Эромагия
Шрифт:
Беринда щелкнула пальцами — гном взлетел в воздух и перевернулся вниз головой. Это озадачило коротышку настолько, что он умолк на середине проклятия.
— Ну вот что, — сказала ведьма. — Помолчи-ка, мелкий. От твоего рева пещера обрушится.
Однако заткнуть гнома было не так-то просто.
— Пещера?! — завопил он громче прежнего, так что, кажется, в самом деле содрогнулись камни под ногами. — Это, по-твоему, старуха, всего лишь пещера? Да это Подземный, мать его, Чертог! Это Королевство-Под-Горой, чтоб мне больше никогда не писать на стенах! Это лучшее из мест! Как у тебя, старая ты кошелка задрипанная, язык твой повернулся, чтоб его растянуло на три мили и…
Беринда снова щелкнула пальцами. Гном быстро опустился, и его макушка треснулась о камни в опасной близости от тлеющих алым черных камней из костра. Сильного впечатления на коротышку это не произвело, но все же он умолк.
— Не смей так разговаривать с ведьмой, — приказала Беринда.
— Ёптыть… — озадачился гном. — А что я такого сказал?
— Ты сказал: «Твой язык, чтоб его…» Если бы ты закончил свою фразу, могло получиться проклятие. Я не выношу, когда меня проклинают, потому что приходится убивать проклинателя, а это отягощает мою душу, и без того отягощенную убийством нескольких сотен недругов.
Пленник замер, переваривая услышанное. Беринда кивнула и продолжила:
— Слушай меня и отвечай на вопросы. Если твои ответы мне понравятся — отпущу. Если нет — пожалеешь.
— Так ты ведьма, что ли, бабка? А шляпа твоя где? И эта, метелка твоя?
Гнома снова тряхнуло, и удар в этот раз вышел посильней.
— Вопросы буду задавать я, — повторила Беринда.
— Ладно, валяй, старушенция, — согласился гном. — В конце концов, вы прогнали гоблинов даже быстрее, чем я успел им навалять как следует. Может, я отвечу на вопрос-другой. Из доброго расположения… из дружеского. Враги гоблинов — мои кореша, да.
— Хм… — Беринда, как обычно, не слушала ответов, она обдумывала вопросы. — Где Сердце Мира? И кто его украл?
— Не знаю никакого Сердца, — тут же отозвался гном. — Обходчик я, а не лекарь. Про сердца всякие у лекарей спрашивать надо, про селезенки, ребра, про хрящики, затылочные кости и мошонки. А я — обходчик. Старые штольни обхожу, за порядком присматриваю.
— Плохо присматриваешь, — вставил Шон. — Нынче целая галерея обрушилась, так что эта компания гоблинов сюда свалилась.
— А, ну так это Червь Пениалис шалит, чтоб его в узлы скрутило, — с готовностью отозвался гном. Должно быть, обрадовался, что можно поговорить на отвлеченную тему. — Он всегда так. Ползет себе, все, что по пути попадется, вдребезги крушит, хрен старый. Ну а теперь вот к нам сюда повадился, чтоб ему винтом завиться. Раньше-то по дальним подземельям ошивался, червяк, а теперь — сюда приперся. Нам, обходчикам, работы добавилось. Что ни день — обвал, авария… Чтоб ему лопнуть!
— Ты мне зубы не заговаривай, — снова вмешалась Беринда. — Говори, где Сердце Мира и кто его из Лайл-Магеля стырил? Ну, быстрей!
Гном снова спикировал к земле и приложился макушкой — на этот раз гораздо сильнее, так что даже для его толстого черепа вышло ощутимо.
— Да не знаю же я!!! — завопил он. — Ёптыть!!! Чтоб мне сквозь землю вознестись! Гадом быть! Чтоб мне на солнце изжариться! Правда не знаю, что за Сердце! Истинно не знаю! Действительно! В натуре! Зуб даю! Пуп на пузе — никогда и не слышал, что это за сердце у мира такое! Вы хоть скажите, что это за хрень такая — Сердце Мира?
