Эпоха Возрождения
Шрифт:
Но это вовсе не означало, что такие образованные люди и умелые политики выберут путь открытого столкновения. Они стремились достичь своей цели, с одной стороны, проповедью, воспитанием подрастающего поколения, отстранив от этого другие ордена, с другой – разработкой своеобразных учений о грехе, добродетели и нравственности.
Для успешного противостояния врагам церкви иезуитам необходимо было выработать собственную догматику. В основу философии «Общества Иисуса» легли работы средневекового мыслителя, знаменитого теолога святого Фомы Аквинского, которого иначе называли Аквинатом. Тезис Фомы о непогрешимости папы и о господстве его над государями они развили до крайности, прибегая к подлогам и даже изменениям текста Священного Писания. А из положения о неограниченной власти папы, которому, – конечно же для блага христианской церкви и спасения душ, – приписывалось право освобождать подданных от присяги властителям и низлагать последних, иезуиты выводили не что иное, как принцип народовластия. Признавая власть папы непосредственным установлением Бога, а власть государей проистекающей из воли народа и потому подлежащей контролю народа, а
«Общество Иисуса» появилось не во времена Средневековья, когда нравственные законы считались нерушимыми, а нарушение заповедей Христовых – приравнивалось к святотатству. Орден иезуитов появился во времена Возрождения, когда церковь охватило моральное разложение, а в политике царил обман. Если вспомнить самое знаменитое руководство для политиков эпохи Возрождения – работу Николо Макиавелли «Государь», мы найдем там следующие замечания: «Государю нет необходимости обладать всеми добродетелями, но есть прямая необходимость выглядеть обладающим ими»; «В наши времена уже очевидно, что те государи, которые мало заботились о благочестии и умели хитростью заморочить людям мозги, победили в конце концов тех, кто полагался на свою честность»; «Человеку, который желает при всех обстоятельствах пребывать добродетельным, остается лишь гибнуть среди множества тех, кто не добродетелен». Таким образом был провозглашен главный политический принцип: «Цель оправдывает средства». Нравственные теории иезуитов также оправдывали обман и клятвопреступление, если они совершались ради великой цели, допускалось даже нарушение Христовых заповедей, если того требовали обстоятельства. Так иезуиты – беспринципные политики – стремились установить «согласие» между Божьей правдой и человеческой неправдой.
Помимо славы хитрецов, сторонники Лойолы снискали и славу снисходительных духовников, от которых без труда можно было получить отпущение любого греха. Для разработки своих нравственных теорий обучавшиеся теологии члены «Общества Иисуса» использовали казуистику – ту отрасль средневекового богословия, которая занималась применением общих нравственных законов к конкретным случаям и разрешением возникающих при этом вопросов, так называемых casus conscientiae.
Согласно учению иезуитов, у нас во многих случаях нет полной уверенности в том, что мы поступаем в соответствии с нашими обязанностями. Выбирая один из двух вариантов ответа на данный вопрос, каждый может опираться на известные основания, но ни один из вариантов не может считаться несомненно достоверным, а является лишь вероятным, правдоподобным. При этом оба противоположных мнения могут иметь под собой равное основание, а могут и не иметь. Само правдоподобие может опираться либо на основания внутренние, либо на основания внешние, например, на авторитет сведущих лиц, заслуживающих уважения и доверия учителей и авторов. От более или менее правдоподобного мнения отличается более или менее безопасное мнение. Более безопасное мнение – то, следуя которому, легче избегнуть нарушения законов, чем следуя противоположному. Из различных казуистических сочетаний мнений, более или менее правдоподобных и более или менее безопасных, иезуиты оправдывали все, что дает больше всего поблажек человеческим слабостям.
