Энохиан. Крик прошлого
Шрифт:
бескрайнему нежно-голубому простору плыли пушистые облака. Любила грозовые серые
тучи, которые так часто пугали других больных. Любила звезды и луну на темно-синем или
черном полотне. Тим разделял мое увлечение, и мы часто сидели в креслах у окна, пытаясь
увидеть какие-то фигурки в облаках.
Но сейчас Тима в зале не было. Наверное, ночью ему стало плохо и теперь над ним в
очередной раз издевались уроды в белых халатах, смеющие называть себя врачами. Я не
могла пойти
Нам никогда не отвечали. Поэтому приходилось лишь ждать.
Двустворчатые двери, рядом с которыми всегда дежурили санитары, с неприятным скрипом
открылись, и в зал ввели, а точнее, приволокли, какого-то беднягу. Никто из больных не
обратил на него внимания, и я тоже захотела отвернуться, но прежде чем мне удалось это
сделать, я поняла, куда они волокут его.
Рядом со мной редко кто-то сидел. Наверное, других больных отпугивал мой мрачный вид, или же дело было в Тиме, который всегда сидел рядом со мной и занимал свое законное
место в таком же потертом кресле. Санитары проволокли, держа под руки, совсем молодого
парня через весь зал и пренебрежительно бросили его в кресло, а затем ушли. Я бросила
быстрый взгляд на виски нового пациента, но кожа на них была бледной и нетронутой.
Значит, его просто чем-то накачали. Почему-то мой интерес к новенькому возрос, и я стала
более внимательно наблюдать за ним.
Руки парня раскинулись в разные стороны и слегка подрагивали. Голова откинулась назад, словно у безвольной куклы. Его лицо было мертвенно бледным, а глаза закрыты. Бледные
пухлые губы были искусаны и местами даже кровоточили, нижняя губа чуточку больше
верхней. Он немного приоткрыл рот, тяжело дыша. Бледная кожа подчеркивалась темными
волосами и длинными ресницами, которые чуть ли не щекотали щеки.
У всех больных была одинаковая серая одежда. У женщин — длинные, почти до самой
щиколотки, серые рубашки, а у мужчин — мягкие штаны и кофта. Чаще всего эти вещи
висели на нас, словно мешки, но этот парень пробыл здесь недостаточно долго, чтобы
потерять хорошую форму. Его тело все еще казалось сильным и мускулистым, несмотря на
скрывающую достоинства серую одежду.
Да, он определенно был красив.
Возможно, именно его красота подкупила меня. В этом месте было так мало хорошего, что
каждый из нас невольно тянулся ко всему, что могло быть хотя бы чуточку привлекательным.
А может, все дело было в том, что он совсем молод. Это отделение предназначалось для
людей постарше, и поэтому мы с Тимом долгое время были самыми молодыми среди других
пациентов. Что, если этот парень захочет с нами дружить? Людям всегда нужны те, кому бы
они смогли
– Эй, - тихо позвала я, подобравшись поближе к спящему. Он не отреагировал, и тогда я
неуверенно дотронулась до его плеча.
– Проснись.
Не знаю, чего я ждала или на что надеялась. Возможно, мне захотелось, чтобы в лечебнице
появился еще один более-менее нормальный человек. Или же мне было попросту жаль
молодого парня, на вид которому было не больше девятнадцати, которому пришлось
оказаться в этом месте. Единственное, что я знала совершенно точно, так это то, что не
хотела ничего плохого. И именно поэтому его следующие действия выбили меня из колеи.
Глаза паря резко распахнулись, и проблеск безумия сделал их похожими на два ярких серо-
голубых фонарика. Он резко схватил меня за руку и сжал с такой силой, что я вскрикнула.
Другая его рука почти мгновенно оказалась на моей шее, и я быстро ощутила нехватку
воздуха.
Все вокруг превратилось в сумасшедший калейдоскоп. Санитары пытались угомонить
переполошившихся пациентов, для которых любое нарушение покоя становилось своего рода
толчком к новым приступам. Казалось, будто парень, сжимающий мое горло, стал для
душевнобольных спичкой, поднесенной к пороховой бочке. Все кричали, махали руками, бегали по залу. Вслед за криками шли удары и угрозы санитаров, которые все вваливались в
зал бесконечным потоком. Они попытались приблизиться ко мне и обезумевшему парню, но
он тут же сжал мое горло еще сильнее.
Вслед за санитарами в зал ворвался Тим. Наверное, его вели в палату или же позволили
присоединиться к другим больным, но вид у него был замученный. Закатанные рукава серой
рубашки обнажали алые кровоподтеки на сгибах локтей. Следы от капельниц. Под глазами
были темные круги. Тем не менее, когда мой друг увидел, что какой-то безумец схватил меня
за горло, он и сам слетел с катушек. Бросившись через весь зал, он с неожиданной
проворностью обошел целую стаю санитаров и оказался ближе всех ко мне и новенькому.
– Отпусти ее!
– рявкнул Тим, который обычно кричал лишь тогда, когда у него начинались
приступы. Вот только сейчас в глазах парня вспыхнули огоньки злости, и от этого его обычно
затуманенный взгляд стал как никогда ясным.
Я заметила, как Тим пригнулся, словно тигр, готовящийся к длинному прыжку, а в
следующее мгновение парень, сжимающий мое горло, разжал пальцы и оттолкнул меня в
сторону. Я не смогла устоять на ногах и повалилась на пол, хватая ртом воздух и прижимая
руки к шее. В этот же момент Тим набросился на новенького и попытался ударить его, но