Эрагон.Наследие

Паолини Кристофер

В три прыжка она взлетела на гигантскую левую перед­нюю лапу Шрюкна и оттуда перелетела на боковую часть его головы. Языки пламени летели за ней, точно хвост ко­меты. Испустив громкий крик, который был слышен в каж­дом углу огромного зала, Арья метнула Даутхдаэрт прямо в центр голубого, сверкавшего, как лед, глаза Шрюкна и, с силой нажав на древко, погрузила копье в глубь его черепа.

Шрюкн взревел, содрогнулся и медленно завалился на бок; из его пасти тек жидкий огонь. Сапфира и Торн спрыг­нули с его туши как раз в тот момент, когда черный дракон ударил хвострм по полу.

От его ударов трескались колонны. С потолка падали и разлетались

вдребезги каменные плиты. Светильники лопались, разбрызгивая какое-то расплавленное вещество.

Весь зал содрогнулся, и Эрагон едва удержался на но­гах. Он не видел, что произошло с Арьей, но очень боял­ся, что в предсмертных судорогах Шрюкн вполне мог ее раздавить.

— Эрагон! — крикнула Эльва. — Пригнись!

Он пригнулся и услышал, как что-то просвистело у него над головой. Это был белый меч Гальбаторикса.

Выпрямившись, Эрагон ринулся вперед… и нанес Галь­баториксу мощный колющий удар в центр живота, точно такой же, каким пытался убить Муртага.

Гальбаторикс что-то проворчал и отступил назад, как бы снимая себя с меча Эрагона. Затем приложил к ране руку и долго смотрел на окровавленные пальцы. Изумлен­но глянув на Эрагона, он медленно промолвил:

— Те голоса… голоса… ужасны! Я не могу… мне этого не вынести… — Он закрыл глаза, и слезы потекли у него по ще­кам. — Боль… как много боли. Как много горя… Пусть это прекратится! Сделай так, чтобы это прекратилось!

— Нет, — сказал Эрагон, чувствуя поддержку Эльвы, стоявшей с ним рядом, и Сапфиры с Торном, находивших­ся в противоположном конце зала. Он понял, что Арья жива. Она обгорела и была вся в драконьей крови, но все жe осталась цела и невредима.

Но вот Гальбаторикс открыл глаза — круглые, с неесте­ственно огромными белками, они смотрели куда-то вдаль, словно не видя ни Эрагона, ни всех остальных. Гальбато­рикса била крупная дрожь, челюсти его непроизвольно двигались, но из глотки не доносилось ни звука.

Вдруг Эльва с пронзительным криком упала без чувств, а Гальбаторикс вскричал: «Вайзе нейят!» Что означало: «Не будь». У Эрагона не было времени на слова. Снова за­брав силы у Элдунари, он быстро произнес заклинание, с помощью которого втащил себя, Сапфиру, Арью, Эльву, Торна, Муртага и тех двоих детей на тронное возвышение. Все они сгрудились у подножия стоявшей вертикально ка­менной плиты, к которой по-прежнему была прикована Насуада. Эрагон быстро произнес еще одно заклинание, которое должно было оградить их от зла.

И в это самое мгновение Гальбаторикс исчез во вспыш­ке света, которая была ярче солнца. А затем все окутали тьма и тишина — это подействовало заклинание, предусмо­трительно произнесенное Эрагоном.

69. Смертные муки

Роран сидел на носилках, которые эльфы поставили на одну из каменных глыб рядом с разрушенными ворота­ми, и отдавал распоряжения выстроившимся перед ним воинам.

Эльфы вынесли его из города на открытое простран­ство, где могли использовать магию, не опасаясь чар Галь­баторикса, нарушавших или даже извращавших действие их заклинаний. Они уже вправили Рорану вывихнутое плечо, подлечили сломанные ребра и другие раны, кото­рые нанес ему Барст. Но эльфы предупредили, что должно пройти несколько недель, прежде чем его сломанные ко­сти полностью восстановятся, и потребовали, чтобы он до конца этого дня не вставал.

