Эра разлома

Маркелов Владислав Юрьевич

Прыгнув в центр схватки, я ошеломил группку эрветов и отвлек внимание двух из них на себя. Барли у меня за спиной без труда зарезал своего противника, пока я обменивался ударами с рослым бойцом и еще одним воителем, который на поверку оказался женщиной. Впрочем, появление девушки в рядах дикарей меня не удивило. Я знал, что местные не остановятся ни перед чем, и скорее заставят собственных женщин воевать с ними на равных, чем признают поражение и сложат оружие перед мощью Ригиторума. Сами виноваты!

Я отбил очередной удар заточенной кости с помощью

щита и изо всех сил пнул женщину в колено. Дикарка вскрикнула и припала к земле, где Барли ее и заколол одним отточенным движением, как свинью. Никаких колебаний — или она, или мы.

На его месте я бы тоже предпочел второе.

В ожесточенной схватке было сложно разобрать, где свои, где чужие, и насколько плохо у Восьмого идут дела. Где-то на задворках сознания я понимал, что полк до сих пор не смяли исключительно благодаря поддержке аркебузиров, которые заняли выгодное положение наверху. Гром их выстрелов то и дело бил по ушам, и я знал, что от каждого слаженного залпа наших стрелков несколько десятков эрветов падают замертво. Вот и сейчас голова стоявшего передо мной противника лопнула, как арбуз, забрызгав все вокруг густой кровью вперемешку с мозгами. Я вовремя зажмурился и отвел глаза, однако острый осколок черепа все равно резанул меня по щеке.

Впрочем, я получил долгожданную передышку, и посмотрел направо, за спины своих сослуживцев.

В дальних рядах врага я увидел безоружных дикарей, с ног до головы увешанных птичьими перьями и самодельными оберегами. Их лица были испещрены целой сетью шрамов, явно нанесенных специально. Из щек этих сумасшедших торчали клыки каких-то хищников, а перегородку носа пронзали стальные прутья. Чуть опустив взгляд, у ближайшего шамана я разглядел металлическую сетку, которая впивалась в кожу от шеи до середины живота и как будто защищала его грудную клетку. По краям крючьев расползались фиолетовые пятна гниющей плоти, и даже на таком расстоянии я почувствовал запах разложения.

Не обращая внимания на царивший вокруг хаос, шаман уселся на колени и начал методично разделывать тело погибшего солдата, с легкостью рассекая ему ребра.

Мощный удар чуть не выбил щит из моей руки, а последующий за ним пинок отбросил меня назад, на бойцов третьей линии.

— Держать строй! — заорал над ухом Кармайн, чей отряд оттеснили поближе к нам. В порыве чувств он толкнул меня в спину, и с полученным ускорением я вновь ворвался в группу наседавших на нас врагов.

Удар нижней кромкой щита в корпус передового эрвета, отскок назад, чтобы избежать взмаха бронзового топора. Затем стремительный шаг вперед и укол!

Отлично, выпад достиг цели. Эрвет булькнул разрезанным горлом и упал на колено, однако паскудник смог вцепиться скрюченной рукой в мой щит и потянуть его вниз. Я зарычал и рубанул ублюдка сверху-вниз в плечо. Хорошо наточенный клинок не почувствовал сопротивления ключицы и с легкостью сломал несколько ребер, пронзив сердце, однако другие эрветы не стояли без дела. В тот момент, когда я был вынужден открыться, один низкорослый крепыш хорошенько размахнулся

тяжелым молотом. Его каменное навершие начисто вышибло из меня дух, и хотя доспехи всего лишь треснули, я понял, что получил серьезный ушиб внутренних органов.

Из глаз брызнули слезы, а поле зрения заволокла кровавая пелена. Легкие сжались, и воздух не мог протиснуться через спазмированное горло.

Отступив на шаг назад, я выронил оружие и обеими руками обхватил корпус, пытаясь как-то унять жгучую боль.

Тщетно.

В глазах начало темнеть, однако я успел заметить, как эрветы усилили натиск, смешав ряды Восьмого полка в бесформенную кучу.

Передо мной вырос противник с занесенным для удара каменным молотом.

Глава 4

Тарон Прайд

— Тарон, кончай ворон считать, а? — обиженно проговорил Милтон. Бросив беглый взгляд на напарника, я увидел, что он обиженно насупился и сложил руки на груди.

— Прошу прощения, — сказал я и отлип от угла скобяной лавки.

— Не спи давай. Думаешь, мы просто так тут стоим? Мне одному никаких глаз не хватит выискивать в толпе этого паскудника. А ну помогай!

— Да понял я, не гунди.

Милтон был прав — я должен собраться, иначе все наши усилия пропадут впустую.

Подчиненные ординария Девиса смогли определить цель. Молодой мужчина со шрамом на губе и длинными черными волосами, собранными в хвост, буквально этим утром обошел нескольких травников в поисках экстракта панрелеи кустистой. Снадобье это, помимо очевидной помощи при ожогах, частенько применялось и для проведения неких магических обрядов. Простым бойцам ордена Луцис такие подробности не нужны, однако примас Валиант намекнул, что большие партии панрелеи с завидной регулярностью поставлялись в Школу Инкантации. Очень может быть, что обряды эти связаны с экскорпальным колдовством.

Как только информация о крупной покупке панрелеи попала в Темплум Луцис, ординарий моего звена, Амилен Строгий, поставил патрули по всему юго-восточному району Минакса. Приказ был прост — найти этого человека на улицах и не спускать с него глаз, пока мы не узнаем его место жительства и возможную точку сбора остальных членов организации. Примас Валиант недвусмысленно заявил, что дозорные не уйдут с улиц, пока подозреваемый не будет обнаружен, и никто из послушников не осмелился ему возразить.

Прошел целый день, солнце уже давно скрылось за горизонтом, а мы с Милтоном только-только сменили предыдущих соглядатаев и теперь сами стояли на углу Валлийской и Стекольной, тщательно вглядываясь в лица прохожих.

— Одного не пойму, — нарушил я тишину, подойдя поближе к напарнику, — как мы вообще его узнаем? Как будто в Минаксе больше нет людей с длинными черными волосами!

— Собранными в хвост, — добавил Милтон, многозначительно подняв палец кверху.

— И что с того? Он их давным-давно распустить мог. Или вообще остричь.