Эпоха Возрождения
Шрифт:
— Раз Орочимару-сан сказал, что ты подходишь для кэндзюцу, то я ему верю, — кивнул Саске, спохватившись, что Юкимару вежливо ждёт, пока он всё обдумает. — Имеет смысл устроить небольшой спарринг, чтобы я присмотрелся к твоему стилю боя и прикинул для тебя тренировки. Возьмём боккэны. Постарайся задеть меня. Не жалей. Представь, что я твой враг.
— Хорошо, Саске-сенсей, — коротко поклонился Юкимару, сразу обратившись к нему, как к наставнику.
* * *
Первое, что сделал Юкимару, это создал очень плотный туман. Саске совершенно ничего не видел в густой как рисовый отвар пелене, насыщенной чакрой. Каждый в их клане не понаслышке знал о шарингане и его свойствах, к
Саске закрыл глаза, замер и сосредоточился. Настоящий шиноби не надеется только на зрение или додзюцу. Очень давно он проходил урок Итачи, который заставил его почти две недели ходить в непроницаемой повязке. Не просто ходить, но и быть постоянной мишенью, сражаться и даже брать миссии. Оценить их зрение и одновременно прочувствовать, как может быть без него, уметь обходиться без шарингана. «Шиноби должен оставаться шиноби, даже если его лишили главного оружия».
После того урока Саске очень долго любовался закатом, а потом ночным небом, Конохой и лицами родных. Он на самом деле увидел то, что хотел показать ему старший брат.
Туман, каким бы плотным и насыщенным чакрой он ни был, не может полностью поглотить колебания почвы, а также направленные намерения. Саске пока полноценно не владел стихией земли, но пытался развить и её так же, как и стихию воды. Чтобы как Какаши-сенсей уметь использовать техники четырёх стихий. В идеале, конечно, было развитие пяти стихий к тридцати годам, всё же Рикудо, хотя и был легендарным шиноби, жил реально и даже был прародителем их клана, а Орочимару сказал Саске, что он на самом деле в силах освоить все пять стихий. Но с ветром было больше всего проблем, техники фуутона не получались от слова «совсем», и тратить невероятное количество времени и усилий было жалко, поэтому Саске достиг компромисса с самим собой: четыре стихии, молния и огонь — S-ранг, а земля с водой не ниже В-ранга каждая. Пока со стихией воды получалось намного лучше, чем с землёй. Всё же у Итачи преобладала эта стихия, и, значит, генетически и у Саске была к ней большая предрасположенность, чем к ветру и земле. По крайней мере, призвать воду, чтобы напиться, проблемой не было, да и такой же туман, какой продемонстрировал Юкимару, Саске мог сделать и сам, главное — вбухнуть побольше чакры, а сама по себе техника была достаточно простой.
Юкимару подобрался совсем близко. И даже вполне успешно скрывал свою чакру и немалый резерв, растворяясь в тумане. Почти неслышно свистнул боккэн, но Саске остановил удар и заставил скользнуть деревянный меч, пытаясь выбить хитрым приёмом его из рук Юкимару. Но тот держал крепко и интуитивно понял, как уйти от его контратаки, а затем отпрыгнул в туман, чтобы повторить попытку.
* * *
Юкимару пытался напасть ещё несколько раз, использовал приёмы звукового гендзюцу, создающие слуховые галлюцинации, и водяных клонов. Это почти сработало, и Саске был впечатлён.
— Теперь будем сражаться на моих условиях, — хмыкнул он и использовал «великое осушение огня», попросту испарив всю воду из и так начавшего редеть тумана.
Юкимару растерял уже две трети резерва, но покрепче перехватил свой бамбуковый меч. Его движения были несколько неловкими, но Саске уже видел, что парень действительно мечник от Рикудо. С таким объёмом чакры Юкимару бы даже подошёл один из легендарных мечей Тумана. И у Саске был один, тот, с которым он начинал, и который вполне подошёл бы для стиля боя Юкимару — «швейная игла» — Нуибари. Чуть длинноват, но Юкимару уже был рослым для своих почти четырнадцати и обещал вырасти ещё.
