Ермак. Тобол-река
Шрифт:
Зайдя во двор Максим, окликнул мужика возившегося с чем-то внутри оружейного сарая.
Прохор, мужик управляющий оружейными и пушечным зарядом в поместье младшего Строганова, тут же подбежал к хозяину и поклонился.
– Слушаю Максим Яковлевич.
– Вот что Прохор, – Максим толкнул Ерошку вперед.
– Даю тебе парня, обучи огнестрельному искусству и с саблей управляться. Прохор молча кивнул. Он уже понял, для чего Максиму нужен этот рыжеволосый парень.
– Ну и иди с Прохором и будь расторопней, ежели лямку вновь тянуть не хочешь. Ерошка улыбнулся и шагнул навстречу Прохору.
– Ну, пошли вояка, – Прохор показал Ерошке куда идти.
******
Спустя один месяц
Ерофей постучался в массивную дверь.
– Заходи, – раздался грубый мужской голос. Ерошка толкнул дверь, и очутился внутри просторной горницы.
У открытого окна стоял стол, заставленный всяким яствами. За столом сидели несколько мужиков. Двоих Ерошка признал сразу: – Максим Яковлевич и брат его Никита из Канкора.
Трое других ему были незнакомы.
Особенно выделялся из них чернобровый статный мужик с роскошной бородой. Он словно сошел с ликов святых икон. Его карие глаза излучали силу духа и в тоже время душевное доверие. В отличии от других сидевших за столом людей, бородатый мужик не участвовал в их разговоре. Он лишь коротко отвечал на задаваемые ему вопросы.
– Заходи Ерофей, – Максим дал знак стоящему в дверях парню. Ерофей осторожно прошел в горницу, но сел за соседний пустой стол.
Максим налил из кувшина медовухи в железную кружку и кликнул служанку: – Евдокия, подай гостю. Толстоватая служка, виляя упитанной задницей перед гостями, взяла кружку и поставила Ерошке на стол, так же на его столе оказалась солонина и пироги с капустой. Ерошка расстегнул ворот рубахи и перекрестился.
– Пей за гостей наших, – Максим поднял бокал.
Вот по праву руку от меня Ермак Тимофеич, знатный казачий атаман.
А по леву руку тоже атаман, только рангом поменьше. Максим рассмеялся. Поменьше, да кусает столь же ладно.
– Ладно тебе купец, – проревел второй атаман. Иван Кольцов я.
Максим вновь наполнил кубок вином и показал на Ерошку. Вот человек мой доверенный, с вами казаки пойдет.
– Соглядаем твоим, а Максим? – усмехнулся Иван Кольцо. Не доверяешь?
– Обижаешь атаман, – улыбнулся Максим.
– С бурлаков парня взял. Обучил с саблей и пищалью обращаться. Пусть в деле себя покажет, а вернется живой и со славой, к себе на службу возьму.
– А не жалко тебе человека сваво, – подал голос Ермак, дело сложное, чай не крестный ход.
Максим опрокинул стакан: – Знаю атаман. Такова воля государева.
– Знамо мы, чья это воля! – прохрипел уже захмелевший от вина Кольцов. Ты же Максим с братом своим и ездил в Москву с грамотой к царю. Максим и Никита переглянулись.
– То верно казаки и не скрываем. А доколе татарам деревеньки наши жечь, да люд православный в полон угонять. Давеча на Чусовой три хутора, да с десяток выселок разорили басурмане. Всех порубили даже детишек. Максим отвернулся и сплюнул в открытое окно. Да и пора вере Христовой за Урал-Камень прийти.
– Про веру, верно молвил Максим, – Ермак поднялся со своего места. Но и карман свой не забыл.
Максим рассмеялся: – Так и вы казаки, что возьмете в тех местах все ваше, ну акромя земельки конечно. Земля она государева разумеется.
– Складно поешь Максим, ох и складно, – Ермак осушил бокал.
– Припасов сколько дашь?
Максим взял с тарелки щепоть квашеной капусты и отправил в рот. Капуста захрустела у него на зубах.
– Все берите. Себе для обороны городка оставлю немного, остальное ваше. Вот те крест. Максим и Никита встали из за стола и повернувшись к иконостасу трижды перекрестились.
– Добро купцы! – прогремел Ермак. На том и порешим, да собираться в поход будем.
– Иван принимай к себе молодца, – Ермак указал на Ерошку.
Казаки сидели на бревнах, тихо переговариваясь между собой.
Грядущая экспедиция несла в себе не только большие риски, но хорошие прибыли.
Ермак и Максим стояли на пристани, наблюдая, как казаки и челядь грузят на струги пушки и заряд. Небо затянуло тучами, и накрапывал мелкий дождик. Камское лето было влажным и холодным, совсем не таким, как на Волге и Яике. Несколько стругов вытянули на берег и посадские смолили днище.
Из крепости приехали еще несколько подвод с порохом и пушками.
– Кажись все, – довольно хмыкнул Максим.
– Считать будешь? – он повернулся к Ермаку.
– Да чего уж там, – буркнул Ермак. Итак вижу, что слово свое сдержали. Тепереча и наш черед.
Максим подошел к подводам и проверил, как укрыт порох. На одной из телег он заметил, что полог укрывавший груз, был небрежно закинут сверху. На пищали тонкой струйкой стекала вода.
– Я тебе что говорил, – он ударил кончиком жезла прямо в лоб, сидевшего на подводе мужика. Порох и оружие укрывать лучше.
Мужик жалобливо скуксился: – Прости барин. Виноват. Он спрыгнул с подводы и начал заделывать щели.
– Еще денька три и пойдем, – Ермак подошел к стругам на берегу.
– Сколько еще чинить? – спросил он у мастера, руководившего ремонтом.
– Дня два и управимся, – пролепетал мужик.
– Дай то бог, – отвернувшись, ответил Ермак. Он прошел вдоль остальных стругов и осмотрел уже проделанную работу.
На колокольне в Орел-Городке зазвенел колокол, призывая посадских к вечерней трапезе.
Ерошка и Иван Кольцов сидели на бортах стругов и смотрели в темные воды Айвы.
– Сам-то откуда? – спросил Иван.
– С Москвы.
– Вот так да! – удивился Кольцов. Был я давеча в Москве, в гостях у царя.
Ерошка улыбнулся: – И как тебе царь?
Кольцов сначала ухмыльнулся, а потом произнес: – Цари они Ерофей, все одинаковы. Сначала в гости зовут, а потом на цепь садят.
Он произнес это так, словно побывал в гостях у всех царей в мире и на основании своего горького опыта сделал такой вывод.