Эпоха последних батыров
Шрифт:
Не случайно и то, что в России в XIX в. чрезвычайно широкую популярность приобрело кумысолечение, благотворное воздействие которого испытали на себе и такие классики русской литературы, как Л. Н. Толстой и А. П. Чехов. Знаменитый ученый Н. В. Склифосовский писал: «Кумыс представляет могущественное средство не только при грудных болезнях, но должен приносить огромную пользу и в тех случаях, когда расстройство питания является результатом тяжелой болезни и сочетается с малокровием». Многие современные ученые исключительно позитивно оценивают также высокие питательные и целебные свойства шубата.
О том, какую роль в истории играло питание, отмечал Ф. Энгельс, который, правда, историей тюрко-монгольских кочевников не занимался, но писал, что «обильному
Сами кочевники благотворное воздействие мясо-молочной диеты знали задолго до того, как об этом стали задумываться европейские ученые. Так, еще в XVI в. английский путешественник Э. Дженкинсон, имевший возможность познакомиться с жизнью ногайцев, писал: «Они едят много мяса, преимущественно конского, и пьют кобылье молоко, от которого часто бывают пьяны… Они ничего не сеют и не едят хлеба, насмехаясь за это над христианами, и преуменьшают нашу силу, говоря что мы живем тем, что едим верхушки трав и пьем напиток, сделанный из того же, и указывая при этом, что огромное количество пожираемого ими мяса и молока составляет источник их силы».
Большое значение имела и жизнь на свежем воздухе в весьма благоприятной в то время экологической среде. Так, Е. К. Мейендорф отмечал: «Климат киргизской степи очень здоровый. Почти все чужеземцы, живущие здесь некоторое время, полнеют. Воздух исключительно чист, и, вдыхая его, я часто испытывал невыразимое наслаждение. Киргизы почти никогда не страдают болезнями груди и в своей стране не знают, что такое оспа, хотя легко заболевают ею в России и Бухарии».
Вообще, европейские ученые в один голос с чрезмерным удивлением отмечали, что у казахов не было почти никаких болезней. И потому в народной медицине было серьезно развито лишь одно направление – лечение ушибов, ран, переломов. Л. Мейер с пренебрежением рассказывал о казахском лечении как о шаманских плясках, но при этом замечал, что «они весьма удачно лечат раны и изломы костей». С. Б. Броневский также писал, что степные лекари «раны и ушибы искусно врачуют некоторым родом пластырей, мазей и прижиганием раскаленным железом». К слову сказать, те же русские казаки в большей степени доверяли народным лекарям, нежели официальной медицине. В повести Л. Н. Толстого «Казаки» старик Ерошка на предложение прислать врача возмущенно заявляет: «Да кабы ваши лечили, так казаки да чеченцы к вам бы лечиться ездили, а то ваши офицеры да полковники из гор дохтуров выписывают». Такая же картина наблюдалась и в казахской степи. В 1837 г., после разгрома отряда батыра Исатая Тайманова, подполковник Геке в своем донесении сообщал, что «казак Бородин, ранен тяжело в спину пикой, железо вошло вершка на два, а древко переломилось… бедняга очень страдает, но ему помогло киргизское врачевание; надеятся можно, что он останется в живых».
Разумеется, что одного только чистого воздуха и полноценного питания для физического развития было бы мало. Причем практически к любой бытовой работе мужчины относились с нескрываемым презрением, и все тяготы повседневной жизни ложились на плечи женщин. «Киргизки крепкого сложения, бойки в езде на лошадях, чадолюбивыя матери, охотою к трудам далеко превосходят мужчин, и все что до домашнего быта надлежит, обрабатывается женщинами… Накормить, оседлать лошадь и даже посадить на нее мужа, упражнение в скотоводстве, во время кочевки снимать и ставить юрты и вьючить верблюдов, все лежит на обязанности жен», – констатировал генерал-майор С. Б. Броневский. Любимым же времяпровождением мужчин в мирное время являлись игры и состязания, в которых как раз и вырабатывались все необходимые навыки для войны.
