопамятное время в приснопамятной стране. «Единственный результат применения закона о люстрации – бесконечное расширение сети подозреваемых», – едко заметила по этому поводу газета «Речь Посполита». «Вместо очищения людей обливают грязью. Архивы и досье стали козырной картой в политической игре. Возник глубокий кризис доверия к компетентным органам и правосудию», – написал в «Газете Выборчей» ее главный редактор, в прошлом известный в Польше и за ее пределами диссидент А. Михник [597] .
С полным списком советских агентов можно было ознакомиться в правительственном вестнике «Монитор польский» в апреле 1999 года. Интригующий раздел похож на страницы из телефонной книги: имя и фамилия, должность, имя отца, дата рождения и место пребывания без точного адреса. Формуляры, в которых подробно раскрывается род контактов с СБ, остаются засекреченными.
Из 23 500 лиц, которым пришлось заполнять соответствующие бумаги, свои связи со спецслужбами подтвердили около 300. Из них 32 % – адвокаты, 20 % – судьи, 28 % – прокуроры, а остальные – политики. Говорят, что «когорта» адвокатов была бы еще больше, если бы часть из них не успела «переквалифицироваться» в юрисконсульты, что дает право избежать процедуры люстрации. Именно 25 фамилий судей, прокуроров и адвокатов и составили первый обнародованный список сексотов.
Самым известным оказался председатель военной палаты Верховного суда Я. Годынь, который тут же сообщил журналистам, что по окончании института короткое время служил военным следователем в разведке погранвойск. Но наиболее любопытные могли об этом узнать и раньше – из Интернета, где размещена биография военного судьи. Вообще говоря, прошедшие общим списком оказались виновными в равной степени, хотя их участие в деятельности спецслужб весьма различно: от доносительства до непосредственной работы в органах.
Что же будет с лицами, которые, занимая сейчас высокие государственные посты, признались в сотрудничестве со спецслужбами? Ничего. Закон о люстрации не предусматривает наказаний. Единственной санкцией в отношении их стала публикация фамилий в правительственном вестнике. Другое дело, если заявитель не признался в связях со спецслужбами, а Апелляционный суд и Отдел по вопросам люстрации докажут обратное, тогда он на десять лет будет лишен права занимать важную должность [598] .
Наконец – неслыханное дело – стали раздаваться антиамериканские и антинатовские лозунги. О том, что Люстрационный суд явно хватил через край, первыми догадались – кто бы вы думали? – спецслужбы. Самостоятельно ли? Скорее всего нет. Дело в том, что в декабре 1999 года – январе 2000 года представители польских спецслужб провели в Варшаве несколько встреч с американскими и британскими коллегами, на которых обсуждалась тема «общественной безопасности». И полякам, по сообщениям некоторых источников, будто бы дали понять: раскол внутри национальной элиты, эрозия общественного согласия угрожают стабильности страны – члена НАТО; постоянный психологический прессинг в отношении старых номенклатурных кадров – других-то у Польши пока нет! – размывает основы государства, облегчает доступ к государственным секретам. Необходимо положить этому конец. Как – решайте сами [599] .
В минуты «отдыха»
Иногда местные спецслужбы занимаются «традиционными» делами, например, пытаются завербовать иностранных гостей. Первый скандал разразился еще апреле в 1994 года, когда пресс-служба КГБ Беларуси подтвердила факт обращения граждан страны с просьбами защитить их от провокаций, которые организует Варшава во время их туристических и коммерческих поездок в Польшу [600] .
Другое направление деятельности – тайная торговля оружием. В середине октября 2002 года разразился международный скандал. Выяснилось, что оружие со складов польской армии на протяжении нескольких лет попадало в охваченные эмбарго ООН Хорватию и Сомали и в руки российской мафии. Как сообщила местная газета «Жечпосполита», посредником при этом выступал международный террорист аль Кассар. Как утверждают журналисты этого издания, у них есть доказательства того, что за нелегальными операциями стоят служащие и сотрудники польских военных спецслужб и что сотрудники Военной информационной службы (ВИС) Польши (военной разведки страны) помогли получить лицензию на продажу оружия фирме одного из своих сотрудников.