Ересь внутри
Шрифт:
Впрочем, Улыбчивый быстро раскусил тактику противника и с ревом бросился на арбитра. Щит врезался Танкуилу прямо в грудь, и меч охотника за головами засвистел над его головой. Даркхату удалось отразить удар, лишь резко отпрянув.
Со вспышкой боли задница Танкуила встретилась с землей, а уже через мгновение он неуклюже заметался, чтобы не быть зарубленным наступающим Улыбчивым, поднявшим щит и непрерывно размахивающим клинком.
Хоть Танкуил никогда не был хорош в обращении с оружием, раньше ему удавалось одолевать куда более мастеровитых противников. Все дело в уловках.
Как только Улыбчивый подошел достаточно близко, Танкуил ударом ноги поднял тучу пыли прямо в уродливое лицо врага.
— Аргх! Что за черт?! — взвыл охотник за головами.
Танкуил метнулся вправо и сделал выпад. Атака цели не достигла, но зато он увидел, что соперник пытается протереть глаза.
— Как тебя зовут?! — закричал на Улыбчивого Танкуил, чувствуя, как принуждение ледяной хваткой вцепилось в волю противника, и ощутил наплыв пьянящего удовольствия от своего ментального превосходства.
— Барри… — Еще один рывок вправо, еще один выпад.
— Сколько тебе лет?
— Я не знаю… — Снова рывок, снова выпад.
— Откуда ты родом?
— Из Коррала. — Рывок, выпад.
— Как тебя зовут?
— Барри… — Рывок, выпад.
— Сколько тебе лет?
— Я не… — Рывок, выпад.
Но в этот раз враг не парировал и не закрылся. Острие меча Танкуила глубоко вошло в грудь Улыбчивого, миновало ребра и пронзило легкое.
Вопль боли быстро перешел в бульканье. Не тратя ни секунды, Танкуил вынул из-за пояса шарострел, перевернул его, взялся за ствол и со всей возросшей силой опустил тупую рукоятку на голову Улыбчивого. Череп треснул, словно яичная скорлупа.
С глухим ударом охотник за головами рухнул на землю и больше не шевелился. Алая кровь сочилась из дыры в его черепе, равно как и густыми каплями падала с рукоятки шарострела. Танкуил мгновение оценивал картину, а затем вытер оружие об одежду Улыбчивого.
Подняв глаза, он увидел, что Черный Шип все еще обменивается ударами с Большеротым. Никому не удавалось взять верх — оба атаковали, блокировали, парировали и уклонялись. Черный Шип бился с жуткой гримасой на лице, пугающе отраженной, словно в зеркале, в чертах Большеротого.
Танкуил прицелился из своего шарострела. В памяти всплыли слова торговца: «Прицельно стреляет на расстоянии до десяти шагов». По прикидкам арбитра, между ним и двумя дерущимися мужчинами было минимум шагов пятнадцать.
БАХ!
Большеротый вскрикнул и отступил назад, когда металлический шарик попал ему в руку, а мгновение спустя топор Черного Шипа срезал ему нижнюю челюсть, выпустив фонтан крови. Охотник за головами тяжело упал, и Шип вонзил оружие в его грудь. Тело дернулось и замерло. Черный Шип упер одну ногу в труп и рывком высвободил топор, а затем одним резким движением рубанул по шее Большеротого, отделив голову от тела.
Танкуил подошел ближе. Черный Шип стоял, наклонившись над телом, а затем, выпрямившись, от души плюнул на безжизненного Большеротого и присыпал песком, подгребая его ногой.
— Ты, мразь, нормального погребения не заслуживаешь.
Даркхарт хотел было спросить, откуда Черный Шип знал Большеротого, но вовремя одернул себя. Использование принуждения на Улыбчивом, да еще такое длительное, чуть не довело его до эйфории. Ему хотелось большего, хотелось снова почувствовать этот сладостный прилив удовольствия. Внезапно он осознал, что его руки дрожат, и поспешно сунул их в карманы плаща.
Черный Шип уставился на арбитра с привычным уже пустым выражением лица.
— Хороший выстрел, — рыкнул он и двинулся прочь.
Танкуил кивнул в ответ. То, что он с пятнадцати шагов попал именно в Большеротого, а не в Черного Шипа, было сущим везением, но наемнику об этом знать не следовало.
Из завесы пыли перед ними выскочил Босс. В правой руке он все еще сжимал топор, а левую прижимал к груди. Он дышал тяжело, словно каждый вдох причинял ему боль.
— Хорошая работа, — просипел южанин.
Черный Шип кивнул.
— Зато ты покончил с Крошкой Гарри. Парень, я слышал, силен, как Мослак.
— Слухи не врали, Шип.
— Мы что, пропустили все веселье? — раздался голос Шустрого.
Рядом с ним шагала Джеззет, настороженная настолько, насколько беспечным казался Шустрый — даже при том, что в левой руке он держал уже снаряженный лук.
— Где вы, черт подери, были? — закашлявшись, поинтересовался Босс.
— О, ты знаешь, трапезничали с магистратом, — ухмыльнулся Шустрый.
— Ты в порядке? — спросила Танкуила Джеззет.
В ответ он лишь коротко кивнул — просто боялся заговорить, чтобы вопросы сами собой не хлынули изо рта.
— Хорошо, — сказал Босс и огляделся. — Где он?
— Не придет. И его стража тоже, — как обычно весело и задорно выдал Шустрый. — Скажи спасибо моей мамке. Кажись, она взяла старика за яйца. А нам, полагаю, лучше поскорее убираться.
Босс снова зашелся в кашле, едва не согнувшись пополам и не отнимая руку от груди. Когда он наконец сумел распрямиться, его лицо исказилось гримасой, став еще мрачнее.
— Двигаемся к главным воротам. Мослак, Генри и Зеленый могут встретить нас там. Шустрый, отсюда ведешь ты. Йорл пересечем при первой же возможности. Хорошо?
— Ага.
— Хорошо.
Внезапно раздался глухой стук, и Босс сначала опустился на одно колено, а потом рухнул на землю, взметнув пыль. Из его широкой спины, прямо под правой лопаткой, торчала стрела с красным оперением. Танкуил озирался в поисках стрелка, когда до его уха долетел звон тетивы Шустрого.