Ересь Хоруса. Омнибус. Том II

Торп Гэв

— Он передал мне по воксу, что командир крыла Верит погиб в засаде. Все «Пустотные кондоры» потеряны. Хотите ли вы, чтобы я придала «Клинку» эскадрилью истребителей с другого корабля?

Он отмахнулся от вопроса.

— Спроси у нового адмирала, это его игровое поле. Единственный мой приказ — ты и «Скрытые» должны остаться на борту «Сумеречного».

Каренна отсалютовала в традиции Восьмого легиона: разведя пальцы, она приложила их к груди над сердцем — знак подчинения, того, что она отдает сердце своему командиру. Еще один гангстерский

обычай, уходящий корнями далеко в прошлое. На Нострамо его значение было куда более буквальным и кровавым: если человек, предлагавший свою верность столь искренне, уличался во лжи или некомпетентности, сердце вырезали у него из груди.

— Ваше доверие ко мне и моим людям делает нам честь, капитан.

Севатар уже снова глядел на гололитический дисплей, просматривая потенциальные варп-маршруты выхода из системы.

— Ступай, Тея.

— Есть, сэр.

Глядя ей вслед, Севатар, наконец, бросил тактические схемы.

— Ты, — обратился он к ближайшему сервитору.

— Да, — отозвался тот безжизненным голосом.

Бионические глаза существа, казалось, не способны были ни на чем сфокусироваться.

— Запиши эти намеченные маршруты полета. Передай их остальной части флота.

— Слушаюсь, — ответил лоботомированный раб.

Обрубки его ампутированных пальцев переходили в штекеры, подключавшиеся к стандартизированным имперским терминалам. Не мигая, сервитор вставил изувеченные пальцы в соединительный разъем. Раздалось пять негромких щелчков.

Севатар вновь развернулся к пустующему командному трону примарха. До того, как они попали в засаду, место рядом с троном занимал адмирал флота Торун Кешр, всегда сохранявший спокойную собранность. Севатар никогда не видел, чтобы этот человек волновался — даже когда умирал под обломками посреди горящего мостика.

— Прошу, помогите мне встать, — сказал тогда старый офицер.

Севатар и пробовать не стал. У человека не было ног. Первый капитан не видел их в дыму, но даже если бы и видел, это ничего бы не изменило.

Севатар силой заставил себя вернуться к настоящему.

— Вызвать капитанов Офиона, Вар Джахана, Крукеша, Товака Тора, Нараку и Аластора Рушаля на «Сумеречный», — сказал он, не заботясь о том, кто из офицеров выполнит приказ. — Я буду ждать их в покоях примарха.

Без лишнего слова он покинул стратегиум.

— Яго, — приветствовал его старик, когда дверь отъехала в сторону.

Настала одна из тех редких минут, когда на лице Севатара появилось иное выражение, кроме фальшивой улыбки. Он выглядел искреннее изумленным. Недоверчиво сощурив один глаз, капитан уставился на согнувшегося над столом архивариуса. Ученого окружали гниющие тела, свисавшие с потолка на ржавых мясницких крючьях.

— Ты вообще когда-нибудь отсюда выходишь?

— Редко, — признался Трез.

Появление Севатара отвлекло его от записей.

— Что-то не так?

— Не более чем обычно. На этот раз мои братья собираются здесь, человечек. Избавь нас от своего присутствия.

Трез, подавив дрожь, привычно засопел в респиратор.

— Куда мне идти?

— Любопытный вопрос. Ответ таков: мне нет до этого дела. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда.

— Но Яго…

Севатар медленно, очень медленно обернулся к архивариусу. Даже теперь, когда на нем не было шлема, сервоприводы горжета угрожающе зарычали.

— Назови меня этим именем, — протянул он, — еще один раз.

Трез взглянул на первого капитана Восьмого легиона, стоявшего посреди набитой трупами комнаты. Лицо воина было настолько болезненно бледным, что с легкостью могло принадлежать одному из повешенных на крюках. Цепная глефа, лежавшая на бронированном наплечнике, длиной превосходила рост своего владельца.

— Севатар, — тихо поправился Трез.

— Уже лучше. Разве ты не должен быть на борту «Свежевателя» и присматривать за снами примарха?

— Не сейчас, — ответил старик. — Он не видит слов в твоем понимании. За его закрытыми веками нет ничего, кроме абсолютной тьмы.

— Впечатляюще. Если ты так жаждешь остаться здесь, то, по крайней мере, сиди тихо.

— Хорошо. Благодарю тебя, Севатар.

Севатар утвердительно буркнул в ответ и прошел мимо висящих трупов к огромному круглому столу примарха, за которым сейчас работал Трез. С одной стороны возвышалась гора пергаментов и инфопланшетов архивариуса. Остальную часть круглой столешницы занимал разлагающийся труп. Выглядел он так, словно над ним поработал хирург, вместо инструментов использовавший собственные руки. К столу прилипли комки черного мяса, намертво приклеенные засохшей кровью и иными биологическими жидкостями.

Севатар покачал головой и протянул руку, чтобы скинуть труп на пол.

— Не стоит, — сказал Трез. — Не делай этого, Севатар.

— Почему? — рука воина застыла над оскверненным телом.

— Лорд Курц говорит с ними.

— Это я уже слышал.

— Нет, — Трез прочистил горло, но голос его остался хлюпающим из-за мокроты. — Я имею в виду, он говорит с ними именно в таком виде. Когда их передвигают, он замечает, и это приводит его в ярость.

Севатар схватил труп за торчавший из спины позвоночник и скинул со стола. Мертвец с глухим стуком приземлился на палубу и остался лежать там, раскинув руки.

— Мы разберемся с безумием примарха, когда он вернется к нам. Если он вернется к нам.

Капитан набил код на открывшейся клавиатуре, стуча пальцами по клавишам, инкрустированным засохшими каплями крови. Генераторы гололита ожили, показав последний просмотренный кадр: мертвую планету Тсагуальсу, окруженную плотным астероидным полем.

Севатар убрал изображение и вывел проекцию ближайшего участка космоса. Показался флот, хотя кровь на одной-двух линзах запятнала картину красным.