Это так называемая система пробабилизма, которая сводится к тому, что менее безопасному мнению можно следовать и тогда, когда оно менее правдоподобно. Кроме того, всякий может, не взвешивая оснований «за» и «против» по существу и не составляя себе собственного убеждения в дозволенности или недозволенное™ данного действия, поступать сообразно с тем мнением, которое считается правильным со стороны признанных авторитетов. В конечном счете пробабилизм заглушал голос совести, заменяя его суждениями признанных авторитетов. Таким образом, пробабилизм идет гораздо дальше, чем идея о том, что цель оправдывает средства – положение, которое действительно вытекает из теории и практики иезуитов. Сторонники пробабилизма полагали, что должен быть одобрен поступок безнравственный как по цели, так и по средствам, если только для его обоснования может быть приведено «правдоподобное» мнение. Так, например, на вопрос, заданный убийце: «Он ли убил такого-то?», человек, совершивший убийство, может смело отвечать «нет», подразумевая про себя, что он не посягал на жизнь убитого им человека «до его рождения». Двусмысленные клятвы, подтасовка намерений стали своего рода «визитной карточкой» иезуитов. Для них нравственные принципы христианства не были руководящей нормой; наоборот, они руководствовались нравами и обычаями при формулировании христианских принципов. Такую систему нравственного богословия и сами члены Общества называли иногда theologia accomodativa, то есть богословием, приноровленным к воззрениям и нравам людей известного времени и места. И если мы, люди «самых честных правил», можем осуждать такие нравственные принципы, то иезуитам именно такие убеждения помогали в их миссионерской деятельности. В Китае они вели себя как китайцы, в Японии – как японцы. Принимая принципы, бытующие в той или иной местности, члены ордена утверждали, что не забывают самого главного – веры.
Первым иезуитом, защищавшим принципы пробабилизма, был Васкез, живший в конце XVI века. Вскоре пробабилизм уже определял поступки каждого члена ордена. И до сих пор сторонники Лойолы не отступили от этих принципов, несмотря на то, что папы требовали этого. Так папа Александр VII созвал генеральный капитул доминиканцев и намеревался издать буллу против пробабилизма, но, отвлеченный от этой мысли иезуитом-кардиналом Паллавичини, ограничился осуждением 45 тезисов иезуитов. Папа Иннокентий XI в 1679 году осудил еще 65 положений иезуитской морали (в частности, тезисы, относящиеся к двусмысленностям и мысленным оговоркам). Но все же «сотоварищи Иисуса» не отказались от своих доктрин, подобно тому как в других случаях они не останавливались перед явным неповиновением папе, как только его стремления не совпадали с интересами ордена. Начиная с Павла III и до Климента XIV не было почти ни одного папы, которому бы не приходилось бороться против заносчивости и непокорности членов «Общества Иисуса». Учрежденный для укрепления папского авторитета, со временем орден приобрел в церкви такое влияние и власть, что подчинил себе даже ее главу и заставил пап служить своим интересам.
Тайны организации
Организацию и поныне самого многочисленного ордена можно уподобить кольчуге, состоящей из крепких и гибких колец, она делает орден прочным и в то же время гибким. Воля, сила и совесть каждого члена ордена переданы в руки генерала, чья резиденция со времен Лойолы находится в Риме. По правилам ордена, каждый иезуит обязан видеть в генерале самого Христа, «должен предоставить Провидению в лице своих начальников так управлять собой, как если бы он был трупом». Как мы уже говорили, генерал избирается пожизненно генеральной конгрегацией ордена, в состав которой входят все (руководители провинций) провинциалы и по одному выборному депутату от каждой провинции. Генеральная конгрегация также избирает 5 ассистентов и одного наблюдателя, которые помогают генералу советом, но их заключения для генерала необязательны. Ассистенты и наблюдатель внимательно следят за политикой генерала, и если его действия грозят опасностью для интересов ордена, они могут созвать чрезвычайную генеральную конгрегацию, которая вправе низложить главу организации и даже приговорить его к суровому наказанию. Чрезвычайная генеральная конгрегация может быть также созвана конгрегацией прокураторов (депутатов от провинций), которая собирается каждые три года для доклада о положении дел и совещаний. Однако еще не было случая созыва генеральной конгрегации для суда над генералом, и ни один генерал не был низложен. Генерал также может созвать чрезвычайную генеральную конгрегацию, обыкновенные же конгрегации собираются лишь по смерти генерала.