— По-моему, не врет мелкий, — заметил Шон. — И впрямь не знает про Сердце. Может, пусть лучше про Червя Пениалиса расскажет? Очень мне интересно, что это за зверь такой. Ведь никакой дракон так не наворочает, как эта тварь.
— Шонтрайль, мы здесь по делу, — строгим голосом напомнила Беринда. — А о твоих интересах мне хорошо известно, ее величество, твоя тетка, как-то рассказывала. Потом будешь чудовищ убивать, в свободное от работы время. А ты, вежливый мой, слушай. Я тебе расскажу о Сердце Мира. И если окажется, что ты о нем вправду не знаешь, то гляди… пожалеешь, что мы тебя у гоблинов отбили. Понял?
9
Дорогу в библиотеку взялась отыскать Аназия. Она вообще, когда заметила, что Аните город непривычен, стала строить из себя девицу опытную и бывалую, да только в облике метлы не больно-то пофорсишь. Правда, дорогу она все же нашла — с третьей или четвертой попытки. Библиотека размещалась в сером двухэтажном здании, расположенном за рынком. Задняя стена была глухая, без окон, и за ней шумели торговые ряды — так шумели, что даже лаборантка с оборотнем прекратили болтовню, не в силах перекричать накатывающий волнами базарный гам. Зато едва ведьма переступила порог библиотеки, как сразу оказалась в прохладной тишине. Вокруг было сумрачно и пустынно, казалось, все здесь покрыто пылью — даже мутные окна почти не пропускали света. Анита замерла у порога, ожидая, пока глаза привыкнут после солнечной улицы. Она различила уходящие в темную глубину зала стеллажи, когда совсем рядом раздалось:
— Чем могу служить, сударыня? Чего желаете почитать? Про любовь? Об отважных рыцарях и похотливых драконах? О заморских кавалерах? Об извращениях превращенцев?
Анита оглянулась — оказывается, она прошла мимо, не заметив, что у дверей за корявым столиком, заваленным свитками, притаился тщедушный старикашка, такой же пропыленный и серый, как и все вокруг.
— Нет, — ответила ведьма, — такие книжки меня не интересуют. Мне бы эту, как ее…
Метла дернулась в руке и зашептала:
— «Извратительные трансмутации»! Спроси трактат «Извратительные трансмутации»!
— «Извратительные трансмутации»… — повторила Анита.
— А мне про оборотней чего-нибудь! — пискнул превращенец. — И чтоб картинок побольше.
Ведьма покосилась на него — метаморф успел преобразиться в ребенка лет двенадцати на вид, толстого и вполне противного.
— Про оборотней… — Старичок нагнулся и вытащил из-под стола ярко размалеванную тонкую книжицу. — Ступай к окошку, малый, почитай про оборотней. А ты, барышня, серьезную книгу выбрала! Там весьма и весьма извратительные способы человеколюбия описаны. Вижу, знаешь толк в извратительностях, а? Пошли со мной, в дальнем закуте у меня такие интересные книги хранятся…
Старикашка, кряхтя, полез из-за стола, шурша пыльными стопками пергаментов. Аните показалось, что смотритель вот-вот рассыплется невесомым серым прахом, но нет — он выбрался из своего угла и проворно заковылял между рядами полок, уставленных пыльными фолиантами. Ведьма зашагала следом, разглядывая выцветшие корешки и позеленевшие от времени медные застежки.
— Вот она, — объявил наконец смотритель, указывая на верхнюю полку. — Доставай-ка, барышня, а то я старый уже.
Анита прислонила метлу к полкам, встала на цыпочки и потянулась к указанной книге, как внезапно ощутила, что старичок, жарко дыша ей в шею, полез под юбку. Недолго думая, ведьма треснула библиотекаря «Извратительными трансмутациями» по голове. Старичок рухнул на пол, взметнув облачко пыли. Ведьма испугалась, что дряхлый дед расшибся насмерть, но тот спокойно объявил из пыльных сумерек: