Эромагия
Шрифт:
Старая ведьма устремилась в чащу. Растрепанные седые волосы ее развевались, несколько головешек понеслись за ней… Шон побежал следом, и Аните ничего не оставалось, как кинуться в ту же сторону. Аназия, вихляя и с трудом удерживая горизонтальное положение, поплелась сзади — если, конечно, можно сказать «поплелась» о летящей метле.
Анита пробиралась по темному лесу, спотыкаясь о корневища и увертываясь от еловых веток, норовящих хлестнуть по лицу. Изредка впереди мелькали рыжие сполохи — следы погони. Ведьма уже поняла, что безнадежно отстала от Беринды с Шоном, но обратную дорогу в лесу
Когда Анита уже почти отчаялась выбрести из мрачных зарослей хоть куда-нибудь, впереди послышались возгласы и звуки ударов. Красноватые сполохи замелькали среди стволов — похоже, погоня настигла гоблинов, и снова началась драка. Ведьма поднажала. Аназия, выпорхнув из-за ее спины, устремилась к свету, вереща:
— Величайшая, я здесь! Я бегу! Я лечу!
Молодая ведьма все явственней слышала визг гоблинов и выкрикиваемые Бериндой заклинания. За деревьями сновали головешки и носились темные силуэты. Вдруг раздался ужасающий грохот, земля вздрогнула под ногами, огоньки скрылись в поднявшемся облаке пыли…
Когда ведьма выскочила на залитую лунным светом полянку, пыль все еще кружилась. В ней ничего не было видно, кроме Аназии, мечущейся по опустевшей поляне.
— Что? Что здесь случилось?
— Земля разверзлась и поглотила всех, вот что! — прохныкала метла. — Вон, гляди! Сперва земля раскрылась, все посыпались в преисподнюю! Как горох посыпались! А потом она закрылась.
Пыль начала оседать, и взору открылась странная картина — почва впереди была разворочена, поляна превратилась в большущую яму, косо перекрытую плитой, в поверхности которой с трудом просматривались длинные впадины и грубо очерченные прямоугольные выпуклости. Похоже на каменную кладку…
— И вовсе не в преисподнюю, — глухо прозвучал из-под каменной плиты голос Беринды, — а в старые гномьи галереи! Эти гаденыши… Они ж повсюду, куда ни сунься, своих ходов нарыли!
Анита с опаской приблизилась к яме и присела над краем.
— Матушка Беринда? Шон? Вы живы? Вы целы?
— Мы живы, — донесся голос Шона. — И, в общем, целы. Мы на гоблинов упали.
— А почему яма закрылась?
— Потому что сперва под ними обрушился свод, потом мы упали, а потом завалилась стена галереи… — разъяснил Шон. — Стена сложена из камня, зачем-то галереи им разделить захотелось…
— А выбраться можете?
— Ну что ж… Сейчас попробуем.
Аните показалось, что наклонная плоскость, перегородившая яму, слегка вздрогнула, потом Шон прокомментировал:
— Не поднять.
Внизу снова что-то зашевелилось, покатились какие-то камни, невидимые под рухнувшей плитой.
— И не думай, — велела Беринда. — Все нам на голову обрушишь. И так повезло, что вторая стена устояла. Вот что, девицы! Вы идите в Адиген по тракту, а мы по гномьим галереям двинем.
— А не заблудимся? — уточнил Тремлоу.
— Не впервой! — отрезала ведьма. — Ну то есть если выход на поверхность где-то сыщется, мы выберемся и тоже найдем адигенский тракт… Но все их кротовьи ходы ведут к порталу, это уж точно! Так что, ежели выхода не найдем, проберемся под землей, отнимем у них Сердце Мира и в Адигене через портал поднимемся наружу. В Адигене и встретимся!
— А может, мы как-нибудь… вас оттуда… — неуверенно начала Анита.
— Нет, — отрезала Беринда. — Мы уходим немедля, того и гляди оставшиеся стены рушиться начнут. На мерзавцев гномов полагаться нельзя. Вот сейчас все стоит, а через минуту — бац! И все лежит. Идем, Шонтрайль, идем!
4
Решительный голос повелительницы Лайл-Магеля удалялся, звучал все тише и тише… Беринда никогда не могла подолгу размышлять над каким-либо одним вопросом, просто не умела этого делать. А еще она не умела ждать. В голове величайшей волшебницы крутились одновременно десятки проблем и планов, она мгновенно вынашивала идеи и спешила побыстрее привести их в исполнение. Осуществляя один план, ведьма выдумывала несколько новых.
Анита покосилась на метлу. Та, должно быть, тоже разглядывала сейчас спутницу. Интересно, как помело может видеть?
— Аназия, а как ты видишь? У метлы же глаз нет?
— А… — пискнула лаборантка. — Ы-ы-ы…
— Да что такое опять? Чего ты ревешь?
— А-а-а… Глаз нет… Знаешь, какие у меня были глаза? Небесно-голубые! Огромные! С пушистыми черными ресницами! Мягкими, словно бархат! Ы-ы-ы!!! А какие губы! А овал лица! А благородный тонкий, но чувственный нос! А теперь ничего нет!
— И ты сама не можешь расколдоваться?
— А-а-а… Да-а-а… Я в этом виде вообще не могу…
— Хватит ныть, — велела молодая ведьма. — Не можешь колдовать — ну и ладно. Зато я-то могу! Скажешь мне заклинание и…
— А я и заклинания не знаю…
Наконец лаборантка перестала хныкать. Она встряхнулась, смахивая капли влаги с прутьев, и заявила:
— Все нужные заклинания есть в главной библиотеке Адигена. Раз мы все равно там будем, заглянем в библиотеку, да? Мне без тебя не обойтись, я же и страницы перелистать не смогу. Сходим вместе?
Анита была согласна, хотя и не любила библиотек. Книги в больших количествах навевали на нее тоску. Вернее, книги навевали тоску в любых количествах. Только когда их было много — тоска росла пропорционально. Но Аназию следовало отблагодарить… да и вообще-то было просто жалко. Сердиться подолгу Анита не умела. Поэтому сперва для порядка сделала вид, что раздумывает — Аназия аж затряслась при этом, — а потом согласилась:
— Ладно. Только нам сперва на дорогу надо выйти… И хорошо бы этот постоялый двор отыскать. В этом лесу и заблудиться недолго…
— Я выведу, выведу! — Аназия запорхала вокруг спутницы, выписывая пируэты. — Я выведу! Пойдем скорей, ладно?
Анита не успела сказать ни слова, а метла уже взмыла ввысь, стремительно вернулась и, по-прежнему описывая кренделя вокруг ведьмы, затарахтела:
— Вот сюда, сюда, вот в эту сторону, там еще угли не догорели! Пойдем скорее, ты мне только помоги расколдоваться, а я тебя отблагодарю, я научу, как в блондинку превратиться. С тобой мы все правильно сделаем, спецмешалку настоящую возьмем, теперь — никакой ошибки, будешь блондинкой, волосы золотые и…