Эрис Кронф. Обещанная небу
Шрифт:
– Как? – расширив глаза, спросила Эрис. Не то чтобы она верила в то, что история правдива, но даже будь она легендой, ей был интересен финал.
– В ту ночь дети Боли преследовали оставшихся в живых людей во главе с их командиром лордом Айно до волоскового поля. Как только отчаявшиеся крестьяне достигли места, поросшего цветами, дети Боли неожиданно отступили. Кто-то из зверей пытался подобраться ближе, но с диким воем отступал назад.
Старый лорд, воспользовавшись заминкой, поймал одного зверя и бросил его на голубые цветы. Тело чудовища тут же раскалилось до красна, а из глотки раздавались пугающие стоны. Оно медленно умирало в жестоких муках, а его сородичи метались вдоль кромки
17
Волоски – синие полевые цветы, с длинными тонкими листьями, напоминающими волосы
Так люди поняли слабость зверей. Набрав пыльцу, и обмазав ей свое оружие, воины, вновь вступили в битву, длившуюся до самого утра. Утреннее солнце осветило произошедшее ночью – растерзанные тела людей и догорающие останки чудовищ. Из всего ушедшего в лес отряда, вернулось лишь трое, одним из которых был сам лорд Айно. Но вернувшиеся уже никогда не стали прежними. Ненадолго люди успокоились и стали жить как прежде. Однако спустя несколько лет, всех участвующих в расправе крестьян, нашли растерзанными кем-то обладающим нечеловеческой силой. Но об этом старались умолчать, для всех с детьми Боли было покончено, их пещера опустела, а виновным в новых смертях объявили стаю волков.
– Какая трагическая легенда, – заключил Алекс, зевая.
– Это не легенда! – старик метнул на него недружелюбный взгляд, – я сам тому свидетель. С местными мальчишками мы бегали смотреть на останки этих чудовищ, правда осталась от них лишь чешуя и серый пепел.
– Вот и прекрасно, что больше ничего не осталось. Мне становится дурно от подобных историй. Но, зная, что они были истреблены, можно спать спокойно, – ответила Эрис.
– Местные крестьяне сами виноваты в случившемся, ведь это они потревожили чужой покой. Дети Боли сотни веков населяли эти земли и всего лишь пытались отвоевать их у незваных пришельцев, – зловеще произнес старик и, заметив, что Эрис не дотронулась до своей еды, скорчил расстроенную гримасу. – Тебе не понравилась моя похлебка?
– О, пахнет вкусно, – соврала Эрис, стараясь придумать отговорку, – но мой желудок совершенно не принимает пищу сегодня, наверное, я чем-то отравилась.
Эрис демонстративно схватилась за живот.
– Поэтому извините меня.
– Я могу дать тебе одну из моих микстур, которую делаю из панцирей крюконосиков. Тебе сразу полегчает.
Старик открыл дверцу одного из шкафов, и Эрис увидела на полках множество склянок с неизвестными ингредиентами от разноцветных порошков до лапок и щупалец насекомых.
– Нет, спасибо! Я думаю, все само пройдет, – замахав руками, ответила она, – вот, кажется, уже немного отпустило.
Старик внимательно посмотрел на нее. Эрис подумала, что он не верит в болезнь и читает ее мысли насквозь. Призвав весь свой актерский талант, девушка застонала, потирая впалый живот, и организм ответил ей голодным урчанием, и ее игра сработала. Старик закрыл шкаф и принялся убирать со стола, скидывая миски в одну кучу.
Когда трапеза была окончена, он повел их по широкой дубовой лестнице в спальни. В полутьме Эрис еле разбирала, где следующая ступень и, если бы не твердая рука Алекса, придерживающая ее, она никогда бы не добралась до верха, не расшибив при этом себе голову.
– Вы можете занять две соседние комнаты, –
– Зачем две? – вырвалось у Эрис. Неужели после всего увиденного, она должна была остаться спать совершенно одна, в комнате, невесть куда пропавших хозяев. Это был явный перебор для ее испуганного мозга.
– Вы против? – светя ей прямо в глаза спросил старик. – Помниться раньше юные девушки были куда более нравственны.
«Он явно получает удовольствие, унижая меня», – подумала Эрис, а вслух ответила:
– Мне все равно, одна я спать не буду.
Все трое замолчали, разрешить спор мог только Алекс, но он почему-то медлил. Эрис в надежде посмотрела на него и с разочарованием заметила, что у него совершенно отсутствующий взгляд, и он постоянно зевает. В порыве гнева, она ткнула локтем его в бок и он, придя в себя сказал:
– Да-да, простите нас за бестактность, но мы с сестрой займем одну комнату. Думаю, это не запрещено правилами дома?
– Как вам будет угодно. В конце концов, об этом все равно никто не узнает, – старик посмотрел на Эрис странным взглядом, от которого она покраснела, – спокойной вам ночи, а теперь, позвольте, я откланяюсь. Моя комната находится внизу.
– Спасибо вам большое, – ответил Алекс, – прошу разбудить нас на рассвете. Мы очень спешим.
– Разбужу, если это вам понадобиться.
Старик бросил взгляд на ребят и поспешил прочь. Вместе с ним покинул коридор и единственный источник света. Оставшись в полной темноте, Алекс толкнул ближайшую из дверей, и та со скрипом открылась. В комнате было светлее, чем в коридоре. Сквозь большие окна, обрамленные черным бархатом, проникал лунный свет, и можно было без труда различить обстановку.
Спальня была просторная и не загроможденная мебелью. В левом углу стояла двуспальная деревянная кровать под открытым пологом, посередине комнаты на полу лежал большой пушистый ковер с замысловатым рисунком, а около противоположной стены стоял письменный стол и пара стульев. Вот и все убранство, которое наполняло эту комнату. Над столом располагалось внушительных размеров однотонное панно, на котором с помощью крюков были подвешены четыре сабли в инкрустированных камнями ножнах. Вероятно, комната когда-то принадлежала одному из сыновей хозяев дома, который увлекался коллекционированием холодного оружия. В подтверждение своих догадок, Эрис заприметила портрет молодого юноши в темном углу комнаты. Она подошла к портрету и печально вздохнула. С картины на нее смотрел худощавый подросток в мундире, напонимающем военную форму, в руке он крепко сжимал саблю вытащенную из ножен. «Милый ребенок, судьба которого оборвалась так странно и таинственно» – подумала она и обращаясь к Алексу сказала:
– Мне не по себе в этом доме.
– Не бери в голову – обычный дом, ничего примечательного. А все остальное, не больше, чем сказки скучающего по болтовне старика, – Алекс уже лежал поперек кровати и устало смотрел на девушку, которая словно ночная нимфа, блуждала по комнате в лунном свете. Ее образ постепенно стал мутнеть в его глазах и он, закрывая их, пробормотал. – Ты как знаешь, а я спать. Ничего не могу с собой поделать.
Эрис ничего ему не ответила, так как ее внимание привлек рисунок на ковре. Она с удивлением поняла, что на нем изображена карта мира и стала рассматривать ее. На юго-западе карты в самом центре Ратанской Провинции располагалась ее столица Сколл – небольшой, но, как ей рассказывали, красивый город. С запада и юга провинцию стеной обступали плоскогорья, за которыми простирался неизведанный океан. А вот здесь, на южном плато находился Сафно, пусть и не отмеченный на карте, но Эрис точно знала, что родные ей места располагаются где-то в этом месте.