Еретик Силы-2: Обездоленные
Шрифт:
Джейна занесла эти сведения в свой компьютерный планшет.
– Это все?
– Да, госпожа Джейна.
– Не слишком много, – разочарованно сказала Тахири.
– Пока этого достаточно, – возразила Лейя, – В полночь я пойду к Малинзе и узнаю, что она должна нам сказать.
Джейна встряхнула головой.
– Лучше я пойду. Бакурианцы ожидают, что ты будешь разбираться в ситуации с п’в’еками. Если вместо тебя этим займусь я или папа, это вызовет их подозрение.
– Но станет ли Малинза говорить с тобой? – спросила Лейя, – Ведь сейчас у нее не больше причин доверять тебе, чем у нас – доверять ей.
– Ничего,
– Хорошо, – сказала Лейя, положив руку на плечо дочери, – Но будь осторожна.
Джейна улыбнулась, отмахнувшись, хотя ей была приятна забота матери, и пошла в свою комнату готовиться.
– Стой!
Украденный виллип принял форму лица охранника. Ном Анор наблюдал, как женщина из касты Отверженных, несущая виллип, тщательно спрятанный в мертвой и выдолбленной вазе к’снелл, немедленно повиновалась приказу воина – как и следовало члену низшей касты, вошедшему в вестибюль дворца Шимрры.
Охранник медленно подошел к Отверженной, лицо воина искривилось в презрительной усмешке.
– Ты, видимо, так спешила воссоединиться с Йун-Шуно, что забыла – никто не может войти сюда без разрешения, данного лично Верховным Правителем.
Он остановился в паре шагов от Отверженной, виллип более отчетливо изобразил его уродливое лицо.
– Немедленно объясни причину, по которой ты оскверняешь своим присутствием Священный Дворец!
– Я… меня послал Верховный жрец Джакан… – заикаясь, проскулила шпионка Ном Анора. Она заучила это оправдание наизусть перед тем, как Ном Анор направил ее на эту миссию, но никогда оно еще не звучало так неубедительно, – Он… он приказал мне принести это…
– Лжешь! – воин развернул амфижезл, – Ты скажешь мне, что ты здесь делаешь, а потом за свои проступки ты испытаешь гнев дворцовой гвардии Верховного Правителя.
Воин подошел еще ближе. Отверженная упала на колени, прижимая вазу к’снелл к груди.
– Пожалуйста…
Ном Анор не видел ее лица, но мог представить ее страх.
– Твоя низость является оскорблением для всех йуужань-вонгов! – прорычал воин, замахнувшись амфижезлом, – Приготовься к смерти!
– Джиидаи! – неожиданно завопила Отверженная, в ее голосе не было больше раболепия и хныканья. Как и планировалось, она активировала специальную ткань в основании вазы к’снелл.
– Ганнер!
Изображение пропало, когда виллип умер вместе со шпионкой, за долю секунды до того, как был нанесен удар амфижезлом. Последнее, что видел Ном Анор – искаженное злостью лицо воина.
– Она не должна была ничего говорить о джедаях… – сказал Ном Анор, произнося слово «джедаи» правильно, так же, как его произносили неверные. Он не мог справиться с поднимающейся в нем волной гнева. «Мы были так близко!»
– Ат’раот была предана нашему делу, – сказал Шуун-ми. Он стоял рядом с новым троном Ном Анора. Новая резиденция Пророка находилась теперь в другом месте, далеко от прежнего.
Бывший Отверженный был обеспокоен неудачной попыткой проникнуть во дворец Шимрры.
– Она пошла на это задание добровольно, зная, что она может погибнуть.
– Но нам неизвестно, умерла ли она, – сказал Кунра, – Что если ее смогли захватить живьем
– Нет! – Шуун-ми, казалось, был возмущен таким предположением, – Она приняла все необходимые предосторожности!
«Необходимые предосторожности» в данном случае означали фальшивый зуб, в котором находилась доза яда иркш. Проглоченный яд должен был убить ее мгновенно. Ее фанатическая преданность делу Пророка гарантировала, что она исполнит этот последний приказ.
«Но даже ее самоубийства может быть недостаточно, чтобы избежать беды», думал Ном Анор. Шпионка открыто объявила о своей приверженности джедайской ереси, и Шимрра мог быть весьма встревожен тем, что еретики пытаются проникнуть в его дворец. В будущем это могло означать новые трудности – и новый риск.
Но это не означало, что Ном Анор откажется от своих попыток. Его не волновало, сколько аколитов погибнет при этом. Информация об активности противника была жизненно важной. Любая кампания, открытая или тайная, зависела от разведки. А это означало, что Ном Анору необходимо внедрить кого-то из своих агентов за стены дворца – и как можно быстрее. Если он не сможет этого сделать, он не будет знать, какие действия планируются против его еретиков, а отсутствие информации о планах противника делало последователей Пророка неприемлемо уязвимыми.
– Удача уже, что у нее получилось зайти так далеко, – сказал Кунра. Это была отчаянная попытка найти что-то хорошее в плохой ситуации, но в голосе явно слышалась усталость, – Ат’раот прошла дальше, чем кто-либо из других.
– Кажется, я даже слышал голоса, – сказал Шуун-ми.
Ном Анор кивнул. Он тоже слышал голоса из-за мембраны за порогом, через который пыталась перейти Ат’раот. Он был уверен, что эти голоса принадлежали верховному префекту Дратулу, верховному жрецу Джакану и отвратительному Оними, шуту Шимрры. Кто-то спорил с ними – возможно, кто-то из воинов. О чем именно спорили, разобрать не удалось. Если бы Ат’раот смогла подойти еще на несколько шагов ближе…
Ном Анор прорычал сквозь зубы богохульное ругательство. Эти ошибки могли обрушить все, что он смог создать. Движение еретиков было еще слишком слабым, чтобы пережить целенаправленную чистку.
– Мы должны попытаться снова, – сказал он, – Нам нужен доступ во дворец!
Злость и разочарование бушевали в нем, как магнитная буря. Теперь у него не было такой сети агентов как раньше, когда столько шпионов передавали ему информацию. Только сейчас он понял, каким богатством он обладал до своего падения. Измученный информационным голодом, он иногда очень тосковал по тем славным дням.
– Если мы не можем пронести во дворец виллип, значит нам нужен агент, который по долгу службы находится во дворце!
– Но кто? – спросил Шуун-ми, – И как нам завербовать его?
– Число последователей Пророка увеличивается, – сказал Шимрра, – Учение Йу’Шаа распространяется все больше. Только вопрос времени, когда среди нас появятся те, кто может входить во дворец.
– Я не могу ждать так долго! – воскликнул Ном Анор, – Чем больше распространяется наше движение, тем больше риск для нас! Не зная того, что планирует Шимрра, мы уподобляемся пленным на жертвоприношении, стоящим на коленях, с куфи, приставленным к горлу, в ожидании смертельного удара.