Постановления общего характера могут исходить только от генеральных конгрегаций. В 1646 году папа Иннокентий X в целях ограничения власти генерала постановил, чтобы генеральные конгрегации собирались каждые 9 лет, но постановление это было вскоре отменено Бенедиктом XIV. Местным начальником ордена в пределах известной территории, образующей провинцию, является провинциал, назначаемый генералом, у которого тоже есть ассистенты и наблюдатели. Провинциал наблюдает за учителями и учениками высших школ и коллегий; деятельность престарелых членов ордена или иезуитов, неспособных к научным занятиям, он вправе ограничить исповедью. Провинциалу непосредственно подчинены начальники домов, в которых живут профессы. Ректоры коллегий, наблюдающие за ученой и учебной деятельностью ордена, также окружены советниками и наблюдателями. Наконец, начальниками низшего звена являются ректоры новициатов и резиденций (менее значительных орденских домов и миссионерских станций).
Контроль над личным составом ордена организован так, что в руках генерала сосредоточены полные сведения о каждом члене Общества: об уровне его образованности, занятиях, способностях и наклонностях. Все члены ордена делятся на четыре степени. Желающие быть допущенными в орден поступают в разряд выжидающих, и в течение 20 дней живут в домах испытания, где подвергаются наблюдениям и расспросам со стороны испытующего – экзаменатора. Те из них, которые физически здоровы и в достаточной степени умны, принимаются в разряд испытуемых (новициев) и в течение двух лет проходят суровую школу орденской дисциплины. Затем испытуемый дает обещание целомудрия и послушания и поступает в разряд схоластиков. Если до этого момента испытуемый свободно, без объяснения причин, мог выйти из ордена, то с переходом в разряд схоластиков он не может покинуть организацию без разрешения начальства. Орден же в отношении всех своих членов, к какой бы степени они не принадлежали, всегда сохраняет право исключать их из своего состава без объяснения причин.
Схоластики в течение 5 лет изучают в какой-нибудь иезуитской коллегии общие науки и философию, затем в течение такого же периода состоят преподавателями этих наук, после чего посвящают 5 лет изучению богословия и по достижении 30-летнего возраста могут быть посвящены в священнический сан. Но для лиц, получивших образование или поступивших в орден уже посвященными в духовный сан, период пребывания во второй степени может быть сокращен. После этого схоластики принимают обычные монашеские обеты и получают повышение до степени коадъюторов. Коадъюторы делятся на два разряда: духовных коадъюторов, то есть священников, занимающихся обучением юношества, миссионерством, исповедованием и проповедничеством, и светских коадъюторов. Все коадъюторы действуют в интересах ордена, но им еще не известны все тайные пружины механизма, частью которого они являются. Многие иезуиты всю жизнь остаются коадъюторами.
Высшую степень составляют профессы, то есть те из иезуитов, кто к обычным трем монашеским обетам, присоединили еще и четвертый – повиновения папе. От латинского названия этого обета (professi quatuor votorum) происходит и название этого разряда в иерархии «Общества Иисуса». Только профессы допускаются к высшим должностям в ордене, они избирают из своей среды генерала и являются в Рим в качестве членов генеральной конгрегации. Прежде дома профессов содержались исключительно за счет милостыни. Лишь немногие из профессов-иезуитов были епископами, что легко объяснимо, ведь орден постоянно боролся с епископской властью, стремясь вознестись выше ее. Однако в коллегии кардиналов до 1740 года почти постоянно состоял хотя бы один член «Общества Иисуса», но при этом ни один из признанных иезуитов не был возведен на папский престол.