Эра Лобановского
Шрифт:
— А тренер должен быть жесткий,— сказал Михайлов. Потом задумался и добавил: Впрочем, это слово не совсем подходит. Скажем так, принципиальный. Так вот, я-игрок запомнил Лобановского-тренера как принципиального и требовательного. Он никогда не отходил от своих принципов и требовал от нас выполнения всего того, что было намечено в его планах. Одни безропотно соглашались, другие считали требования завышенными. Но время подтвердило, да, впрочем, еще тогда это стало ясно, что по меркам профессионалов футбола нам предъявлялись вполне нормальные требования.
— А не говорит ли в вас сейчас не столько память игрока, сколько позиция Михайлова-тренера?
— Согласен с вами, абстрагироваться довольно трудно. Естественно, взгляды мои как игрока отличаются от нынешних, когда я наблюдаю за процессом становления, который сейчас происходит в команде. Есть нюансы, когда открываешь для себя совершенно нового Лобановского.
—
— Если коротко выразить мнение, которое у меня сложилось после возвращения Валерия Васильевича, то хватит трех слов: он стал мудрее...
Полностью согласен с Мишей Михайловым. Полагаю, что именно мудрость помогла Лобановскому понять, какое дело задумали братья Суркисы и их единомышленники, поверить им и возвратиться в родной клуб.
Глава 16. Руководить - значит предвидеть!
23 мая 1995 года в Киевском планетарии отмечали 30-летие общественно-политического и теоретического журнала «Трибуна» — органа общества «Знания» и Союза журналистов Украины. Председатель оргкомитета празднования этой даты, народный депутат Украины Валентин Симоненко, открывая вечер, сказал, что «Трибуна» чуть ли не единственное элитное издание в стране, которое ищет и находит лучшее в людях и освещает это на своих страницах. А первый президент Украины Л. М. Кравчук вспомнил, как изменялся журнал, как превращался из «серой методички» в «общенациональное всеукраинское издание». И высоко оценил работу его главного редактора. Подробные материалы об этом празднике журнала были опубликованы в номере 7—8 «Трибуны» за 1995 год и заняли первые шесть страниц. И вот представьте, что во всю обложку этого праздничного номера была напечатана фотография Григория Суркиса! А на развороте — очерк главного редактора «Трибуны», заслуженной журналистки Украины Валентины Меншун «Одержимость». В подзаголовок было вынесено: «Штрихи к портрету президента акционерного общества ФК „Динамо", Киев, президента концерна „Славутич" Григория Михайловича Суркиса».
За что же такая честь? Позволю себе процитировать первый же абзац публикации (в переводе с украинского):
Григорий Михайлович Суркис, портрет которого печатается на первой странице обложки, принадлежит к людям, за которыми будущее, которым и в нынешнее время варваризации, человеческого вырождения, слепоты не изменили здравый смысл, совесть и вкус. Наделенный откровенностью и правдолюбием, самовоспитанный в нетерпимости к притворству и обману, он находит применение своим силам для истинного возрождения Украины и ее жемчужин. Это смелый, одержимый патриотическим размахом энтузиаст, который без государственной и общественной поддержки, с группой сильных духом и щедрых доброй и искренней душой единомышленников, а именно: с Виктором Владимировичем Медведчуком, Богданом Владимировичем Губским, Валентином Арсентъевичем Згурским, Юрием Николаевичем Карпенко, Игорем Михайловичем Суркисом, Юрием Ивановичем Ляхомом — развернул деятельность, которая поражает, вызывает восхищение и уважение. Наиглавнейшая черта этого предприимчивого человека — доброта, готовность ненавязчиво предложить свою помощь другим.
К слову сказать, об одном из этой великолепной семерки журнал писал еще раньше: читателям «Трибуны» был представлен президент Союза адвокатов Украины, председатель высшей квалификационной комиссии адвокатуры при кабинете министров Украины, президент международной адвокатской компании Би-Ай-Эм Виктор Медведчук. Впрочем, публикация о нем и в прежние времена могла быть воспринята вполне нормально (особенно в ту пору, когда он занимал высокий пост главы администрации президента Украины!). А вот появление на обложке портрета Григория Суркиса, очерк с подобными дифирамбами, пусть и заслуженными, но в праздничном номере элитного журнала?! Нечто подобное в советские времена трудно себе представить. Надеюсь, вы догадываетесь почему? В своем очерке В. Меншун пишет и о том периоде, когда Г. Суркис занимал пост начальника управления комплектации Киевского горисполкома, и на него порой озлобленно набрасывались со всякими обвинениями:
Какие только грехи ему не приписывали! Доходили до абсурда: обвиняли даже в том, что еврей и на такой высокой должности. Он знал, что там, где другим какой-то недосмотр сойдет с рук, его, что называется, готовы будут распять.
А можно ли себе представить, что именно он возглавит клуб любимой команды ЦК КПУ, непосредственными кураторами которой были МВД и КГБ?!
