Эрхольский пленник
Шрифт:
— Эрхи почти не развивались. Им всегда было легче подчинить кого-то, чтобы он выполнял их работу, вместо того чтобы подумать над тем, как автоматизировать процесс. Но военную технику они всё-таки любили. И по какой-то причине двадцать лет назад в этом направлении у них случился прорыв. Они изобрели ментальные бомбы, которые разрушали наши купала.
— Ох…
— Да. Поэтому часть городов была разрушена, никакого боя там не было, обитатели погибли на месте. Но это были те города, о существовании которых эрхи знали. Те, которые поддерживали с ними отношения, торговали или
— А что было потом? Экраны не допустили их сюда?
Сай вздохнул.
— Я не знаю могли они нас найти или нет. Но сидеть в осаде всю жизнь? Мы не рыбы, мы привыкли выходить на поверхность. Часть продовольствия мы получали с морского дна, но нам нужно было солнце и кислород. Выходить на сушу стало опасно, эрхи отслеживали наши перемещения, убивали тех, кто заплывал слишком далеко, пытались выяснить, откуда они приходили. Некоторые города были обнаружены таким образом и тоже подверглись атаке. Наш — нет. Вопрос стоял о том, что мы либо нанесём ответный удар, либо будем медленно умирать.
— У вас было оружие, которое позволило бы вам ответить?
— Я думаю, да. Если бы лероны пошли на прямое столкновение… Исход сражения мог быть как минимум любым. Но лероны не пошли. На то они и лероны, — Сай невесело усмехнулся. — Менторы разделились на тех, кто предлагал сдаться, выйти на поверхность с открытыми сердцами и предложить эрхам мирное сосуществование — и на тех, кто настаивал на войне. Как ты видишь из того, чем всё закончилось, первых оказалось заметно больше. И мы повели себя как дураки.
— Вы вышли сами? — поразилась Кира. — Хотя даже не входя в открытое столкновение могли прожить здесь, на дне, затаившись… много лет.
— И здесь умереть, — возразил Сай. — Так не могло продолжаться долго. Нужно было что-то решать. И старшие решили так.
— Старшие, — Кира уцепилась за злость, прозвучавшую в его голосе. — Ты был несовершеннолетним?
— Я же тебе сказал, художник из меня вышел так себе.
— При чём здесь это?.. — растерялась Кира. И вдруг поняла. Но и Сай уже взялся пояснять:
— Я ещё не сдал свой первый большой проект. И права говорить за себя не получил.
— Вот оно как…
Кира задумалась, но Сай не дал ей ответить. Остановился и сказал:
— Всё. Мы пришли.
24
— Что это за сооружение? — Кира вздрогнула, услышав голос Максима совсем рядом за спиной. Сай чуть обернулся, бросил на него быстрый взгляд и, снова посмотрев на купол, перекрывший им дорогу, произнёс:
— Это дом памяти. Здесь собирались самые ценные образцы… искусства… наук…
— Музей, — резюмировала Кира. Глаза её загорелись. — Думаешь, многое могло уцелеть?
— Как он может нам помочь? — сбил её энтузиазм Максим.
Сай кивнул, признавая правильность вопроса, и направился вперёд. Приблизившись к тёмно-серой, матовой, лишённой всяких выпуклостей поверхности, он поднёс к ней руку, и стоявшие позади земляне увидели, как мелькнул перед ней огонёк сканера.
— Нас пропустит? — тут же поинтересовалась Кира.
— Думаю да, в те времена, когда его строили, никто не думал охранять нашу культуру от других рас.
Часть купола разомкнулась, открывая проход. Сай отступил в сторону, пропуская спутников вперёд, и сам вошёл следом за ними. В первую секунду внутри было темно, но спустя мгновение загорелся мягкий свет. Кира тут же принялась оглядываться по сторонам. Но Максим всё ещё ждал ответа, и Сай, направившись вперёд, проговорил:
— Возможность «перехода» была одной из главных даже не тайн… одним из главных достижений нашего народа. Однако, никто не думал о том, чтобы воспользоваться ей, всерьёз — зачем, если у нас был Эрхол? И всё же, когда встал вопрос о войне, стало ясно, что тех, кто хочет сражаться, гораздо меньше, чем тех, кто предлагает выйти на поверхность и предложить эрхам мир. Дефендеры — сторонники вооружённого противостояния — считали рассуждения противников глупыми, и не хотели умирать ради их решения. Никто и не собирался их заставлять. Однако без остальных они были обречены на поражение. И тогда решили использовать «переход». Кира? — окликнул он.
Кира, засмотревшаяся было на иллюзию, изображавшую странное переплетение водорослей и цветов, дёрнулась и поспешила следом за ним.
— Все рисунки связаны с растениями, — заметила она. — Очень интересно.
— А что ещё изображать?
— Животных. Людей.
Сай пожал плечами.
— Цветы красивей. И они тоже могут изображать людей.
— Вернёмся к «переходу», — напомнил Максим.
Сай кивнул.
— А вы не пробовали использовать ваши иллюзии в бою? — спросила Кира, не обращая внимания на их разговор.
Сай удивлённо посмотрел на неё.
— Как? И зачем?
— Да уж…
— Кира!
— Ладно, потом расскажу.
— Переход, — повторил Сай. — Конечно, обе стороны надеялись, что всё закончится хорошо. И те, кто уходил, оставили нам возможность связаться с собой, когда конфликт подойдёт к концу. Мы пришли. Это здесь.
Все трое остановились перед прозрачной стеной. Слева от раздвижных дверей находилось нечто похожее на пульт. От того, что Кира увидела по другую сторону двери, у неё замерло сердце. Это была массивная арка из неизвестного вещества. Изгибы её как будто бы переплетали отлитые из жёлтого и серого металла водоросли.
— Кто в праве говорить с нами — пусть войдёт, — раздался спокойный голос Максима у неё за спиной. Кира вздрогнула, отвела взгляд от арки и принялась оглядываться по сторонам, пытаясь понять, где он это прочитал — пока не увидела, что буквы незнакомого алфавита переливаются перламутром прямо у неё над головой.
— А я не разбираю, — пожаловалась она.
— Надо было апать чип, — пожал плечами Максим.
Все трое замерли, разглядывая надпись.
— Что ж… Полагаю, чтобы говорить с ними, надо пройти врата? — предположила она, и посмотрела сквозь стену на покатый металлический подъём, который к ним вёл. — Сай, всё будет так просто? Мы действительно нашли легендарный народ?