Эпоха пепла. По следу демона

Попов Илья В.

Одна за другой в котомке исчезли сразу несколько рубах, пара запасных штанов, небольшой ножик с деревянной рукоятью, скатерть с большой заплаткой прямо посередке, пара бутылей молока и целая гора снеди. Наблюдая за хлопотами Нэо, Кенджи представил, каково ему будет тащить всю эту поклажу на себе под палящим солнцем. Он попытался было робко протестовать, но в ответ получил такой суровый взгляд, что Кенджи поверил – взгляни так женщина на вчерашних задир, и тех простыл бы и след.

– Ну вот и всё, – пропыхтела Нэо, кое-как запихивая в сумку последний сверток. – Можно сказать, мы убили двух зайцев одним выстрелом.

И ты перестанешь походить на босоногого бродягу, собирающего с мира по нитке, и я хоть немного освободила дом от всякого хлама, выбросить который у меня рука не поднималась.

Покойный муж Нэо, о котором та вспоминала, перебирая его вещи и изредка смахивая слезинки с уголков глаз, хоть и был плотнее Кенджи, но вот роста они были одного. Так что вся одежда пришлась Кенджи почти впору, лишь немного болталась.

К тому моменту, когда он наконец присоединился к господину Сато, деревня уже проснулась. Крестьяне с мотыгами и лопатами шли обрабатывать землю, пастухи гнали скот, бранясь на особо упрямых или ретивых животных, так и норовивших выскочить из стада, а рыбаки готовили удочки и снасти.

Так как все прочие жители уже вовсю занимались своими повседневными хлопотами, а староста еще не до конца оправился от вчерашних побоев, провожали путников только Нэо и Мико, которая что-то прятала за спиной. Когда они достигли конца деревни, Кенджи повернулся к женщинам и отвесил им легкий поклон.

– Хочу еще раз поблагодарить за столь теплый прием, – произнес он искренне. – Вряд ли мне бы повезло встретить более добрых и гостеприимных людей, чем вы.

– Нет, ну вы посмотрите! – воскликнула Нэо, уперев руки в бока. – Этот мальчишка защитил нас от вооруженных бандитов – и еще имеет наглость расшаркиваться перед нами, точно стыдливая девица! – Однако притворную сердитость тут же сменила добрая улыбка. Шагнув к Кенджи, женщина крепко-крепко обняла его, а потом похлопала по ладони: – Я буду молиться, чтобы память к тебе вернулась. Уверена, ты сумеешь отыскать своих родных и вернуться домой. Ну а если нет – ты всегда знаешь, где ты можешь обрести новый дом.

– Надеюсь, с твоим отцом все в порядке? – обратился Кенджи к Мико.

– Да, он поправится, – с улыбкой ответила девушка. – Так, рассеченная бровь, пара царапин да несколько синяков. Уже через несколько дней от них не останется и следа. Но если бы не ты…

– Ерунда, – смущенно дернул плечом Кенджи. – Не вмешайся я, господин Сато с легкостью остановил бы этих подонков.

– Однако ты успел первым, – возразил тот. – И на этом я предлагаю закончить обмен любезностями и двинуться в путь, чтобы успеть до заката.

И вот они оставили деревню позади, вышагивая в полном молчании. Тишину нарушали лишь крики птиц, да Юма изредка что-то мурлыкал себе под нос, тогда как Кенджи погрузился в глубокие раздумья. Признаться, открыв глаза и припомнив, что произошло накануне, он поначалу подумал: а не приснилось ли ему все это?

Но нет. Он действительно бросил вызов трем вооруженным воинам и одержал победу. Признаться, вступившись за старосту деревни и его дочь, он даже и не думал, что будет делать, если ему придется драться с теми бандитами. Однако его тело само подсказывало ему каждое движение за миг до того, как он успевал о нем подумать. Точно все эти удары и уклоны он тренировал не один год.

Кенджи попытался воссоединить

все те мелкие обрывки, роящиеся в его памяти, в хоть какое-то подобие цельной картины, но, увы, безрезультатно. Огонь… Почему он постоянно видит огонь? Быть может, шрам на его груди – это ожог? Но тогда почему не обгорело все тело? Видимо, Юма понял его неразговорчивость по-своему, так как вдруг произнес:

– На твоем месте я бы не стал волноваться. Господин Каташи – глава семьи Такэга и лидер Дома Змея, с чьими сыновьями мы имели удовольствие познакомиться, – человек жесткий, но не жестокий. Тем более он сам опытный воин и уважает тех, кто умеет драться. В былые годы он даже одержал победу на Турнире Домов, честно обойдя немало прославленных бойцов и магов. Даже сейчас не каждый молодой задира осмелился бы бросить ему вызов. Так что если бы он хотел увидеть твою голову на пике, уверяю, мы бы сейчас с тобой уже не разговаривали.

Кенджи кивнул. Что ж, одной проблемой меньше. На самом деле он до сих пор опасался, что те трое могут подкараулить их по дороге. Конечно, Сато был вооружен, и, судя по всему, не только для вида, однако те вполне могли взять с собой дружков или подстрелить их из луков. Или же того хуже – подождать, пока Кенджи с Юмой покинут деревню, и вернуться, чтобы отомстить крестьянам за пережитые на их глазах унижения. Но когда Кенджи поделился с Юмой своими опасениями, тот в ответ лишь громко фыркнул:

– Устроить засаду? Чушь! В этом случае за их жизни я не дам и гнутой ложки. Они, конечно, редкостные недоумки, не спорю, но не до такой же степени, чтобы объявлять войну императорскому дому. Да и тем более, – он провел ладонью по рукояти меча, а глаза его вспыхнули задорным огнем, – при нашей новой встрече одними тумаками они бы не отделались.

Уверенность Юмы передалась и Кенджи, так что вскоре он уже и думать забыл о тех подонках. Спустя время, когда они расположились в тени раскидистого дерева, чтобы перекусить, промочить горло и переждать самый зной, Кенджи позволил себе полюбопытствовать:

– Скажите, господин Сато, чем вы занимаетесь? Как я понимаю, вы не простой вельможа.

– Хм, – отозвался мужчина, разворачивая сверток с сушеной рыбой. – Я не стану вдаваться в бюрократические подробности, чтобы ты случайно не уснул, так что попытаюсь объяснить все вкратце. Итак, императорский магистрат – довольно обширная и запутанная организация, решающая самые разные вопросы как в Каноку, так и за пределами столицы.

Я начинал как простой чинуша, следящий за порядком на окраине внешнего круга. Это самый большой район Каноку, и публика там собирается самая разношерстная – от простых крестьян и лавочников до уличных артистов и грабителей. Последним я и перешел дорогу, так как отказался от щедрого предложения закрывать глаза на их делишки.

Ссора наша вылилась пускай и в короткий, но яростный конфликт. Большинству бандитов он стоил жизни, оставшимся – свободы, их покровители лишились санов, ну а мне предложили титул мэцукэ. Это глаза и уши императора, человек, выполняющий самые разные поручения. Он одновременно дипломат, воин, судья и, если необходимо, палач. Работа эта весьма трудная, зачастую смертельно опасная, но, чего уж скрывать, довольно интересная. И щедро оплачиваемая. – Он усмехнулся себе в усы.

– И что же ведет вас в цитадель Змея? Какое-то срочное дело?