— Знаете, раньше даже вообразить, что Суркис может быть президентом киевского «Динамо», вообще было невозможно,— говорил мне Григорий Михайлович. Но, видимо, те явления, которые произошли с распадом бывшего Советского Союза, с обретением Украиной независимости, пожалуй, и дали возможность проявить себя таким людям, как я... Мы росли, до фанатизма любя этот клуб, его футболистов всех поколений. Мы жили от матча к матчу, от победы к победе и горечь поражений воспринимали как нечто личное, проходившее сквозь нашу плоть. Мы ждали реваншей и не мыслили себе нашу жизнь без «Динамо». Не могу сказать, что сегодня я самое лучшее явление на посту динамовского президента, какое-то его спасение. Просто так сложилась ситуация, что вместе со мной пришла в этот клуб моя команда и нам было суждено сделать все для того, чтобы он не ушел в небытие...
Сказано, на мой взгляд, довольно мягко, с определенным чувством такта. А ведь речь идет о 1993 годе, когда, не случись в клубе смены руководства, стали бы мы свидетелями полного краха киевского «Динамо», крушения многих человеческих судеб и надежд. Вот что рассказал мне об этом тогдашний первый заместитель министра МВД, а впоследствии — народный депутат Украины Валентин Михайлович Недригайло:
— Мы очень тогда переживали, что нарушились основные принципы деятельности динамовского коллектива. Руководство клуба, обособившись от системы МВД, втайне занялось всякими нехорошими манипуляциями. С молотка продавало фактически наше, я говорю как динамовец, имущество. Уже были заложены стадион «Динамо», тренировочная база, автобусы, легковые автомобили, квартиры футболистов и прочее и прочее. Все рассчитывали, что огромные суммы денег, которые были выручены за продажу динамовских звезд в зарубежные клубы, как-то поправят положение, но увы. Куда делись эти деньги? До сих пор, как говорится, тайна, покрытая мраком. Одним словом, дошли до того, что киевское «Динамо» стало банкротом. Дальше такое положение полного краха и катастрофы терпеть было нельзя. И, слава Богу, нашлись умные люди во главе с Григорием Михайловичем Суркисом, которые создали акционерное общество «Футбольный клуб „Динамо", Киев». Естественно, для этого нужны были не только большие ассигнования, но и, я бы сказал, боевая хватка, огромное желание и, применил бы даже такое слово,— мозги. И «Динамо» ожило!
— По роду службы вам приходилось встречаться с Суркисом? — спросил я Недригайло.
— Конечно, и не раз.
— Интересно, что вы о нем думаете как о человеке?
— Считаю, что это умный, энергичный, высокопорядочный человек. Боевой. И самое главное — большой патриот Украины, футбола и нашего «Динамо».
Мои вопросы В. Недригайло, по роду своей профессии, бесспорно, владеющему информацией, были далеко не праздными. Когда летом 1993 года в клубе произошла смена руководства и киевское «Динамо» возглавил Г. Суркис со своей командой, в различные инстанции посыпались всякого рода пасквили и доносы.
— На мое имя пришло около двадцати писем-жалоб о том, что в киевском «Динамо» имеются серьезные нарушения финансовой дисциплины и тому подобное,— рассказывал мне первый президент Украины Лебнид Макарович Кравчук. Причем жаловались непосредственно на Суркиса Григория Михайловича.
— И все это на ваше имя?! — удивился я.
— На имя президента Украины,— уточнил Кравчук. Я думал: ну кому поручить? У меня в администрации нет специалиста по футболу. Поручил Симоненко, который в свое время, будучи мэром Одессы, курировал «Черноморец». Полагал, что он разберется. И он действительно обстоятельно и скрупулезно разобрался в этих письмах. Тогда-то, не хочу употреблять высоких слов, и стало ясно, что, казалось бы, в невозможной ситуации Григорий Михайлович сделал все возможное для того, чтобы сохранить киевское «Динамо». Сохранить клуб!
Как же после такой информации было не встретиться с Валентином Симоненко, к слову, мастером спорта по альпинизму? И я спросил его:
— Сложно ли было вам, в то время советнику президента Украины, разобраться в сути проблемы?
— Долгая история,— сказал Валентин Симоненко. Но если коротко, то, как говорится, вопрос был, словно бритва, обоюдоострый: быть или не быть...
— Кому или чему? — не понял я.
— Акционерному обществу «Футбольный клуб „Динамо", Киев»! — воскликнул Симоненко. Быть ли ему таковым или он опять скатится до статуса рядового спортивного общества? Вот тогда Григорий Суркис, а также люди из его команды Виктор Медведчук и Богдан Губский сели рядом со мной, и мы спокойно, шаг за шагом, обсудили все этапы — как они видят становление этого клуба. И всплыла на поверхность старая истина: руководить — значит предвидеть!