Эпоха магии
Шрифт:
Девушке редко выпадала возможность с кем-нибудь просто поболтать.
– Много о чем. Прежде всего, о том, что я тут делаю.
Апрель усмехнулась.
– Нет, серьезно, – продолжил Гитерис. – А еще я думаю о том, почему ты решила со мной заговорить.
– А что особенного? – пожала плечами волшебница. – Наступил мой черед стоять на страже, а одной это делать скучно. – Она крутанула в руке магический жезл. – Увидела тебя и сразу вспомнила, как вы с Блэком решили помочь нам в ущелье. Бросились в самое сердце битвы,
– А что занимает твои мысли? О, забыл добавить, я еще думаю о том, как же все-таки интересно быть волшебником.
Апрель засмеялась:
– Интересно? Так, пожалуй, еще никто не говорил. Я слышала, что волшебниками быть хорошо, замечательно, что они сильнее всех, что они уничтожат магией кого угодно, но «быть волшебником интересно» слышу первый раз.
– Да, именно так, – пожал плечами солдат.
– Ты смелый, не боишься говорить то, что думаешь. Но разве можно вести себя так с чародеями?! – строго сказала она.
Гитерис смутился и удивленно уставился на Апрель. Та приглушенно засмеялась в ответ:
– Я пошутила. Обычно все обращаются к магам осторожно, боясь сказать что-нибудь лишнее или обидеть, как будто колдуны особенные, но это не так. Любой может стать одним из нас.
– И даже я?
– А почему нет? Лучник и маг в одном лице, хм.
Гитерис не мог поверить в то, что Апрель, предводительница одного из лучших отрядов боевых волшебников, оказалась веселой и простой в общении девушкой. Может, в этом и был секрет ее успеха и известности?
Открытость, бескорыстность, остроумие. Такому человеку хочется помочь, если он нуждается в помощи, поддержать, если он нуждается в поддержке. Не на этом ли держится отряд Апрельских Волшебников, на поддержке и взаимопомощи?
– Знаешь, большинство видят перед собой волшебницу, главу небезызвестного отряда боевых магов, – словно прочитав мысли собеседника, сказала девушка, – и как-то теряются, боятся и стараются быстрее закончить разговор. А сейчас все не так.
– Наверное, потому, что я вижу в тебе, прежде всего, человека, а не предводительницу.
Гитерису вспомнилось лицо Апрель, когда речь зашла об огромных муравьях. Чародейка выглядела тогда беззащитной и беспомощной. Сейчас она отчего-то выглядела точно так же, хотя ни муравьев, ни северян поблизости не было.
– Ты спросил, что занимает мои мысли. Я ведь так и не ответила. В общем, – девушка опустила голову и принялась сгребать в кучку грязь носком сапога, – в последнее время я часто задаю себе вопросы, какая часть этого мира мне известна, какую его часть я видела собственными глазами? Как много я знаю о нем, и что находится, к примеру, на самом дальнем севере?
– В тебе живет дух истинного путешественника.
– Знаешь, это только фантазии, но я бы хотела отыскать край,
– Мне кажется, история помнит подобные случаи. Обязательно найдется тот, кто захочет быть сильнее остальных, тот, кто захочет иметь больше власти, чем другие. И как обычно, попытка создать что-то идеальное обернется провалом.
– Ты, пожалуй, прав. Во всем есть ошибки и изъяны.
Они замолчали.
– Хочу рассказать тебе одну вещь. Я, конечно, не волшебник, но у меня есть определенное волшебство. Оно подразделяется на несколько видов и достигается загадочным способом. Это трудно объяснить. Например, во время кулачного поединка крики толпы, боль ударов, азарт и ответные атаки создают незабываемое чувство, я называю его волшебством боя. Оно рождается только во время самой драки. Есть еще несколько таких «волшебных» чувств. Волшебство любви, к примеру.
– Интересная мысль, – загадочно хмыкнула Апрель. – Знаешь, если ты не против, я бы хотела побыть немного одна, – неожиданно добавила чародейка и встала.
– Конечно, – кивнул ветродей, гадая, в чем кроется причина столь резкой перемены настроения собеседницы.
– Все нормально, просто твои слова напомнили мне о прошлом, о грустном прошлом, – ответила на немой вопрос девушка.
– Я пойду прилягу. До моей очереди охранять покой спящих еще долго, так что успею вздремнуть.
– Хорошо, – кивнула Апрель и неловко улыбнулась.
Гитерис вернулся на свое место и вопреки ожиданиям тут же провалился в глубокий сон.
Вскоре пришло время ветродея заступать на дежурство. Его растолкал один из волшебников. Вокруг ничего не изменилось, разве что только теперь все поголовно спали. Апрель до носа укуталась в одеяло и сопела как младенец. В полумраке мало кто бы смог заметить, что на ее щеках еще не исчезли разводы от недавних слез.
Чародей вручил Гитерису свой жезл, от которого исходил слабый свет.
– Это вместо факела, – сонно проговорил маг и скрылся во мраке.
Гитерис занял привычное место на камне, положив волшебный жезл в нескольких шагах от себя. Лучник долго всматривался в темноту, размышляя о своем, а затем перевел взгляд на землю. Внимание Гитериса привлекла маленькая блестящая искорка. Солдат наклонился и разглядел в грязи серебряную пуговицу от плаща Апрель. Ветродей подобрал ее, перевернул лицевой стороной и увидел изображение восьмиконечной звезды.
– Апрельские Волшебники, – одними губами произнес ветродей.
Он хотел положить пуговицу около спящей девушки, но потом подумал, что это будет как-то глупо, и решил вернуть пропажу позже. Солдат сунул пуговицу в карман штанов и отправился будить следующего часового.