Эрагон.Наследие
Шрифт:
При этих словах Катрина с громким воплем бросилась к мужу, отгораживая его от Биргит и держа на руках маленькую дочку.
— Я не позволю! Ты его не получишь! Только не теперь! Только не после того, что нам пришлось пережить!
Лицо Биргит словно окаменело. Она ни на шаг не отступила. А Роран, обхватив Катрину за талию, без видимых усилий приподнял ее и отставил в сторону.
— Подержи ее, пожалуйста, — ледяным тоном попросил он Эрагона.
— Роран…
Но Роран лишь смерил его равнодушным взглядом и снова повернулся к Биргит.
Эрагон обнял Катрину за плечи, не давая ей снова броситься к Рорану, и беспомощно посмотрел на Арью. Та взглядом указала ему на свой меч, но он только головой покачал.
— Отпусти меня! Отпусти! — кричала Катрина. Девочка у нее на руках начала плакать.
Не сводя глаз с Биргит, Роран расстегнул свой ремень и бросил его на землю вместе с кинжалом и молотом. Кстати, молот удалось найти одному из варденов на улице Илирии после гибели Гальбаторикса.
Роран расстегнул ворот рубахи, обнажив волосатую грудь, и крикнул Эрагону:
— Сними с меня защиту.
— Я…
— Убери магических стражей!
— Роран, нет! — кричала Катрина. — Защищайся!
«Он сошел с ума!» — думал Эрагон, но вмешиваться не стал. Если бы он остановил Биргит, то опозорил бы Рорана, и жители долины Паланкар навсегда утратили бы к нему всякое уважение. А Роран, и Эрагон это знал, скорее умер бы, чем позволил такому случиться.
И все же у Эрагон не было ни малейшего желания позволить Биргит просто так убить Рорана. Он готов был позволить ей получить свою цену за смерть мужа, но не больше. Очень тихо Эрагон произнес несколько фраз на древнем зыке — пожалуй, никто и не услышал тех слов, которыми он воспользовался, — сделав то, о чем просил Роран. А потом он приставил к своему двоюродному брату еще троих магических стражей: один должен был защитить ему позвоночник и шею, второй — череп, а третий — внутренние органы. Разумеется, только от серьезных повреждений, ибо все прочие Эрагон сумел бы и сам быстро исцелить после поединка. Главное, чтобы Биргит не вздумала отрубать Рорану руки и ноги.
— Готово, — сказал он. Роран кивнул и сказал Биргит:
— Возьми с меня свою цену, и пусть это положит конец нашей ссоре.
— Так ты не станешь со мной сражаться?
— Нет.
Биргит некоторое время просто смотрела на него. Затем она швырнула щит на землю, шагнула вперед и приставила острие меча к груди Рорана. Очень тихо, чтобы ее мог слышать только Роран — хотя Эрагон и Арья со своим кошачьим слухом тоже ее слышали, — она сказала:
— Я любила Квимби. В нем была вся моя жизнь, а из-за тебя он погиб.
— Прости, — прошептал Роран.
— Биргит, я умоляю тебя! — крикнула Катрина.
Никто не двинулся с места, даже драконы. Эрагон обнаружил, что затаил дыхание и боится выдохнуть. В полной тишине слышался только плач младенца.
Затем Биргит отняла меч от груди Рорана, взяла его правую руку и провела лезвием меча ему по ладони. Роран поморщился, когда лезвие с противным хрустом рассекло плоть, но руку не отдернул.
Алая линия пересекла его ладонь. Закапала кровь, она собиралась на земле в лужицу и тут же впитывалась, оставляя темное пятно.
Биргит и еще несколько секунд держала лезвие меча в ране, затем отступила назад и опустила вниз окрашенный кровью клинок. Роран сжал пальцы, и сквозь них ручейками полилась кровь. Он прижал руку к бедру, а Биргит сказала, глядя на него:
— Я получила свою кровавую цену. И нашей ссоре положен конец.
С этими словами она повернулась, подняла с земли свой щит и широкими шагами двинулась обратно в город, Нолфаврель покорно потащился следом за нею.
Эрагон выпустил Катрину, и она бросилась к Рорану.
— Ты — дурак! — крикнула она с горечью. — Упрямый тупоголовый дурак! А ну, дай-ка мне посмотреть.
— Я мог поступить только так, — сказал Роран словно откуда-то издалека.
Катрина нахмурилась, лицо ее посуровело и напряглось. Она внимательно осмотрела рану на ладони у мужа и попросила:
— Эрагон, ты не мог бы это исцелить?
— Нет, — неожиданно резко ответил ей Роран и снова сжал руку. — Нет, этот шрам я сохраню. — Он огляделся: — Ни у кого не найдется какой-нибудь тряпицы, чтобы это перевязать?
Возникло мгновенное замешательство, потом Насуада указала на одного из своих стражников и велела:
— Отрежь от подола рубахи кусок и дай ему.
— Погоди, — сказал Эрагон, когда Роран начал обматывать руку поданным ему лоскутом. — Я не стану исцелять рану, но, по крайней мере, дай мне наложить заклятие, чтобы она не загноилась.
Роран поколебался, но потом кивнул и протянул руку Эрагону. Тому потребовалось всего несколько секунд, чтобы беззвучно произнести заклятие.
— Ну вот, — сказал он, — теперь рана, во всяком случае, не распухнет, как свиной пузырь, и не позеленеет.
Роран что-то проворчал, а Катрина сказала:
— Спасибо тебе, Эрагон.
— Ну что, отправляемся в путь? — спросила Арья.
И они взобрались на драконов. Арья помогла Рорану и Катрине устроиться в седле на спине Фирнена, которое заранее снабдила дополнительными ремнями и петлями. А потом подняла руку в прощальном жесте:
— До свиданья, Насуада! Эрагон, мы ждем вас с Сапфирой в Эллесмере!
«Прощайте!» — протрубил Фирнен и, расправив крылья, устремился в небеса. Крыльями ему приходилось махать довольно-таки быстро — на спине у него сидело четверо, хотя Арья и взяла с собой Элдунари, чтобы те оказывали Фирнену помощь в полете.
Сапфира взревела, и Фирнен ответил ей, направляясь на юго-восток, к далеким Беорским горам.
Эрагон обернулся в седле и помахал рукой Насуаде, Эльве, Джормундуру и Джоаду. Они тоже помахали ему на прощание, Джормундур крикнул:
— Большой удачи вам обоим!
— Прощайте! — крикнула Эльва.
— Прощайте! — крикнула и Насуада. — Берегите себя!
Эрагон тоже что-то крикнул им на прощание и отвернулся — он не в силах был более на них смотреть. Сапфира присела, с силой подпрыгнула, взлетела, и начался первый этап их долгого странствия.