Эромагия
Шрифт:
— Эй, гражданин Добродушный! — окликнул Шон. — А что ты за морем делал?
— Известно, что… В алмазных копях на Шампурманских островах вкалывал. Понесла меня туда нелегкая, приключений захотелось на свой зад! Хлебнул там всякого, на Шампурме этой, среди волколаков и горных хмырей, чтоб их всех на клочки разорвало! Но я такой — и домой вернулся, а все равно на месте не сижу. Вот в обходчики определился, хоть и без дальних странствий, а все время на ногах. Веселей так, бодрее, радостней!
Гном, как оказалось,
— А сейчас нам, обходчикам, работы прибавилось, в натуре. Червь этот Пениалис, чтоб его в узлы скрутило, нет-нет, да и обрушит что-нибудь. То там, то здесь. Дырки в своде образуются, всякая пакость сверху валится… То оборотни, то гоблины эти! Теперь вот вас принесло… А у нас же Подземный Чертог, у нас порядок, ёптыть! По понятиям все! Вот я и хожу. Хожу туда, хожу сюда…
— А что за Червь-то? — Шон, пользуясь тем, что ведьма молча размышляет, решил расспросить проводника как следует.
— Червь и Червь… Пениалис… Он того… — Гном задумался, припоминая. — А, блин, вспомнил! Символизирует мужское деятельное начало, во! В покое не остается, вечно движется, пронзая пространство! Ну а сейчас-то и вовсе озверел, падла, чтоб его винтом…
— А почему сейчас? — не отставал Шон, шагая следом за гномом. Беринда мелко семенила позади. — Сейчас-то что произошло?
— Как что? — Гном даже притормозил. — Ты чего, проницательный ты наш? Это ты должен лучше меня знать! Это ж ты под небом живешь, а не я! Кто из нас наземник, ёптыть? Новая звезда, вот чего! Так наши мудрецы и знатецы объясняют. Взошла новая звезда, и все чудесатые чудища нынче — того.
— Чего — того?
— Озвезденели, вот чего. Бесятся. Говорят, у вас там, наверху, двух драконов видели. Так драконы эти — тоже того. Бесятся, в общем… ну, так и этак, в разных, стало быть, позициях. Две горы разваляли уже.
— Новая звезда воззвала к активности дремавшие до поры эромагические силы, — буркнула Беринда.
— Чего-чего? — обернулся Шон к ведьме.
— Пара этому червяку нужна, вот он и бродит, ищет ее.
— Ёптыть! — подтвердил Добродушный.
10
Взглянув в пылающие отчаянной решимостью глаза библиотекаря, Анита даже вздрогнула — ух, какие странные люди встречаются в большом городе… Она оглянулась в поисках орудия, при помощи которого можно было поставить буйного старца на место. Ничего подходящего — только книги… Тут за соседним стеллажом прозвучал противный высокий голосок:
— А почему он шлем на голову надел?
Показался безымянный оборотень в образе толстого мальчишки, прижимая к пухлой груди все ту же книгу про оборотней. Старик замедлил шаги.
— Я говорю, ты в прошлый раз такому же шустрому дураку не голову ведь открутила? — продолжал метаморф. —
— Ах, ты! — заверещал библиотекарь. — Маленькая дрянь! Ты как посмел такое о пожилом человеке сказать? Да я тебя…
Оборотень пожал плечами.
— Я только предупредил. Эта девица с непрошеными ухажерами очень ловко разбирается. Я сам видел. И слышал, ага. Там такой крик потом стоял, что ты! А ты, дед, ей не нравишься.
Анита приняла гордый вид и подбоченилась. Решимость старца таяла на глазах.
— Ну, я предупредил, дедок, а там дело твое, — продолжил метаморф. — Я пойду еще почитаю. Очень уж книжка интересная. Оборотни всякие, вурдалаки и вервольфы… Здесь написано, что каждый может превращаться. И я, значит, тоже могу.
— Глупый мальчишка! Иди читай свою ерунду! — проблеял библиотекарь. — Не мешай взрослым. Превращайся там в углу!
— Зачем же в углу? — надменно ответствовал оборотень. — Я и здесь могу. Значит, так… как там в книжке-то советуют… Во-первых, глубокий вдох…
Он закрыл глаза, демонстративно глубоко вздохнул… и принялся расти и в ширину, и в высоту. Лицо начало вытягиваться, челюсти ощерились здоровенными острыми зубищами, тело стало поджарым и жилистым, обрастая мохнатой шерстью… Чудовище открыло глаза — огромные, желтые, тусклые — и облизнулось, пристально разглядывая старика. Тот, поймав на себе этот заинтересованный взгляд, пискнул и помчался прочь, демонстрируя недюжинную для его преклонных лет прыть. Тяжелая книга неслась за ним, по-прежнему нависая над макушкой и почти не отставая. Ржавое забрало отбивало дребезжащую маршевую дробь.
— Ну вот, — заключил оборотень. — От старикашки избавились. Теперь про извратительные заклинания спокойно можно почитать… Очень мне желательно Аназии помочь. Очень уж жалко ее. Давай, Анита, читай про заклинания.
Ведьма с любопытством осмотрела новую личину превращенца: однако, внушительно… Не удержавшись, потыкала пальцем в широченную волосатую грудь — оказалось мягко и податливо. Ну, ясно — надулся для объема. Оборотень осклабился, показывая громадные зубы, но потом скромно пояснил:
— Не настоящие они. Видимость одна, клыки тоже мягкие, хочешь пощупать?
Тут из-за полок, ощерившихся пыльными корешками инкунабул, показалась желтая шевелюра.
— Ну как? Убрался противный старичок? — Наконец осмелев, метла выплыла из укрытия. — Феминистки, конечно, все до единой редкостные остолопки… и вообще бестолковые… но иногда, как встретишь этакого, вроде здешнего библиотекаря, так и феминисток понимать начнешь! А ты, Анита, прекрати! Хватит превращенца лапать! Ишь, руки распустила! Давай лучше делом займемся, пока этот маньяк не вернулся.