Однако Роран стремился вновь присоединиться к сра­жающимся и, несмотря на то, что эльфы сердито ему воз­ражали, заявил:

— Или вы меня туда отнесете, или я сам встану и пойду.

Эльфы были чрезвычайно недовольны, но в итоге отнесли его к воротам, где он теперь и сидел, глядя на площадь.

Как и ожидал Роран, после гибели Барста его воины утратили всякое желание сражаться, и варденам удалось быстро вытеснить их с площади на узкие боковые улочки. К тому времени как Рорана вновь вынесли на площадь, вар­дены уже очистили примерно треть города и быстро при­ближались к цитадели.

Потерь было много с обеих сторон. Мертвые и умираю­щие буквально устилали улицы Урубаена, а вода в сточных канавах была красна от крови. Но успехи и предчувствие близящейся победы сплотили армию варденов. Роран чув­ствовал это, глядя на лица людей, эльфов, гномов, ургалов. Впрочем, эльфы были мрачнее всех прочих, они все еще пребывали в состоянии холодной ярости из-за гибели сво­ей королевы.

Эльфы вообще тревожили Рорана. Он видел, как они убивали имперских солдат, даже если те пытались сдаться. Эльфы попросту перерубали их пополам, не испытывая ни тени сомнений или сожалений. Спущенная с поводка жаж­да крови оказалась в них сильнее милосердия.

Роран узнал, что вскоре после гибели Барста король Оррин был ранен в грудь тяжелой арбалетной стрелой. Это случилось во время штурма кордегардии в центре Уру­баена. Ранение было настолько серьезным, что даже эль­фы не были уверены, смогут ли они полностью его исце­лить. Оррина отнесли в лагерь, и пока что Роран ничего не знал о его дальнейшей судьбе.

Хотя сражаться Роран был не в силах, но командовать вполне мог. Он тут же по собственной инициативе при­нялся восстанавливать порядок в армии, начиная с самых низов. По его приказу были собраны разбежавшиеся вар­дены, теперь он отправлял их с тем или иным заданием вглубь Урубаена. Но первым делом Роран, разумеется, при­казал захватить все катапульты на стенах города. Когда он получал от своих разведчиков какие-то сведения, которые, как ему казалось, стоило бы знать и другим командирам — Джормундуру, Орику или Мартланду Рыжебородому, — то отправлял быстроногих связных искать их на городских улицах и сообщать все необходимое.

— И если увидишь кого-то из солдат возле рынка, там еще есть такое большое строение с куполом, потрудись и об этом сообщить Джормундуру, — говорил он тощему, с высоко поднятыми плечами воину, который стоял перед ним с мечом в руках.

— Да, командир, — ответил тот, и от волнения так сглот­нул, что у него на горле нервно подпрыгнул кадык.

Роран с некоторым изумлением посмотрел на его шею, потом махнул рукой:

— Ладно, ступай.

Посыльный рысцой побежал искать Джормундура, а Роран, нахмурившись, посмотрел на остроконечные крыши цитадели под навесом скалистого утеса.

«Где же ты?» — думал он. До сих пор ничего не было слышно ни об Эрагоне, ни о его спутниках. Все знали, что им удалось проникнуть в цитадель, но то, что они так дол­го не дают о себе знать, было весьма тревожно. Роран мог, разумеется, придумать множество объяснений подобной задержке, но ни одно из них его не успокаивало. Наиболее благоприятным объяснением было для него то, что Гальба­торикс попросту прячется, и Эрагону с товарищами при­ходится искать его повсюду. Но после того, как прошлой ночью Шрюкн явил варденам свою мощь, Роран даже пред­ставить себе не мог, что Гальбаторикс станет прятаться, а не попытается тут же уничтожить напавших на него наглецов.