Эрнесто Че Гевара

Лаврецкий Иосиф Ромуальдович

Но как бы там ни было в будущем, в настоящем все преимущества были на стороне новых обитателей «Ка­ламины».

8 и 9 ноября Че совершает краткие выходы в окружающие ранчо джунгли. Он остается доволен разведкой. 9 ноября Рамон записывает в дневнике: «Если дисципли­на будет на высоте, в этом районе можно долго продер­жаться».

Однако 10 ноября, обеспокоенный любопытством хо­зяина соседнего ранчо Альгараньяса, у которого обитате­ли «Каламины» покупали провизию, Че решил перебрать­ся в джунгли и организовать там, в восьми километрах от фермы, главный, или базовый, лагерь. После первой ночевки в джунглях 11 ноября Че отмечает

в дневнике:

«Обилие насекомых здесь невероятное. Спастись от них можно только в гамаке с сеткой (такая сетка только у меня)». И на следующий день: «Волосы у меня отрастают, хотя и очень медленно, седина начинает исчезать, появ­ляется бородка. Через пару месяцев опять стану похож на себя».

В лагере устроили печь для выпечки хлеба, смастери­ли лавки и стол. Здесь в своеобразном «красном уголке» от 4 до 6 часов пополудни шли политзанятия. Че расска­зывал об опыте кубинской революции, о хитростях парти­занской войны, другие преподавали историю и геогра­фию Боливии, испанский язык и язык кечуа. Эти занятия были обязаны посещать все партизаны. Вечером после ужина для желающих Че преподавал французский язык.

Че организовал знаменитую «гондолу» — переброску продуктов, оружия и другого партизанского хозяйства из «Каламины» в базовый лагерь. Это была изматывающая работа: людям приходилось ежедневно переносить на се­бе большие тяжести. В районе базового лагеря партизаны выискивали тайники, пещеры, рыли траншеи, куда пря­тали свое имущество. Че считал временным пребывание партизан в местности, хотя рассчитывал, что всегда смо­жет в нужный момент послать сюда своих людей, что­бы пополнить запасы продовольствия, лекарств и оружия.

Деятельность, которую развивали обитатели «Калами­ны», все больше возбуждала любопытство их соседа Альгараньяса и его работников. Обитатели «Каламины» все чаще находили на своем пути этих слишком любо­пытных соседей. Приходилось быть начеку. В базовом лагере устроили наблюдательный пункт, с которого были видны подступы к домику на ранчо. 25 ноября Че запи­сывает: «С наблюдательного пункта сообщили, что при­был «джип» с двумя или тремя пассажирами. Выяснилось, что это служба борьбы с лихорадкой: они взяли ана­лизы крови и тут же уехали».

Другой причиной беспокойства, вернее — физических страданий, Че и его соратников были насекомые и моски­ты. Об их существовании в этих местах и о том, как с ними бороться, никто заблаговременно не подумал, и теперь Че в его товарищам приходилось терпеть послед­ствия такой непростительной оплошности. 18 ноября Че записывает в дневнике: «Все идет монотонно: москиты и гарапатас [39] искусали нас так, что мы покрылись болезненными язвами от их отравленных укусов».

39

Клещи, въедающиеся в тело и откладывающие там личинки, что вызывает нестерпимый зуд.

Че постоянно поддерживает радиосвязь с «Манилой» (Гаваной). Постепенно в ранчо прибывают подкрепления: кубинцы и боливийцы. 27 ноября собралось уже 30 че­ловек.

30 ноября Че, подводя итоги месяца, писал: «Все получилось довольно хорошо: прибыл я без осложнений, половина людей уже на месте. Добрались также без осложнений, хотя немного запоздали. Основные люди Рикардо, несмотря ни на что,

готовы примкнуть к наше­му движению. Перспективы в этом отдаленном от всех центров районе, где, судя по всему, мы практически сможем оставаться столько времени, сколько сочтем необходимым, представляются хорошими. Наши планы: дож­даться прибытия остальных, довести число боливийцев по крайней мере до 20 и приступить к действиям. Остается выяснить реакцию Монхе и как поведут себя люди Ге­вары».

Люди Рикардо — это боливийцы, по-видимому, братья Передо, и несколько студентов, находившихся с ним в контакте. Люди Гевары — сторонники шахтерского вожака Мойсеса Гевары Родригеса. Монхе — Марио Монхе, тогдашний первый секретарь Компартии Боливии, с которым предстояли переговоры об отношении КПБ к проектируемому партизанскому движению.

2 декабря прибыл Чино — Хуан Пабло Чанг Наварро, перуанский революционер, участник партизанского дви­жения в Перу, разгромленного властями. Чино предложил передать в распоряжение Че 20 перуанцев, участвовавших в партизанском движении в Перу. Обсуждался вопрос об организации партизанской базы в Пуно, на перуанском побережье озера Титикака. После переговоров Чино отбыл в Ла-Пас, намереваясь направиться в Гавану, а оттуда вновь возвратиться в Боливию и всту­пить в отряд Че.

Между тем в лагере продолжались партизанские буд­ни. В декабре вырыли еще один тайник в окрестностях «Каламины», заложив в него оружие и боеприпасы.

Однако работники Альгараньяса не оставляли лагерь в покое. Они продолжали шпионить за обитателями «Ка­ламины». Комментируя этот факт, Че записывает 11 декабря: «Это меняет наши планы, нам нужно быть очень осторожными».

Среди боливийцев, находящихся в «Каламине», возникли раздоры. Одни согласны стать партизанами, другие обусловливают свое согласие решением Коммуни­стической партии Боливии, отношение которой к отряду Че продолжает оставаться неясным.

12 декабря Че записывает в дневнике: «Говорил со своей группой, «прочитав проповедь» о сущности воору­женной борьбы. Особо подчеркнул необходимость единоначалия и дисциплины. Сообщил о назначениях, которые распределил следующим образом: Хоакин — мой заме­ститель по военной части, Роландо и Инти — комиссары, Алехандро — начальник штаба, Помбо — связь, Инти — финансы, Ньято — снабжение и вооружение, Моро — медицинская часть (временно)».

В той же записи Че отмечает новый настораживающий факт: «Коко вернулся из Каранави, где купил необходимую провизию, но в Лагунильясе некоторые ви­дели его и удивились количеству закупленных про­дуктов».

До 31 декабря обитатели «Каламины» были заняты будничной партизанской работой: рыли землянки, укры­тия, устанавливали рацию, все больше вглубь разведы­вали местность, прокладывая в джунглях секретные тропы, засекали выгодные для засад позиции, занимались различного рода тренировками. Все это делалось часто под ливнем и на голодный желудок. Че, участвовавший во всех работах и, как обычно, не щадивший себя, требовал того же от своих бойцов, что, по-видимому, не всегда встречалось с энтузиазмом даже среди кубинских ветера­нов, о чем свидетельствует следующая запись от 28 де­кабря в его дневнике: «В лагере встретил Маркоса и Мигеля, которые переночевали среди камней, так как не успели вернуться до темноты. Они были возмуще­ны тем, как обо мне тут говорили в мое отсутствие. Су­дя по всему, они имели в виду Хоакина, Алехандро и Врача».