* * *
— Значит, легендарный меч? — переспросил Юкимару.
Саске разглядывал парня, который даже в их пёстром клане выглядел необычно: малиновый цвет радужки и оливково-зеленоватые волосы, которые Юкимару завязывал в хвост, как Итачи. После того, как Саске получил звание чуунина, а затем дзёнина, оставалось очень мало времени, так что иногда он удивлялся, насколько быстро растут дети, которых он хорошо помнил в пяти-шестилетнем возрасте. Юкимару был уже совсем взрослым, сильно вытянулся, раздался в плечах, с лица пропала детская припухлость.
Саске знал, что не так давно Юкимару стали готовить к пересадке шарингана. Кабуто вычислил, что это лучше всего делать после тринадцати-четырнадцати лет, а подготовку, вливание и закрепление крови проводили почти полгода. С шаринганами приёмный сын Какаши должен стать ещё более серьёзным противником.
— Хочешь посмотреть на Нуибари? — спросил Саске, улыбнувшись в ответ на смущённую и счастливую улыбку парня.
— Очень хочу, Саске-онии-сан! — закивал Юкимару, сверкая своими малиновыми глазами ярче, чем аметисты Гурэн, отчего снова стал похожим на себя в детстве.
Саске кивнул и приподнял футболку, коснувшись пространственной печати на животе. Нуибари тоже был с ним. А мечи Киба были запечатаны на боках.
— Ух ты! Как круто! — округлились глаза Юкимару. — А?..
— После шестнадцати, когда тело вырастет и более-менее сформируется, — сразу пресёк вопрос Саске.
— Ага. Понятно! А можно подержать? — благоговейно спросил его ученик, и Саске вложил швейную иглу в протянутые руки.
— Что за?.. — удивлённо воскликнул он, когда увидел, что чакра Юкимару взаимодействует с мечом, хотя никаких наручей или напульсников, не говоря уже о татуировках с фуин-преобразователями, у парня не было.
Часть 1. Глава 4. Собрание клана
Орочимару неспешно возвращался в клановый квартал по улицам Конохи. Багровый закат и слишком крупное пурпурное солнце, словно вырванное сердце, всегда считались предвестниками чего-то плохого, смертей и войн. А красные облака, нависшие над горизонтом, вызывали определённые ассоциации.
Вот уже почти четыре года Орочимару смотрел на мир через шаринган. Иногда ему казалось, что его додзюцу достраивает иллюзии, позволяя подсознательно читать страницы книги их мира. Почему это солнце, почти такое же, как обычно, кажется ему предвестником беды? Откуда это чувство опасности, разливающееся по позвоночному столбу? Не угрозы здесь и сейчас, а в скором времени. Поэтому Учиха мнили себя такими всезнающими? Они больше чувствовали этот мир? Ощущали, что он живой и каждый шаг в нём словно круги на воде: волны могут достичь даже другого берега. Как жаль, что такой могущественный клан увяз в гордыне и в итоге погиб. Но на корнях сваленного дуба появились новые ростки… и вырастет лес.
Орочимару хмыкнул, вспомнив знаменитое хайку Третьего.
«В пламени сгорают листья
Тень огня осветит деревья,
И появятся новые листья».
Тень огня — Хокаге — жертвует листьями-шиноби на благо Страны Огня, чтобы стояло дерево-Коноха, на котором вырастет следующее поколение шиноби, чтобы и дальше поддерживать дерево. Так ли это правильно? Сбрасывая листья, дерево не даст плодов. Будут нужны силы хотя бы на то, чтобы вырастить новые листья. Какие плоды может дать дерево Конохи? Не о них ли мечтал Первый Хокаге, но сумел извратить идею Сарутоби Хирузен?