Ересь внутри
Шрифт:
Первые три недели плавания Торн практически не отходил от ограждений, извергая за борт содержимое желудка даже тогда, когда, казалось, блевать уже просто нечем. До этого ему лишь дважды доводилось выходить в море. Первый раз — когда он покинул родной дом и отправился в Пять Королевств, где всю зиму только и пытался, что не сдохнуть от холода. Второй — когда двинул из Пяти Королевств в Дикие Земли, где на протяжении двенадцати лет убивал людей за деньги и прятался от охотников на ведьм. Теперь же он плыл обратно в Сарт — место, где он родился и где ему больше не рады.
Зато хоть корабельная команда оказалась неплохой — Бетрим даже умудрился
Остальная команда тоже отнеслась к Бетриму довольно хорошо. Они пили, играли на деньги и травили байки о том, кого в каком порту какие крали ждут. И никому, похоже, даже в голову не пришло, что перед ними не просто Бетрим Торн, пьянствующий рыжеволосый бедолага с обожженным лицом, страдающий морской болезнью, но Черный Шип — беглый наемник с репутацией чернее, чем ром в их бутылках.
Дважды за их посудиной устремлялись другие корабли — по словам капитана, пираты, — но никому так и не удалось догнать «Голубую чайку». Даже в легкий бриз она без труда обставляла любые другие суда. За время путешествия им не попалось ни одного чудовища из глубин, хоть арбитр из кожи вон лез, утверждая, что они существуют. Бетрим с ним не спорил. Он сам слышал разные истории о гигантских существах с восемью щупальцами, на каждом из которых куча присосок, способных запросто сорвать у человека лицо; об огромных левиафанах, грозящих разбить корабль в щепки одним ударом хвоста и настолько быстро плавающих в морских пучинах, что ни одному кораблю от них не уйти. Когда Торну привиделся под водой чей-то силуэт, Олли лишь рассмеялся и сказал, что это сетвиты, питомцы морского народа. Они следуют за кораблями и ждут, пока кто-нибудь не свалится за борт, чтобы утащить бедолагу на дно, где с ним без конца будут спариваться русалки. Бетрим не готов был поверить в существование русалок и уж точно не собирался нырять, чтобы проверить, действительно ли они живут в морских пучинах.
За спиной Торна раздался глухой стук. Обернувшись, он увидел арбитра, растянувшегося на палубе и потирающего очередной синяк на руке. Бетрим расхохотался, и несколько матросов поблизости подхватили его смех.
— Ты что, совсем ничему не учишься, ар… Танкуил? — В который уже раз Бетрим едва не сболтнул лишнего, хотя, по его мнению, даже без плаща в Даркхарте только слепой не углядел бы охотника на ведьм.
Сверкнув на Бетрима глазами и тяжело вздохнув, арбитр поднялся с палубы, подобрал выпавший из руки меч и приготовился к очередному избиению. Джеззет Вель’юрн пристально следила за ним и ждала. Они практиковались так каждый день с того самого момента, как ступили на борт корабля, и использовали для этого затупленные мечи — так арбитр мог не опасаться, что в разгар спарринга заработает смертельную рану. Танкуил никогда не жаловался на боль, но Бетрим готов был спорить на любые деньги, что под одеждой все его тело сплошь покрывают синяки да ссадины.
Поначалу матросы глумились над арбитром, мол, «позор!», «проиграл девчонке!» — и все такое. Кто-то вызвался продемонстрировать Джеззет, как с мечом обращаются настоящие мужчины, а один, самый ретивый, даже умудрился схватить ее за грудь. И тут же пожалел об этом, когда Джез сломала ему нос, вывихнула руку и чуть не выкинула за борт. Бедолагу спасло только громогласное вмешательство капитана, который после случившегося объявил, что любому, кто хоть пальцем попробует тронуть девушку, светит пять ударов плетью и, если ей того захочется, Джеззет будет сама этой плетью орудовать. Судя по ухмылке, такой расклад ее более чем устраивал.
Мечи вновь скрестились, наполнив воздух сладостным звоном поющей стали. Арбитр напирал, заставляя Джеззет отступать. Она парировала, уклонялась и изредка делала ответные выпады. Время от времени девушка давала Танкуилу советы, как ему следует двигаться и как ставить ноги; когда лучше атаковать сверху, а когда снизу; когда следует бить со всей силы, а когда лучше отвлечь противника. Если мракоборец справлялся хорошо, она подбадривала его, но стоило только ему допустить ошибку — и Джеззет мгновенно била его своим мечом, разоружала, а затем делала строгий выговор.
Все трое делили одну каюту, но Бетрим редко там показывался, и то лишь для того, чтобы взять что-нибудь из своих вещей. Остальное время он предпочитал проводить на палубе, любуясь морем с бутылкой рома в руке. Несколько раз, когда шел дождь, Торн спускался на нижнюю палубу и присоединялся к экипажу.
Он все еще видел сны о той ночи в Хостграде. Кто-то назвал бы их кошмарами, но Черный Шип был не из тех людей, кто жил воспоминаниями. Но все равно каждый раз, стоило ему подумать о тени, пожирающей лицо безмолвного Босса, по спине пробегал холодок. Бетрим в жизни навидался всякого, но Хостград… что творили с людьми эти тени… и то, как арбитр просто приказал твари исчезнуть…
Торн сделал добрый глоток «Вдовьего дара» и сел на палубу, прислонившись спиной к бортовому ограждению. Голова слегка кружилась. Ярко-голубое небо с одним-единственным облачком, обжигающее солнце, легкий приятный ветерок… Идиллия — если забыть о безграничной водной глади внизу. И это притом, что Бетрим никого не убивал уже семь недель или около того — он никогда не был силен в числах, но в любом случае это можно было считать его личным рекордом.
Арбитр снова шлепнулся на палубу, мотая рукой. Джеззет применила свой любимый прием — резким ударом по запястью выбила меч из руки противника.
С Танкуилом он срабатывал каждый раз. Бетрим рассмеялся и поднял бутыль рома в салюте арбитру.
— Вот ты смеешься, Торн, а сам даже не попробовал сразиться с Джез, — лежа на палубе, буркнул Танкуил.
Джеззет прожгла мракоборца суровым взглядом требовательного наставника:
— Вставай и подними свой меч. Иначе тебе нечем будет защищаться, когда я атакую.
— Я не дурак, чтобы драться с Джеззет Вель’юрн. Хотя вряд ли со мной она справилась бы так же легко, как с тобой, — сквозь смех выдавил Бетрим.
— Если это, по-твоему, легко…
— Ну, ты все еще без меча, и она еще не начала тебя избивать, так что да, легко.
На самом деле, с каждым разом арбитр действовал все лучше — и хвала за это ангельскому терпению Джеззет. Только вот даже будь у них времени до конца света, охотнику на ведьм ни за что не стать настоящим мечником. Некоторые люди просто не способны на это, и Танкуил принадлежал к их числу.
Внезапно рядом с Бетримом возник шатающийся Олли. Матрос угнездился рядом с наемником, взял у него из руки бутылку и приложился к ней.