Кроме разнообразных видов скачек, у казахов существовало еще очень большое количество других видов спорта, соревнования по которым устраивались на праздниках, на поминках и на любых других народных собраниях. Большой популярностью пользовалась стрельба из лука, джигитовка, кокпар. Особенное внимание уделялось единоборствам. Помимо обычной борьбы на поясах, существовала и борьба конная – аударыспак. Кроме того, практиковались также конные поединки на плетях и на копьях без острия – сайыс. «Их ловкость выходит нередко за пределы вероятного и часто в степи встречаются батыры и джигиты, которые сбрасывали пикой с лошадей десятки наездников, не причинив им не малейшей царапины», – писал автор труда о Букеевской Орде А. Харузин.
Существовали и специфические состязания, которые современному человеку, наверное, могут показаться малоэстетичными. «Примером силы их может служить особого рода забава, употребляемая на пиршествах и состоящая в том, что один киргиз привязывает к седлу своего барана и скачет с ним между собравшимися по обеим сторонам его пути зрителями, а силачи, желающие прославиться, обязаны на всем скаку вырвать у несчастного животного ноги», – отмечал А. И. Левшин. Другую разновидность этого степного развлечения В. В. Радлов описывал следующим образом: «Сидя на лошади всадник хватал стоящую на земле овцу за заднюю ногу, поднимал вверх и, раскачав, резко отбрасывал, так что в руке у него оставалась нога и часть шкуры, а животное падало мертвым на землю».
Особое место в повседневной жизни казахов занимала охота, и все ее виды также являлись разнообразными формами физической и военной подготовки. Не случайно, что кочевые правители уделяли столько внимания облавной охоте, обычно проводимой сильными ханами. Для того, чтобы взять в кольцо стадо сайгаков или куланов либо загнать животных в подготовленную западню, требовалась четкая координация действий огромного количества человек. Не нарушая строя и соблюдая общую скорость, охотники преодолевали естественные препятствия и выполняли различные виды маневров, причем ханская охота могла продолжаться несколько дней, поэтому времени на отдых и сон практически не было. Фактически такие масштабные мероприятия являлись военными учениями, что неоднократно отмечалось многими историками.
На небольших охотах с борзыми собаками совершенствовалось умение действовать соилами-дубинками и плетьми. «Мчась мимо убегающего животного, он на полном скаку наносит ему этим оружием смертельный удар. С такой палкой любят охотиться на волков, лис и кабанов», – сообщает В. В. Радлов. «За волками, лисицами, корсаками охотятся всегда верхом и забивают зверя кнутами», – писал И. Фальк.
Но самой почетной охотой для настоящего батыра, желающего прославить свое имя, несомненно, являлся поединок с тигром. Л. И. Левшин рассказывал, что казахи «выходят на бой с тигром без всякого оружия, кроме толстого стеганого халата, в левой руке и кинжала в правой. Халат накидывают зверю на голову, а кинжалом поражают в бок, после чего он слабеет и истекает кровью».
Подобная жизнь в степи с беспрерывными кочевками, спортивными состязаниями, охотами, участием в набегах и их отражениях воспитывала с детства мужчин в первую очередь как идеальных воинов. «Поразительная мускульная сила и выносливость киргиза, его острый глаз, отчетливо различающий малейший предмет в туманных далях горизонта, его способность проводить на седле дни и ночи, его глубокое и тонкое знание всех суровых стихий пустыни и господство над нею путем этого знания, – все эти практические таланты, побеждающие дикую природу настолько, насколько это необходимо для скромных потребностей кочевника, – право, тоже стоют со своей точки зрения – многих наших книжных и письменных премудростей, несомненно подрывающих непосредственную способность человека к борьбе с враждебными силами природы и судьбы», – признавал Е. Марков.